– Я не смогу больше оперировать, – тихо сказал Иван, глядя ей в глаза, – но кто-то должен сделать то, что я не успел, поэтому…

– Нет, – буквально вскрикнула девушка. – Этого быть не может!

– Не может, – внезапно согласился Иван, – но оно уже происходит.

Он и сам считал это откровенным безумием, но оно уже происходило. Оно уже управляло жизнью этой девочки и его собственной.

Рита отрицательно покачала головой. Бутылка просто выскользнула из ее ослабевших от ужаса рук и разбилась.

– Рита, я…

– Ничего не говорите! – перебила она мужчину и бросилась к выходу.

Костя  хотел ее перехватить, но просто не успел. Он сам был ошарашен происходящим и сказал бы, что эти двое сошли с ума, если бы сам не видел странностей. Ему очень хотелось поверить, что это розыгрыш, но по лицу Ивана, он понимал, что речи о шутках быть не могло.

Плохо было только одно: Рита все же убежала, благо, ее номер был в истории болезни.

– Я съезжу к ней, – сказал Костя. – Ее все равно надо обследовать, да и… Что за чертовщина вообще происходит?

– Ее действительно надо обследовать, но я почти уверен, что она в полном порядке, но ехать к ней должен не ты, а я, – спокойно ответил на это Иван, с трудом понимая, как можно построить разговор в данной ситуации.

7

Возле маленького продуктового магазинчика поднялся настоящий переполох, когда к его дверям подъехала машина скорой помощи.

– Кому-то плохо?

– Кто-то умер что ли?

– Ох, Зинка наверно разболелась, – причитали старушки, сидевшие на лавочке возле магазинчика.

Вот только Зинка, она же Зинаида Петровна, хозяйка «Продуктовика» выбежала на крыльцо и пронаблюдала, как врач скорой выкатил коляску, на которой сидел небритый мужчина с гипсом на обеих руках.

– Иван Сергеевич, – ошарашенно воскликнула женщина, вскинув руки. – Что ж вы тут делаете? Что случилось?

Она бросилась к машине скорой.

– Мы знакомы? – спросил растерянно Северин.

– Ох, конечно, вы меня не помните, – охнула Зинаида. – Я Кирова Зинаида Петровна, лежала у Вас с аппендицитом три года назад.

Иван не уверенно кивнул. Женщину он, разумеется, не помнил, но если она лежала три года назад, то и помнить не мог. Слишком много людей проходило через его руки, и запоминались только самые неординарные случаи.

– Ну, мы поехали, да? – уточнил врач скорой.

– Да. Спасибо, Борис.

Иван кивнул сокурснику, временно прощаясь. Вызывать такси в его случае было бесполезно, поэтому он сразу позвонил Борису и выяснил, что тот сегодня работает, а значит, приехав в тройку с пациентом, может его забрать и по дороге на станцию забросить по нужному адресу. Назад он, в теории, тоже мог отвезти своего товарища, но думать о возвращении в больницу Иван не мог, сначала ему нужно было поговорить с Ритой.

– Зинаида…

– Петровна, – подсказала ему женщина. – Что ж с Вами случилось-то?

Иван кивнул и прямо сказал, зачем появился здесь:

– Зинаида Петровна, мне нужна Рита, Маргарита Алюшина, она у Вас работает или она не пришла? Мы с ней вместе попали в аварию, и только она мне может теперь помочь в одном очень важном деле.

Женщина ойкнула.

– Тут Рита, тут. Она опоздала, сама не своя, но она тут, сейчас.

Она сначала метнулась к магазину, потом назад к мужчине.

– Может я Вас…

– Не надо ничего. Вы только отпустите сейчас Риту, пожалуйста.

Но Рита и сама вышла на крыльцо, привлеченная разговорами посетителей.

– Что вы здесь делаете? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Я хотел извиниться за это утро и поговорить, – ответил Иван.

Он смотрел на нее и снова не узнавал. Это была не та девочка, которую он ругал за ветреность. Строгая молодая девушка, с едва различимым шрамом через правую бровь к середине лба ничуть ее не портил. Мужчина, наверно, не заметил бы его, если бы не знал, что девушке накладывали швы. Она сложила руки поверх  синего передника, подобрала волосы и смотрела на него строго и опасливо, словно он действительно пытался ей навредить.

– Поди поговори с человеком, Рит. Таким людям нельзя отказывать, – заявила Зинаида, жестом требуя передник. – Если надо, не приходи, ради Ивана Сергеевича я тебя хоть на неделю отпущу.

– Спасибо, – кивнув, поблагодарил Иван.

– Я скоро вернусь, – пообещала Рита, все же снимая передник и отдавая хозяйке магазина.

К Ивану она подошла очень несмело. Он пугал ее, хоть и был совершенно беспомощным в данной ситуации, особенно в коляске и с гипсом.

– Простите меня, Рита. Этим утром я был очень резок, просто происходящее выбило из меня всякий такт, – начал мужчина.

– Но я не могу сделать, то, о чем…

– Рит, я не буду ни о чем просить, – перебил ее Иван. – Я хочу Вам помочь. Это ведь меня тоже касается и мне действительно не все равно, что будет с Вами, понимаете?

Рита молча вздохнула и отвернулась. Ей хотелось бежать от этого человека, и она не смогла бы объяснить почему.

– Мы можем отъехать куда-нибудь и поговорить? – прямо спросил Иван. – Прошу Вас, Рита.

Девушка выдохнула.

– Мне кажется, мы перешли на «ты», – сказала она, буквально заставляя себя произнести эти слова.

Она понимала, что Иван хороший человек и отличный врач, и причин его бояться у нее не было, но ей все еще казалось, что кто-то пытался отобрать ее собственную жизнь, и это противное ощущение все портило.

– Ну да, на «ты», – неловко согласился Иван.

Ему рука машинально потянулась к носу. Когда ему приходилось говорить с женщинами, которые казались ему симпатичными, он часто невольно потирал спинку носа, а теперь чуть не стукнул себе гипсом по носу.

– Тут рядом есть парк, мы можем поговорить там, – предложила девушка.

– Отличный вариант. Вы меня отвезете? – окончательно растерявшись, спросил Иван.

Он только теперь подумал, что ему придется просить помощи у девушки. Когда он думал о деле, забывал о нынешнем положении вещей.

Но Рита бодро кивнула.

– Конечно, – сказала она и быстро покатила коляску по тротуару. – Извини меня за маршрутку.

– Что? – не понял Иван.

Рита тоже смутилась и, радуясь, что мужчина не видит ее лица, продолжила:

– До аварии я успела наговорить всяких глупостей и, кажется, ударила тебя зонтом. Извини, я не хотела.

Иван хмыкнул.

– Пустяки.

Это действительно были просто пустяки, особенно сейчас, к тому, что ему тогда просто хотелось спать.

Какое-то время они снова молчали.

– А почему вы… эм…?

Рита не знала, как спросить, боясь задеть, но Иван и сам понял.

– Почему я на колесиках? – уточнил он. – Из-за рук не могу костылями пользоваться, и вообще ничего не могу, но на правую ногу мне нельзя становится. Знаете, сколько людей бегает со своим гипсом, а потом приходят с неправильно сросшимися костями? Много таких, и Костя, ну врач наш, Константин, обещал меня задушить полотенцем в ординаторской, если я стану одним из них, – признался Иван, – а я его знаю, задушить не задушит, но отлупить он может.

Рита невольно хохотнула, но тут же стала серьезной.

– Вы, правда, из-за меня не сможете больше оперировать? – спросила она.

– Правда, только ты тут не при чем.

– Но кто-то же виноват.

– Если кто-то должен быть виноват, то эта честь принадлежит водителю той машины, только он умер сразу. Думаю, с него хватит.

Иван говорил спокойно, и Риту это пугало, но она ничего не могла сказать, не представляя, о чем вообще говорить с человеком в подобной ситуации.

Ей казалось, что мужчина должен был злиться, когда-то обвинять, а он только смотрел вперед и молчал, о чем-то задумавшись.

До самого парка они молчали. Тротуар, благо, был ровным, и кресло ехало спокойно, пока Иван сам не указал на площадку, что казалась ему удобной для беседы. Скамейки здесь стояли полукругом, уходя вглубь аллеи, и коляска, поставленная рядом, не мешала бы прохожим.

– У меня в кармане сигареты и зажигалка, – начал мужчина, как только они оказались на месте.