- Вчера вечером я слышал, как об этом говорили люди в том доме, где мы ночевали.

- А этот старик с тобою?

- Да, он мне до сих пор помогал разыскивать моих родителей. Без него я бы совсем пропал.

- Гм… эго с его стороны очень великодушно. Но слушай, Георг, если ты родителей своих не найдешь, воз-вращайся сюда ко мне. Будешь жить с нами, пока мы не найдем твоего отца.

- Тысячу раз благодарю вас за это, дружище! - сказал старик, в первый раз вмешиваясь в разговор и протягивая руку Муллинсу. - Это редко предлагается кем-либо в Калифорнии. Но пока у меня будет возможность содержать нас обоих, я надеюсь, что мы будем жить вместе. Мы уже привыкли друг к другу. Но, быть может, Георгу порядком наскучило мое общество?

- Я был бы в таком случае неблагодарнейший человек в мире! - растроганно и горячо воскликнул Георг. - Но, несмотря на это, я все-таки благодарю вас за предложение, - добавил он, обращаясь к Муллинсу, - и поверьте, этого не забуду. Но что же нам предпринять теперь?

- Это очень просто, - возразил старик. - Мы с первым же пароходом поедем в Сансалиту, и если не найдем там твоих родителей, то возвратимся обратно сюда, в этот самый дом. А если тем временем твой друг увидит твоего отца или твою мать, он их известить о нас, и они подождут или здесь, или, по крайней мере, скажут, где мы можем их найти.

- Это самое лучшее, что можно придумать! - воскликнул Муллинс. - Но в таком случае вы не должны терять ни одной минуты, потому что я не знаю, когда отходит пароход в Сансалиту.

- Откуда он отходит?

- От «Длинной пристани». Порядочное расстояние отсюда. При теперешнем дурном состоянии дороги будет не меньше, как на полчаса ходьбы.

- Итак, двинемся тотчас вперед! - сказал старик. - А вас тысячу раз благодарим за добрые вести.

Наши приятели, насколько хватало сил, спешили к указанному месту. Однако это было весьма нелегким делом, так как прошлой ночью снова лил сильный дождь, и улицы были еще хуже прежнего. Никому в Сан-Франциско и в голову не приходило, что улицы могут прийти в такое ужасное состояние, и хотя с опозданием, но городское управление усердно принялось за благоустройство дорог для пешеходов.

На Кернейской улице они наткнулись на застрявшую в непролазной грязи повозку, запряженную мулом. Мул выше брюха погрузился в грязь, даже морда была в воде, и он никак не мог оттуда выкарабкаться. Пока подоспела помощь, мул уже задохнулся в грязи.

Друзья решили пробираться в порт по берегу. Действительно, по песчаному берегу они скорее могли добраться до места, куда направлялись, если бы и здесь не оказалось препятствие, но уже совершенно иного рода, притом весьма необычайного. Здесь, на берегу, были навалены груды всякого корабельного груза, предоставленные в полное распоряжение ветра, солнца и дождя, и никто не заботился об этих товарах. Замокшие и поврежденные бочки с корабельными сухарями, корзины с фаянсом и стеклом, ящики с чаем, мешки с кофе, полосовое и круглое железо, - словом, все, что только возможно было вообразить, лежало в беспорядке, наваленное у самой воды, и образовывало громадную плотину вдоль бухты.

Вероятно, владельцы этих товаров не могли или не хотели платить громадные деньги за их хранение в иных местах. Кроме того, они понадеялись на стоявшую до сих пор сухую и прекрасную погоду. Однако, неожиданно захваченные дождливой погодой, грузы портились и преграждали дорогу прохожим, которые без всякой предосторожности топтали все, что попадалось им под ноги. Проламывались корзины с фаянсовой посудой, ломались ящики с чаем, и таким образом образовалась среди всех этих товаров, которые едва ли теперь стоило убирать, торная дорога для пешеходов.

Но что более всего поразило Георга на этом пути, это несметное множество грязных рубах и чулок, валявшихся разбросанными в полном беспорядке по всем улицам.

Очень много кораблей привезли преимущественно хлопчатобумажные рубахи и чулки, полагая, что на такой товар будет самый усиленный спрос, и до такой степени заполнили им рынок, что большей частью его продавали по ничтожно низкой цене. Торговцы продавали этот товар, лишь бы очистить склады и сложить туда ценные вещи. При этом плата рабочим была до такой степени высока, что за мытье одной рубашки платилось полдоллара, тогда как за 6 долларов можно было купить целую дюжину новых рубашек. Вот почему большинство жителей грязные рубашки предпочитало выбрасывать прямо на улицу, нежели отдавать их в стирку.

Но Георг недолго предавался подобным наблюдениям, потому что, когда они приближались к «Длинной пристани», они услышали звон пароходного колокола и издали увидели стоявшую на пристани большую толпу людей. Нужно было поторопиться, чтобы не прозевать отплытие парохода.

Взойдя на настил пристани, они могли уже идти быстрее и вскоре дошли до мостика, перекинутого с пристани на пароход. Раньше их хотели взойти на пароход два очень хорошо одетых господина, по-видимому, негоцианты из города, но вахтенные их не пропустили, и один из них сказал:

- Мне очень досадно, джентльмены, но для вас уже места не найдется. Вы не принадлежите к отряду.

- А нам с вами можно? - испуганно воскликнул Георг.

- Конечно, можно! Ведь с вами же винтовки. Да только проходите скорее, давно уже пора отплывать! - послышался странный ответ.

В это мгновение звонко прозвучал маленький колокольчик, так что наши приятели едва успели вскочить на палубу. В ту же минуту пароход оттолкнули шестами от пристани, и он быстро понесся вдоль бухты.

- Ну, ребята, ведите себя молодцами! - воскликнул, проходя по палубе, широкоплечий, статный мужчина с окладистой густой бородой, в круглой широкополой шляпе и с длинной винтовкой в руках. - Ведь вам всем известны ваши посты? Чтобы у меня впоследствии никакого замешательства не было.

- Все в порядке, Бентлей! - отвечал ему низкорослый, толстый человек, до такой степени утыканный пистолетами и кинжалами, а кроме того, державший в руках двустволку, что больше походил на разбойничьего атамана, нежели на мирного гражданина Соединенных Штатов. - Как бы нам только не опоздать, - добавил он.

- Об этом я уже позаботился, старина! - смеясь, возразил первый. - Я еще на рассвете отправил судно, а потом еще одно, которые будут стоять на якоре в указанном мною месте. Если какое-то из судов отойдет от островов, они должны мне подать сигнал пушечным выстрелом и начать охоту за ним. Но сегодня утром еще не было ни одного выстрела, следовательно, все в порядке.

- Вот, черт возьми, - сказал старик тихо, нагнувшись в сторону Георга. - Куда же мы, в самом деле, попали? Весь пароход наполнен вооруженными людьми, а вместе с тем нигде не заметно какого-либо мундира официального лица.

В это мгновение человек с окладистой бородой, которого другие звали Бентлей, внезапно воскликнул, проходя мимо них и удивленно всматриваясь в Георга.

- Здорово, малый! Да неужели ты уже входишь в состав Охранного Комитета? Черт возьми, ты спозаранку сюда попал. Знает ли твоя мать, что тебя нет дома?

Георг, при этом вопросе покраснев до ушей, сказал:

- Мне нужно было ехать в Сансалиту.

- В Сансалиту? - изумленно спросил бородач. - И ты сел на этот пароход?

- Я полагаю, сэр,- вмешался в эту минуту в разговор старик, - что мы оба по ошибке сели не на тот пароход, на который следовало; а, быть может, вы тоже пристанете в Сансалите?

- Еще чего недоставало! Оказывается, что мы имеем на пароходе двух пассажиров в Сансалиту. Да разве у вас никто не требовал ваших свидетельств?

- Вероятно, это не сделано было вследствие поспешности отхода, - возразил старик. - Мы пришли как раз в последнее мгновение, когда пароход уже отчаливал от берега. Будьте так любезны, скажите нам, куда же направляется этот пароход, переполненный вооруженными людьми?

- Во всяком случае, друг мой, теперь нет уже надобности держать это в тайне, - возразил мистер Бентлей, состоявший, по-видимому, начальником отряда. - Конечно, в Сансалиту я вас доставить не могу, потому что мы отправились захватить воровскую шайку, которая, по точным сведениям, вот там, впереди, на острове Лос Ангелос, устроила себе убежище. Кроме того, при вас винтовки и ножи, вследствие чего вас допустили взойти на пароход, и я полагаю, что вы отлично проведете свое время, если окажете нам помощь, пока находитесь вместе с нами. Вам тоже должно быть важно, если захватят этих негодяев. Нам пришлось самим заняться этим делом, так как правительство не может или не хочет защитить нас.