– Итак?

– Как вы и хотели, я провел быстрый, но не совсем точный расчет. В результате получилась сумма в…

Шухов помедлил, еще раз сверяясь со своими бумагами, аккуратными стопочками разложенными по столу, нашел нужный лист и пододвинул к заказчику.

– Сто шестьдесят пять тысяч рублей ассигнациями. Прошу, здесь все мои выкладки.

– Благодарю. Так…

В комнате повисло молчание. Владимир Григорьевич терпеливо ждал, когда князь прочитает все до конца, а тот не спеша скользил глазами по тексту и цифрам в нем, проверяя скорее себя самого – вдруг что-то забыл? Нет, все правильно: первым строится кузнечно-прессовый, затем два оружейных…

– Отлично. Просто отлично сделанная работа, Владимир Григорьевич. Я могу ознакомиться с договором?

Из строительной конторы Александр выходил обедневший на сто двадцать тысяч, зато в превосходном настроении. Весь заводской комплекс будет готов к осени следующего года, вдобавок он познакомился с по-настоящему умным человеком, а такие люди всегда редкость, в любые времена.

– Александр Яковлевич, почти все формальности позади. Какие-то полмесяца – и земля станет ваша.

В Сестрорецке, в отсутствие работодателя, Валентин Иванович славно потрудился. Перезнакомился с городскими чиновниками, побывал на казенном оружейном заводе и даже переговорил с его управляющим.

– Вот как? И что же он ответил?

– Сказал, что ничего не имеет против, вот только там… – Греве многозначительно ткнул пальцем в потолок и улыбнулся, – еще разрешение получить надобно. Но, как я понял, с этим проволочек не будет, завод едва вполсилы работает.

«Конечно, не будет. Управляющего заинтересовать – он сам все вопросы со своим начальством и решит».

– И чем же он готов нам помочь?

– Стволы и пружины в любых количествах, лекала и шаблоны, всевозможные резцы и измерительный инструмент. А вот со ствольными коробками сложнее. Нужного сорта сталь отсутствует, оборудование…

– Ну, этот вопрос мы решим своими силами. По поводу стали. Нужно подыскать небольшое металлургическое производство, как можно ближе к Сестрорецку, и договориться с его хозяином о поставках. О! А я ведь совсем подзабыл о еще одном поручении для вас, Валентин Иванович. Когда вы разыщете такой заводик, прошу вас первым делом заказать там… У вас есть под рукой лист бумаги?

Александр начертил внешний вид стальных пластин и рядом выписал процентное содержание добавок – от и до. Все то, что касалось нержавеющей стали, он помнил отлично. В первую очередь благодаря когда-то собственноручно написанной курсовой на эту тему. А во вторую и самую важную – из-за вредного и требовательного (спасибо ему за это!) преподавателя по такой дисциплине, как «материаловедение». Он заставлял заучивать наизусть все. Подумаешь, нержавейка. Да Александр хоть сейчас мог выдать химический состав цемента, как и из чего он получается, процентный состав дюраля или нихрома, флоат-метод непрерывного литья стекла… Опа, еще одно озарение. Это что, еще и стекольный завод планировать? Или, может, просто в долю к кому-нибудь попроситься?

– Александр Яковлевич!

– А?! Да-да, простите, задумался. Вот, прошу.

– Позвольте осведомиться, что дают эти добавки?

– Тот самый новый материал. Вернее, старый, но с новыми свойствами, Валентин Иванович. Сталь, которая не ржавеет. И я хочу запатентовать все рецепты, позволяющие этого добиться, а пластины помогут мне в этом. Так сказать, натурные испытания. Вы меня понимаете?

Оружейник посмотрел на листок, подумал, где можно будет применить новую сталь, и очень заметно впечатлился.

– Вы не перестаете меня удивлять! Такие разносторонние интересы и обширные познания!

– Полноте вам, Валентин Иванович. Познания, может, и обширные, да только неглубокие, уверяю вас. Оставим это. Ежели здесь все дела окончены, то я хотел бы посетить «Илис-Блитц», поглядеть, составить впечатление.

Уверить мастера так и не удалось, он явно остался при своем мнении. Выехали они ранним утром и через три часа уже ступили на брусчатку угрюмой столицы. Такой же радостный, как и погода Петербурга, извозчик со второй попытки довез их до заводоуправления, где наконец они и узнали, что управляющий заводом будет только к обеду. Медлительный делопроизводитель довел посетителей до кабинета главного инженера (а по совместительству и конструктора) и без стука открыл перед ними дверь. Первое, что бросилось в глаза, – большая чертежная доска из липы и человек перед нею, что-то тихонько напевающий себе под нос.

– Кхе!!!

Ничуть не удивившийся чертежник спокойно повернулся к неожиданной помехе и без проблеска интереса осведомился:

– А собственно, господа, вы по какому делу?

Греве и князь переглянулись, после чего оружейник демонстративно пожал плечами, молчаливо говоря: ты начальник, тебе и решать.

– Мне хотелось бы разместить на вашем заводе заказ… Валентин Иванович, а где список станков?

– Станков? Погодите, вы сказали – станков?

Нарукавники и карандаш улетели в угол, им на смену пришел слегка старомодный сюртук.

– Позвольте представиться, главный инженер и конструктор завода – Герт, Иммануил Викторович.

– Корнет князь Агренев. Александр Яковлевич.

– Греве, Валентин Иванович.

– Так что вы говорили, господа, по поводу станков?

В качестве ответа Александр молча протянул трехстраничный перечень необходимого оборудования.

– Так-с… О! Недурно, право! Хорошо, это мы без проблем. Вот тут даже и не знаю, не знаю… Однако! Простите, господа, я иногда забываюсь. Что именно из этого списка вас интересует?

«Что-то я стал уставать от обилия слов. Или я живу быстро, или они слишком медленно».

– Нас интересует все. Как можно более качественной и современной выделки. Вы возьметесь исполнить заказ?

– Да!

«Видать, давненько уже простаивают».

Чтобы такие дорогие, да что там – почти бесценные господа не заскучали в ожидании управляющего, их провели по цехам, с подробными объяснениями, хвалебными одами своему мастерству и попутными многочисленными уточнениями на тему будущего заказа. Александр не знал, как там у Греве, а у него едва язык не отсох.

Спустя два дня, заполненные нудными переговорами и торговлей, им объявили окончательную стоимость желаемого. Пятьсот двадцать тысяч рублей, и это без учета пуско-наладочных работ, оцененных в дополнительную «десятку». И доставки на место. И трех комплектов оснастки и штампов. И… Оружейник, когда увидел итоговые цифры, вытаращил глаза и в первый раз на памяти корнета не знал, что сказать – сумма для Валентина Ивановича была просто чудовищной.

– Александр Яковлевич! Ваше сиятельство! Может, не все сразу? Нет-нет, я помню, что финансовые вопросы не в моей компетенции, но все же уж больно сумма велика!

– Признаться, я тоже думал, что выйдет поменьше. Но! На хорошее дело мне ничего не жалко, а дело мы затеваем явно хорошее. Вы не волнуйтесь так, деньги я достану непременно.

– Я не сомневаюсь в этом. Просто, признаюсь вам откровенно, такие траты меня немного пугают.

– Траты соответствуют выставленным требованиям, Валентин Иванович. Да и график платежей меня вполне устраивает. Надеюсь, вы проследите, чтобы все было высочайшего качества?

– Будьте покойны, я с них семь шкур спущу, коли что не так замечу.

Возвращаясь обратно в одиночестве (Греве остался ждать документов на землю и выполнять целый ворох поручений), корнет все пытался придумать, где бы ему взять миллион. А лучше три! Легкий такой вопрос, да?

На службе его ждали. Так ждали, что едва не прослезились при его появлении.

– Рад видеть вас вновь, Сергей Юрьевич.

– С прибытием, Александр Яковлевич. Как ваши дела, уладили?

– Благодарю, все решилось как нельзя лучше. Позвольте осведомиться, где корнет Дымков?

– Ах да, вы же не знаете. В той же больнице, что и вы когда-то. Получил ранение во время перестрелки с нарушителями, в бедро, и голову слегка задело.

Штаб-ротмистра прорвало. В течение получаса он жаловался на распоясавшихся бандитов, стреляющих даже в офицеров, и на офицеров, подставляющихся под пули, вместо того чтобы искать укрытие и стрелять оттуда. Когда Блинский ушел, тут же объявился мрачный Григорий, простым и понятным языком объяснивший, что случилось.