- Нет, не вешайте его! - воскликнул человек с рукою на перевязи, а лучше подержите его немножко, я сейчас приведу констебля; быть может, при нем имеются еще и у других украденные деньги.

- Не пускай его! Задержи его! - крикнул Георг, сообразивший, в чем дело. - Ведь он…

- Ты еще тут распоряжаться вздумал, бродяга ты эдакий! - крикнул длиннобородый и при том так сильно тряхнул Георга за плечи, что тот едва удержался на ногах.

- Да говорю же я вам!.. - снова крикнул Георг, но его тотчас прервало несколько голосов:

- Мы и знать не хотим, и слушать не будем; погоди, придет констебль, тогда будешь рассказывать, что вздумаешь.

В это мгновение раздался грозный голос:

- Это что тут такое? - В ту же минуту Георг почувствовал, что кто-то отбросил с его плеча руку долговязого бородача и при этом крикнул:

- Что вам нужно от мальчика?

- Ого! А вы-то кто такой, что позволяете себе вмешиваться, если мы здесь поймали вора? - воскликнул долговязый бородач, сердито смерив при этом седовласого человека изумленным взором, так как почувствовал, что рука его не уступит железным тискам.

- Слава Богу! Сам Бог мне вас послал! - радостно крикнул мальчик. повернувшись и узнав своего старого друга.

- Он украл! - выкрикнул из толпы кто-то очень тоненьким голосом.

- Врешь, ты, каналья! А ну-ка выйди сюда, я вгоню кулаками эту наглую клевету в твою подлую рожу, - закричал в ответ старик.

- Послушайте, старик, - сказал длиннобородый, злобно поглядывая, - я сам своими руками вынул из кармана мальчика кожаный кошелек с деньгами, принадлежащий тому чужестранцу.

- Это тот самый негодяй, которому я прострелил руку, - быстро проговорил Георг.

- А! Так значит вы оба мальчика обокрали? - крикнул старик гневно и смело подступая к длиннобородому. - Да куда же делся тот каналья?

- Его уже и собаками не догонишь! - воскликнул Георг.

Старик тотчас догадался, как произошло все это дело.

- Сто долларов даю тому, кто мне этого разбойника доставит сюда! - вскричал старик. - Сто долларов тому, кто первый его схватит!

- Так вот что! - воскликнул длиннобородый уже другим голосом, так как сообразил, что дело о воровстве не так ясно, как ему казалось. - Так вы даете сто долларов? Человек этот пошел за констеблем.

- Эх вы, пустоголовые! А вы ему сразу и поверили? - грозно кричал старик. - Кто хочет заработать сто долларов, пусть поторопится, так как тот негодяй наверное направился к лесу.

Предложенное вознаграждение соблазнило многих, и они побежали в разные стороны. Но все вскоре возвратились обратно и, понятно, не поймали негодяя, однако некоторые из них виделись даже с шерифом, к которому неизбежно должен был обратиться человек с перевязанной рукой, если бы действительно хотел привести констебля. Таким образом, все убедились, что они были одурачены мошенником и допустили, чтобы он ограбил ни в чем неповинного мальчика.

Старика это вывело из терпения; он был вне себя от негодования и, подойдя к игорному столу, ударил по нему своим могучим кулаком, так что все золото, разбросанное на столе, подскочило вверх, и испуганные игроки вскочили со своих мест. Старик грозно заговорил:

- Эх вы, черти! Ну, что теперь скажете? Что рожи корчите одну глупее другой? Да знаете ли вы, что этот негодяй с одним из своих товарищей в прошлую ночь подкрался к нашему костру и хотел убить нас, и этому помешала бдительность и отвага этого мальчика, прострелившего ему руку! А вы за это теперь накинулись на храброго мальчика, еще почти ребенка, отняв у него последние его доллары в угоду негодяю, по одному его ложному, клеветническому обвинению! Он нас выслеживал и под-стерег, когда мы покупали провизию в палатке! Стыдитесь! И вы еще называетесь разумными людьми, гражданами Соединенных Штатов!

- Черт побери! - сказал длиннобородый, запуская руку в карман и вынимая оттуда кошелек. - Мы хотели поступить как следует и не могли знать, что у какого-то мошенника хватит дерзости так нагло всех нас обмануть. Но я охотно из своего кармана возвращу часть этих денег, так как мне очень досадно, что мы оскорбили этого молодого человека.

- Оставьте при себе ваши деньги! - воскликнул старик, тотчас успокоившись и смягчившись, услышав эту дружескую речь. - Слава Богу, у меня достаточно денег и нам хватит. Но пусть этот случай будет вам на будущее предостережением.

- Ах, черт возьми! Да попадись мне этот негодяй в руки, я бы с ним хорошо рассчитался! - воскликнул длиннобородый.

- Едва ли попадется; он побоится снова появиться в Сакраменто, - пробурчал старик. - Однако, пойдем, Георг; мы потеряли много времени, а нам уже давно пора было двинуться в путь.

Они хотели выйти из дома, но в эту минуту длиннобородый заступил им дорогу, протягивая руку Георгу.

- Послушай, милый юноша, - сказал он, обратясь к мальчику, и на добродушном лице его промелькнула усмешка, точно он чувствовал себя пристыженным, - подай мне руку в знак того, что ты не сердишься за мою глупую выходку. Мне очень жаль, мне очень больно, что я сыграл с тобою такую скверную штуку.

Георг усмехнулся. Он был слишком добродушен, чтобы долго на кого-либо сердиться, а потому, пожав протянутую руку, ответил:

- Нет, теперь я уже больше не сержусь. Мне только очень досадно, что тому скверному человеку так легко удалось достигнуть цели, и теперь он над всеми нами смеется.

- Ну, знаешь, что я тебе скажу, - возразил длиннобородый, крепко пожимая руку Георга, - не всегда же ему повезет, а если мне посчастливится, и он когда-нибудь попадется, уж он у меня больше не засмеется. Как тебя зовут?

- Георг Уаклей.

- Уаклей из Арканзаса?

- Да.

- Сын Джона Уаклея из Арканзаса?

Георг утвердительно кивнул головой.

- Боже мой! Так ты сын Джона Уаклея, этого справедливейшего человека во всем Арканзасе? Ах, я олух! Что же я наделал ! Ну, да ничего; ведь не так необъятна Калифорния, чтобы мы в другой раз не могли встретиться!

- Так вы знакомы с Джоном Уаклеем? - вмешался в разговор старик.

- Еще бы! - отвечал долговязый. - Мы были соседями в Миссури раньше, чем он женился на своей теперешней жене. Я, конечно, тогда был еще очень молодым человеком, немного вот старше его; мне известно, какие штуки проделывал с ним отец и как всем было жаль, когда Джон уехал от нас.

- Гм… А вы его здесь, в Калифорнии, не встречали?

- Никогда; а он давно уже здесь?

- Всего два дня тому назад. Вот этот мальчик разлучился со своими родителями и никак не может их найти.

- Так он не знает, где их искать?

- Никаких следов, никаких известий о них нельзя было собрать.

- Гм… гм… гм… - пробурчал долговязый, - какая досадная история. Но погодите, я на этих днях отправлюсь в Сан-Франциско и если что-либо узнаю о родителях Георга, тотчас вас извещу.

- Вот это было бы отлично! - воскликнул старик. - В таком случае адресуйте письмо на имя Георга Уаклея в Юба-Сити, при устье Юбы. Будете ли вы так любезны исполнить эту просьбу?

- Написать? Гм… гам… - сказал долговязый несколько смущенно и при этом покраснел до ушей. - Да вот, видите ли что, писать-то я не мастер, а вот винтовка - мое дело. Но ничего, - добавил он скороговоркой, - уж я сумею найти такого, который мне это дело обделает, и можете быть уверены, что я исполню свое обещание. Куда же вы теперь отправляетесь?

- Опять наверх, в рудники, - отвечал старик, - потому что, весьма вероятно, что родители Георга разыскивают своего сына прежде всего в той местности, где расстались с ним, а потом уже отправятся в Сан-Франциско. Быть может, мы встретимся с ними на пути.

- Отлично! Итак, писать в Юба-Сити. Прощай, Георг, - добавил долговязый, снова взяв руку мальчика и с чувством ее пожимая. - Можешь быть спокоен, если только мне придется встретиться с тем негодяем, я непременно отниму у него твои деньги, хотя для этого пришлось бы всю душу из него вынуть.

Наши друзья сели верхом на животных, привязанных стариком около игорного дома, и, пока они ехали городом, направляясь к горам, старик рассказал Георгу, каким образом он попал в игорную палатку. Когда он проезжал мимо этого места к берегу, надеясь уже застать там мальчика, то услышал ужаснейший шум и как раз в тот же момент увидел их знакомца с рукой на перевязи, быстро пробиравшегося между палатками за город.