— А ты разверни карту, дружище, — ответил штурман. — Шторм отбросил «казначея» к островам Святого Духа. Так?

— Капитан Эштон уверяет, что так, — кивнул Тейлор.

— Куда же ближе идти от этих островов?

— Конечно, к Принцессе.

— То-то и оно!

— Да-а, — несколько удрученно протянул капитан «Причуды», — если это случится, мы проторчим здесь чересчур долго. Может, лучше изменить наши планы?

— Что ты предлагаешь? — спросил Эванс.

— Выйти в море и взять курс на острова Святого Духа.

— Предположим, мы сделаем это, — промолвил Брэдли. — Мы сделаем это, а «Феникса» там не обнаружим. Что тогда?

— Тогда можно будет наведаться в Пойнт-Гэлли. Если «казначей» окажется там, мы подкараулим его…

— Чушь! — скривил губы адмирал. — Вдруг его там не будет? Вдруг он отправится сюда?

— Мы можем оставить в Форт-Джордже часть наших людей, — нахмурил брови Дик Тейлор.

— А ты уверен, что эти люди, захватив добычу, пожелают дождаться возвращения остальных?

— Я не уверен, — ответил за Тейлора Чарли Эванс.

— И я, — поддержал его штурман. — Сужу о них по себе.

— Нам нет нужды менять наши планы, — твердо заявил Брэдли. — Здесь, на Генриетте, рыбка сама заплывет в нашу сеть. Если губернатор Моррис справится с ролью приманки, а я на это надеюсь, мы сумеем околпачить капитанов «Феникса» и «Скарборо», и денежки компании достанутся нам без лишних хлопот.

— Не верю я ему, — процедил Дик Тейлор. — В решающий момент губернатор нас предаст.

— И погубит свою дочь? — деланно усмехнулся Билли Брэдли.

— Зачем же? Победа — барышня капризная. Она может оказаться на стороне королевских моряков, и тогда не мы, а они будут диктовать свои условия.

— Пока мисс Моррис находится на борту «Королевского охотника», никто и никогда не сможет играть с нами в подобные игры! — повысил голос адмирал.

— У вас в плену находится женщина? — удивился Эштон. — Для меня это новость!

— Ты что, забыл, о чем я тебе рассказывал? — обратился к американцу Пит Хилтон. — Кэрол Моррис, дочь губернатора, является нашей заложницей.

— Я знаю, — кивнул Эштон, — знаю. Однако мне и в голову не могло прийти, что вы держите ее здесь, на судне. Где же она? Почему вы прячете ее? Пусть леди украсит своим присутствием нашу компанию!

Глаза Билли Брэдли сузились.

— Нет, — сказал он решительно, — она будет сидеть под замком.

— Почему?

— Здесь собралась слишком невоздержанная публика…

— Видать, барышня хороша собой? — Эштон осклабился и мечтательно протянул: — Эх, взглянуть бы на нее хотя бы одним глазком.

— В свое время.

— Кажется, наш адмирал записался в опекуны, — с иронией в голосе фыркнул капитан «Причуды». — Это повод для того, чтобы еще раз выпить!

Почувствовав в словах Тейлора насмешку, Брэдли едва не ответил колкостью на колкость, однако его выдержка могла произвести на компаньонов гораздо большее впечатление, чем неоправданная горячность, и он сдержался.

Некоторое время командиры ели и пили молча, перебрасываясь отдельными репликами. Потом Чарлз Эванс, Педро Нуньес и Джим Флай решили сыграть в покер, а капитаны, штурман Хилтон и адмирал, набив трубки виргинским табаком, затеяли спор о том, в какие края им безопаснее всего отправиться после того, как они захватят «казначея». Дик Тейлор не хотел возвращаться ни в Европу, ни в Америку. По его мнению, лучше всего было уйти на Мадагаскар, где у пиратов имелись тайные убежища и где они могли не опасаться, что до них доберутся королевские судьи и палачи. Эштон не соглашался с ним, уверяя, что в лесах Мадагаскара можно жить и без денег, а с деньгами лучше податься в американские колонии, где за умеренную плату любой губернатор с готовностью закроет глаза на происхождение привезенных ими богатств. Пит Хилтон напомнил коллегам о королевской амнистии, обещанной тем пиратам, которые добровольно оставят пиратское ремесло и сдадутся властям в любой из колоний его величества до 1 июля 1719 года.

— Денежки можно было бы припрятать где-нибудь в надежном месте, — сказал он, — а после получения амнистии вернуться за ними.

— Никогда я не сдамся королевским властям! — заявил Брэдли. — И ни в Англию, ни в Америку я не отправлюсь. Там, где правит король суши, королю моря делать нечего.

— Значит, пойдем на Мадагаскар? — спросил капитан «Причуды».

— Пусть каждый выберет свой путь, — ответил адмирал. — Если удача улыбнется нам, мы поблагодарим ее и разбредемся в разные стороны. Может, кто-то пожелает стать торговцем или судовладельцем, кто-то купит землю и титул, а кто-то проиграет все деньги в кости, пропьет их и прогуляет с портовыми шлюхами, чтобы в один прекрасный день закончить свою жизнь под забором или чуть повыше — на эшафоте.

— Какой же путь выберешь ты, адмирал? — с простодушным выражением лица полюбопытствовал Эштон.

— А я его уже выбрал. Я останусь скитальцем морей.

Неожиданно снаружи послышались какие-то неясные выкрики и топот ног. Обуреваемые смутной тревогой, участники пирушки озадаченно переглянулись. Что это? Дверь каюты с треском распахнулась, и командиры увидели на пороге посеревшего от ужаса кока.

— Пожар! — прохрипел француз, безумно вращая глазами. — Большой люк объят пламенем!

Все повскакивали со своих мест, опрокидывая стулья, тарелки и недопитые бутылки. Лицо Брэдли, исполненное нервной энергии, покрылось гневным румянцем.

— Без паники! — зарычал он. — Мы все же не в открытом море!

Выбравшись наверх, адмирал и сопровождавшие его «лорды» слегка растерялись: взору их предстали пьяные матросы, которые, чертыхаясь, бегали по палубе, как очумелые. Из люков валил густой дым, запах которого указывал на то, что в трюме горят бочки со смолой и дегтем. Кое-где фонтаны пламени уже вырывались наружу и, освещая все вокруг бледно-оранжевым светом, с минуты на минуту грозили переброситься на мачты и реи. Шлюпки, находившиеся у борта, уже были заполнены орущими людьми, которые торопились отойти от «Королевского охотника» на безопасное расстояние.

— Вы куда? — окликнул их Брэдли, вцепившись обеими руками в планширь. — А кто же будет тушить огонь и спасать добычу?

— Те, кто поджег этот корабль! — донеслось в ответ. — Идиоты, не умеющие обращаться со свечами!

— Все назад! — закричал адмирал, стреляя из пистолета в воздух. — Я вам приказываю — назад!

— Своя шкура дороже! — раздраженно ответили с другой шлюпки.

Брэдли изрыгнул проклятие и, обернувшись к своему квартирмейстеру, мрачно спросил:

— Чарли, орудия заряжены?

— Да, адмирал!

— Тогда бей по этим крысам, пока они не вернутся!

Первые же пушечные выстрелы до того напугали беглецов, что они поспешно развернули шлюпки на сто восемьдесят градусов и через несколько минут снова подвалили к борту «Королевского охотника». Брэдли и Тейлор, не жалея глоток и кулаков, заставили их вооружиться ведрами, выстроиться в цепочку и подавать забортную воду боцману Педро Нуньесу; последний, находясь на нижней палубе, выливал ее на грубые шерстяные одеяла, покрывавшие люк порохового погреба. Чтобы не загореться среди пляшущих языков пламени, Нуньес сбросил с себя верхнюю одежду и каждое третье ведро опрокидывал себе на голову.

— Живей, живей, ребята! — торопил своих людей Брэдли. — В крюйт-камере находится двадцать пять тысяч фунтов пороха! Если вы не загасите пламя, корабль взлетит на воздух!

— А-ха-ха! — Кто-то из разбойников разразился истерическим смехом. — Вот прекрасная возможность отправиться всем вместе прямиком в ад!

Бедняга, видать, лишился рассудка, и этот факт потряс пиратов не меньше, чем сам пожар. Особенно растерянными выглядели новобранцы, многие из которых, быть может, впервые усомнились в правильности сделанного выбора. Они полагали, что, став джентльменами удачи, будут вести жизнь веселую и беззаботную, а тут пелена вдруг спала с их глаз; они вспомнили, что смертны и за дела свои будут наказаны вечным горением в аду. Не был ли пожар на борту «Королевского охотника» предтечей того, что ожидало каждого из них в преисподней?