По пути она запрятала что-то между статуями обнажённых танцоров, стоящих по обе стороны лестницы. Это была маленькая коробочка, которую дал ей покровитель — переносная магическая ловушка, в которую Файне поместила одно из самых сильных собственных заклятий. Эта вещь испускала лишь слабую магическую ауру, а во дворе было соткано множество заклинаний, поэтому никто ничего не заметит, пока не попадётся в неё. А к тому времени всё будет повергнуто в хаос.

 Два мужчины, спускавшиеся по лестнице рука об руку, косо взглянули на Файне, но та лишь кивнула.

— Сьюни улыбается вам, — сказала девушка.

Они ответили в том же духе и присоединились к толпе.

Файне, будучи умной девочкой, смогла сдержать себя от хихиканья и протянула невидимые верёвки между рук статуй. Затем она кивнула стражнику, который игриво и таинственно улыбался. Просто один из весёлой толпы, ищущий свидания.

Ну и дураки.

Файне подобралась к комнате Лориэн Вестницы Рассвета. Вокруг не было стражи — зачем они, когда все внизу, на празднике?

 Она мягко постучала.

— Кто там? — раздался из комнаты женский голос.

Тут Файне опомнилась и выругалась про себя. Она едва не забыла — в этих идиотских шмотках — про личину, которой принадлежал наряд.

Полуэльфийка сняла лисью маску и провела палочкой по телу от головы до пят. Файне сделала себя немного худее и ниже, лицо вытянулось и заострилось, а полуэльфийка обратилась в эльфийку, которой принадлежал этот облик — которая являлась Файне в кошмарах.

 Если Файне бросалась в опасность, она посвящала себя этому целиком и полностью.

Дверь открылась, и Лориэн уставилась на неё, удивлённо прищурившись.

—Леди Айлира?

Файне уверенно подмигнула ей, затем прыгнула в объятия Лориэн. Файне пинком захлопнула дверь, когда девушки оказались внутри.

— Это была уловка, — произнёс Кален, идя с Айлирой под руку. — То, что Вы ей сказали.

— Что, сьер?

— Это было одновременно и правдой, и ложью, — пояснил Кален. — Ваше лицо скрыто, поэтому я не могу прочитать это по голосу или глазам, но увидел по движению горла. Вы частично соврали, а частично сказали правду.

— Как интригующе, благородный Сэр Тень, — леди Айлира не без интереса посмотрела на спутника. — Когда Вам доведётся познакомиться…поближе с другими лунными эльфами, Вы заметите, что по нашим ушам определить ложь гораздо проще, чем по чему бы там ни было иному.

При мысли о «познакомиться поближе» с этой женщиной сердце в груди Калена забилось чуть быстрее.

— Тогда, можете, раскроете тайну?

— Я потеряла самого дорогого друга давным-давно, — произнесла эладрин. — Но это не из-за него я одеваюсь в чёрное.

— Полуправда, обёрнутая в ложь, — с удивлением Дрен заметил, что может чувствовать её руку своим лишённым осязания телом — а та была очень тёплой.

— Словно паладин, скрывающийся в ночи, — сказала женщина. — Свет, сокрытый сумерками, так?

Песня заканчивалась — чудесная тетирская мелодия, сопровождавшаяся чинным танцем. Кален немного разбирался в музыке — однажды Дрен крутил роман со странствующим менестрелем из Кормира — но сами танцы никогда не были его сильным местом. Мужчина надеялся, что не разочарует прекрасную эльфийку.

Словно прочитав его мысли, эладрин вновь улыбнулась.

— Не бойтесь, сьер — я Вас научу.

Леди Айлира отпустила его руку — острое чувство — и встала прямо перед ним. Женщина медленно, низко поклонилась, а Кален поклонился в ответ.

Они дождались, пока стихнут рукоплескания, а молодые дворяне выберут новых спутников. Большая часть происходившего уже давно вошло в традиции, незнамо кем установленные. На Калена с леди Айлирой упало много завистливых взоров — было и так понятно, что эладрин была одной из красивейших и прекраснейших посетительниц этого бала. Один из этих взоров принадлежал эльфийскому лорду с постным лицом — тот просто пялился на них. Судя по длинной накладной бороде и чёрной робе, эльф «был» тёмным чародеем. Одетые в красные бархатные перчатки руки нетерпеливо сжимались и разжимались. Калену было неуютно.

— Ралдрин Сэндхор, — произнесла Айлира. — Чувствую, ему ой как не по душе видеть, как я танцую с кем-то неподобающего статуса. Но я танцую с тем, с кем хочу — всегда.

Кален криво усмехнулся.

— Как Вы узнали, что я не знатен, леди? — спросил мужчина.

— Так же, как узнала о себе, — фыркнула она. — Это очевидно.

— Ваш муж не сделал Вас знатной? — предположил Кален. — Лорд Сэндхор, возможно?

— Ох, славный сьер, — эладрин продемонстрировала, что у неё нет каких-либо колец. — У меня нет мужа.

Затем Айлира взяла его руки — правую положила себе на бедро, а своей левой взяла его правую.

— Вы везучий, — произнесла эльфийка. — Для мужчин танец проще.

Менестрели проиграли часть новой мелодии — звучала та довольно бодро — а затем сделали паузу, чтобы дать танцорам разделиться на пары перед тем, как начнётся сам танец.

Держа левую руку на плече Калена, леди Айлира потянулась к его лбу — сердце мужчины замерло при мысли о том, что эладрин могла снять его шлем и поцеловать — но рука эльфийки лишь коснулась забрала. Непонятно почему, но Дрену вспомнилась Файне — где она могла быть?

— Мне интересно, о ком Вы думаете? — спросила леди Наталан, когда они поклонились друг другу.

Кален мыслями вновь вернулся к балу.

— Эм, ни о ком…

— Не бойтесь, я не ревнива, — произнесла Айлира. — Ваше лицо скрыто, но мне хорошо видно глаза, — женщина озорно улыбнулась. — Ваши тайны принадлежат только Вам.

По выражению необычных глаз эльфийки — чистое блестящее золото без намёка на радужку или зрачки — нельзя было ничего прочесть, но Кален мог почувствовать лучившуюся из них мудрость и игривость.

— Действительно, леди.

Они танцевали. Все движения, как и боялся Кален, были ему незнакомы, но не очень сложны. Дрен полностью доверился леди Айлире, которая, несомненно, была блестящим партнёром. Движения Наталан казались неестественно плавными, перетекали из одного в другое, а юбка и рукава плыли по воздуху, словно крылья — создавалось ощущение, что эладрин парила. Тень эльфийки словно танцевала независимо от хозяйки — движения были теми же, но направление иным; Кален решил, что всё это попросту игра света.

Когда первая мелодия проиграла полностью, собравшиеся похлопали и поклонились друг другу. Кален использовал передышку для того, чтобы снять перчатки и заткнуть их за пояс. Партнёры вокруг сменились, но леди Айлира схватила Калена за руку и не дала двинуться. Глаза женщины, словно два жёлтых алмаза, пригвоздили Дрена к месту.

С большей уверенностью, чем в первый раз, гвардеец положил обнажённые пальцы на бедро эльфийки. Хотя Кален и снял перчатки, почувствовать шёлк её вечернего платья мужчине не удалось; всё, что Дрен мог чувствовать, — это тепло тела эладрин под слоем ткани. Может, он надавил слишком сильно — подобное, увы, он определить не мог — или, может, ей было попросту приятно. Тем не менее, на касание Айлира ответила всем телом, отчего у Калена по руке побежали мурашки. Леди Наталан словно была бессмертным созданием — не человеком и даже не эльфом. Словно дух.

Они снова танцевали — на этот раз под мелодию Побережья Меча, более снисходительную к ошибочным движениям.

— Что Вы имели в виду при разговоре с леди Роринхорн? — спросил Кален.

— Мой дорогой рыцарь, Вашему разуму надлежит бродить по коридорам Темнóт, а не задаваться вопросом обо мне и Талантресс.

Кален почувствовал румянец на собственных щеках.

— Я имею в виду Ваши слова про «драгоценное время».

— Мне довелось услышать о небольших чарах, — женщина, прищурившись, посмотрела на Дрена. — Тайны стоят денег, сьер. Вы заинтересованы в покупке одной?

Кален усмехнулся.

— Коль мои тайны принадлежат мне, то Ваши — Вам.