- Ты?!

Я повернулся к говорившей и не поверил глазам. Чуть не убившей меня студенткой оказалась одна из кандидаток в студсовет: Вероника Вельская. Если бы не пара пятнышек на приталенном блейзере, то я бы и не догадался, что эта она сминала вагоны несколько минут назад. Но что эта отличница делает здесь? Да ещё в компании вооруженных громил.

- Я тоже удивлен, что здесь оказался. Раз мы знакомы, пусть и не лично, не развяжешь мне руки?

- А ты забавный.

- Бергман, не порти впечатление о себе, - спокойный голос шел из другого угла комнаты. Люменокраска уже вовсю разгорелась и я, наконец, увидел Яманкан, которая сидела по-турецки в углу комнаты. Рук я не видел, но наверняка они тоже связаны и в рукавицах. Конечно, подобный ей эспер мог активировать способность даже кончиком носа, но чрезмерная безопасность бывает даже хуже обычной.

- А что не так? Разве это всё не недоразумение?

Я прекрасно знал, что случившееся им точно не было, но играя дурачка можно разузнать больше информации. Злодеев всегда ругают за то, что вместо убийства героя, они пускаются в долгие объяснения. Но посудите сами, неужели, будь вы на их месте, вам не хотелось сделать того же? Вы годами строите Империю Зла, родные и близкие от вас отрекаются, на хобби и отдых нет времени… а в итоге даже не с кем разделить радостью от достигнутого! Пф, не смешите меня! Вы бы герою устроили и экскурсию с бесплатным обедом в ресторане на вершине огнедышащего вулкана.

Но меня ждало разочарование: меня попросту проигнорировали.

- Что с ним делать? - спросил один из бойцов. Голос из под респиратора был приглушен, но различим. Кстати, сама Вельская его не надела. Хотя с её способностью она размажет меня по стенке раньше, чем я успел ляпнуть: «В фильмах у злодеек грудь больше...».

- Оставим здесь. Он видел моё лицо, так что отпустить его не можем.

Для тебя станет откровением, что из диспетчерской я смог разглядеть лишь форму. Не приди ты сюда, я бы и не знал, что ты во всем этом замешана. Налицо злодейская привычка лично встречаться с побежденными.

- Кто он, вообще, такой?

Вельская вздохнула.

- Секретарь из её команды, - она кивнула в сторону Яманкан. - Для комплекта не хватало человека, вот она и взяла первого попавшегося. Наверное, чтобы потешить своё благородство. Да, Паулина, такие как ты, очень любят демонстрировать на публике заботу о простых людях.

- Когда я составляла твой психологический портрет, то и подумать не могла, что ты питаешь антипатию к тем, с кем даже не знакома, - мягко улыбнулась Яманкан. Если тебе интересно моё мнение, то с оценкой ты, вообще, сильно пролетела. Из брифинга я, например, не узнал, что она завербована иностранной разведкой… или частной корпорацией - до сих пор не понял, с кем имею дело.

- Я встречала таких как ты. Дочка богатеньких чиновников. Как родилась с серебряной ложкой во рту, так и живешь не знаю бед и хлопот. Я и мои родители немало настрадались из-за подобных тебе...

Говоривший ранее с Вельской боец прочистил горло, и девушка оборвала себя.

- Ладно, пусть побудут здесь.

- Стоит его допросить - вдруг придет кто-то ещё?

- Допросить эспера, о способности которого ты ничего не знаешь? Дерзай. А мне пора возвращаться наверх. Я и так из-за него задержалась.

Лицо мужчины под стеклом скривилось. Могу тебя понять. Я бы и сам не хотел связываться с такими как я. Говорю это как эспер, который уже немало покрутился среди себе подобных.

Вельская покинула камеру, а следом за ней, не спуская с нас дула автоматов, вышли и остальные бойцы. Сдвижная бетонная дверь с противным скрипом встала на место, и мы остались одни.

Странно, я наедине с красивой девушкой, но что-то совсем не ощущаю интимной обстановки! Может дело в освещении? Тоже нет: люменокраска светит слабо, так что вполне сойдет за свечи. Да и едва слышный шум воздуха из вентиляционных отверстий под потолком сойдет за романтичную музыку. Наверное, дело в том, что я сейчас в смертельной опасности, а партнерша отличается скверным нравом. Да и я непозволительно рано растерял все иллюзии относительно доли романтики в укладе своей жизни.

- Выглядишь неважно, - сказала Яманкан, оторвав меня от горьких мыслей.

- Ты тоже… Без макияжа?

- Может сейчас не время и не место, но дам совет: если хочешь завести девушку, то постарайся шутить поменьше. Юмор у тебя злой.

- А ты постарайся меньше говорить правду. За это, так-то, тоже особо не любят.

- Неважно. Главное, что я красива. А этого хватает, чтобы окружающие терпели твои недостатки.

И возразить нечем. Красота страшная сила. Хотя бы потому, что правит миром и заставляет высшие отделы мозга работать с перебоями. Людей даже с детства приучают смириться с тем, что жизнь красивых будет несравненно проще чем у остальных. Всем ведь родители читали «Гадкого утенка»? Какая там мораль? С годами расцветешь и станешь прекрасным лебедем? Да ни разу! Суть сказки Андерсена: пока ты урод, с тобой никто не станет водиться, но стоит покрыться белыми перышками, и ты со дна резко вспорхнешь на вершину! Какая ужасная истина. Хорошо, что в детстве я её не понимал - нечем его было омрачать.

Чёрт, о чем я, вообще, думаю!

- Как ты здесь очутилась? - я перешёл к более насущной проблеме.

- Заранее предупрежу, что рассказ будет коротким. Вчера пришла домой часов в семь, бросила сумку в прихожей, вошла в комнату… а потом меня ударили в спину электрошокером. Пока я каталась от боли по полу, мне ввели снотворное, от которого я отрубилась всего за пару минут. Что было потом не знаю, но очнулась я уже в этой комнате. И до тех пор, пока Велька не притащила тебя, я отсюда не выходила.

- Ты видела, кто на тебя напал?

- Нет. Всё произошло так быстро, что я не успела его рассмотреть.

- Может за тобой кто-то следил?

- Вряд-ли. Я бы заметила. Лучше расскажи, как ты сюда очутился.

Я несколько секунд думал, как бы удачнее начать врать, а затем стал пересказывать сегодняшние события с момента, как ко мне подсела Майская. Яманкан внимательно слушала, периодически кивая и задавая уточняющие вопросы. Она даже не стала спрашивать, почему я избавился от её подруги, когда заподозрил неладное. Наверное поняла, что от открытой и ранимой Майской были бы одни проблемы. В экстренных ситуациях требуется холодный расчет и эмоциональная отмороженность, а не слезы и паника.

Когда я дошел до рассказа о соседке, Яманкан тихо хмыкнула.

- Как она тебе?

- Я, кажется, сказал, что вопрос моей невинности уже не актуален.

- Зря. Я бы могла вас свести.

- Эта шутка уже порядком приелась. К тому же, пяти минут общения с ней хватило, чтобы начать её опасаться.

Не будь у неё связаны руки, она бы наверняка отмахнулась.

- Она не такой жуткий человек, как ты навоображал. Просто любит коллекционировать милые и тупые вещи в исполнении людей.

- Паршивое хобби.

- У тебя и такого нет. Кстати, что она попросила взамен?

Перед глазами стали мелькать разрозненные картины. Без потери трагизма их легко можно было разбавить сожженными деревнями вьетконговцев. Я отвернулся к стене.

- Ничего.

- Какой ранимый!

Да что не так с этой барышней! Нельзя посочувствовать? В конце концов, я собирался тебя спасти, а ты ко мне так жестока. Кстати, я ведь подошёл к самому трудному: максимально правдоподобно объяснить, почему за тобой явился не отряд спецназа, а один единственный студент. Как можно аккуратнее подбирая слова, я рассказал, как мне удалось получить информацию о фургонах. Потом перешел к истории с туннелем и случайно встрече с Вельской. Эту часть она уже слушала молча, не сводя с меня глаз. Нехорошо.

- ...я уже собирался выбежать через вторые ворота, когда на меня напали со спины и вырубили. А очнулся я, когда меня уже сюда закинули.

- Вот это приключение! - сказала Яманкан. - Жалко, что ты попался.

- Что я мог сделать против кучи вооруженных людей?

- Эм… найти тех, кто прикрывал бы тебе спину? Отряд фельдъегерей бы подошёл.