— Мусаев…

— Похож — хмыкнула Валентина. — Хотя как по мне он больше смахивает на Иосифа Виссарионовича.

— Ты главное при нем этого не ляпни. А то еще возгордится. И не дай бог попробует учинить революцию. У него это получится, я уверен. Причем не локальная. А мировая. Власть народу, землю крестьянам, заводы рабочим…

— Для тебя отдельная лесполоса и бесплатный шанцевый инструмент на все время трудовой путевки — подхватила Стебникова. — Чего он от тебя хотел?

— Думаю того же чего хочешь и ты. Агитировал меня вступить в стройные ряды ИнфоТек.

— А ты?

— Ответил отказом. Так же как отвечу и тебе, если ты таки решишься озвучить свое предложение.

— Но почему, Макс? Почему ты раз за разом отказываешься? Ты хороший специалист. И я не покривлю душой если скажу что один из лучших в своем деле. Не самый лучший, ты уж извини. Есть спецы и покруче тебе, но точно один из…

— Не боишься меня захвалить? А то ведь я такой — сразу возгоржусь, у меня знаешь какая мания величия? Глубже моря выше гор. Кстати, у меня над головой сейчас ничего не сверкает? Мне кажется там нимб резаться начал. Молочный

— Если и светиться, то только лысина. Коренная. — опустила меня с небес на землю Стебникова. — И захвалить я тебя не боюсь. Я всего лишь констатирую факты. Ты в курсе что два последних крупных ивента в «Владыках…» были сделаны на основе твоих наработок?

В курсе я разумеется не был. Откуда, если я за игровой индустрией слежу только через призму взглядов бумагомараки. Да, я по возможности отслеживаю деятельность своих коллег — конкурентов, но не более. Все эти ивенты — шмивенты мне не интересны от слова совсем, как и прочая игровая действительность. Ну вот какой мне прок от знания того что один топ клан нагнул другой, но уровнем помельче. Или о первом прохождении какого — нибудь сверх сложного данжа? Или о том, что в очередной раз на местечковом конкурсе красоты «Мисс эльфийская морда» победила признанная красавица Электродрель в реале девяноста лет отроду. Правильно — никакого. Но столь тонкие материи Стебниковой я объяснять не стал. Да и вопрос был скорее риторический ибо она была прекрасно осведомлена о моем отношении к этой возне в песочнице. Так что я просто отрицательно покачал головой.

— Вот видишь. А работай ты на нас, получил бы хороший такой бонус в виде премии … и не только. Так что поверь, от подобного сотрудничества выиграют все. Ты получишь стабильную и хорошо оплачиваемую работу, корпорация получит тебя. Уверена что тебя поставят главой отдела, пусть и не сразу. А возможно. Со временем и подразделения. Даже господин Тагава заинтересовался тобой и у него есть для тебя предложение. Если хочешь я вас с ним прямо сейчас познакомлю и он тебе его озвучит. Поверь ты не пожалеешь. А хочешь — Стебникова пристально посмотрела на меня — я возьму тебя под свое крыло

— И меня будет ненавидеть весь ИнфоТек. — усмехнулся я — Мужчины из зависти, женщины из ревности. Или наоборот. Смотря от гендерной самоидентефикации. — Я покачал головой и повторил — Нет.

Почему — тихо спросила Стебникова

— Потому что я застарелый социопат, который личную свободу ставит выше карьерного роста. И который ради иллюзии свободы в которую искринне хочет верить достаточно навпахивал в предыдущие годы. И теперь хочет насладиться ей в полной мере. Мне душно в коллективе. И меня бесят рамки в которые этот коллектив будет пытаться меня загнать. — Я замолчал. Стебникова так же молча смотрела на меня. Словно собираясь что–то сказать, но не решаясь. В людском гомоне затянувшаяся между нами молчаливая пауза была ощутима буквально физически. Она била наотмашь сбивая дыхание. И я не выдержал этого тихой пытки — Хочешь я расскажу тебе одну притчу?

— Какую?

— Ну вот представь себе такую картину. Двор… Маленькая девочка в нарядном платьеце с бантиком нещадно изо всех сил лупит палкой собаку во дворе. Проходящий дяденька изумляется и спрашивает: — Девочка, ты что, животных не любишь?… Девочка, кровожадно поглядывая на него: — Да я и людей–то не очень… Я это к чему. В отличии от этой девочки животных я все таки люблю

— Спасибо, Макс. Я поняла. — Стебникова пристально посмотрела на меня. — Знаешь я наверное пойду. Дела и все такое. Сам понимаешь — положение обязывает быть в центре всего веселья. Спасибо что все таки принял приглашение — не дожидаясь ответа она помахала мне рукой и развернувшись направилась к центральному столу, за которым во всю веселился весь первый эшелон русскоязычного подразделения ИнфоТек. А я смотрел вслед этой сильной, умной. Красивой и безумно одинокой женщине. И на сердце давил тяжеленный камень, сдвинуть который у меня не было сил.

Пришло понимание что не пойду я сейчас никуда домой. А останусь здесь и сделаю то, что не делал уже давно — напьюсь. В хлам… в лоскуты… в стельку… И приду домой только под утро. А все время мое серое чудо не будет спать обеспокоенно подбегая к двери в надежде услышать мои шаги по лестнице с тем что бы при моем появлении гордо удалиться в комнату старательно делая вид что меня в общем–то и не ждали. И что даже если бы я не появился дома никто бы и не опечалился ибо корма в кормушке хватит чуть ли не на неделю, да и когда это уважающая себя кошка помирала с голоду. А на окне будут лежать недочитанные Стругацкие, которых в этот день я не трону. А возьму с полки Селенджера и буду читать его пока не переверну последнюю страницу.

Сказано — сделано, да и дурное дело оно завсегда не хитрое. Благо возможностей устроить праздник брюха, в ущерб празднику духа в этот вечер было предостаточно. Столы ломились от явств, а алкоголь, что говорится, лился рекой. Благо официальная часть праздника плавно перетекло развлекательно — познавательную, а все мероприятие превратилось в такую родную сердцу русского человека банальную попойку. До танцев на столе правда дело еще не дошло, как и до второй народной забавы — орания кораоке, но лиха беда начало.

Собравшиеся тихо — мирно разбились на компании по интересам. Где каждый делился с собеседниками своим Очень Важным Мнением. Причем вопросы затрагиваемые в задушевных беседах варьировались от баб и политики, до выращивания шампиньонов в условиях мегаполиса и вещих снов в условиях постабстинентного синдрома. Особо мне запомнился один пышнотелый субъект находящийся, судя по пивному животу, месяце эдак на восьмом беременности, со съехавшим на бекрень галстуком и фанатичным огоньком в глазах вещающий о том, что ИнфоТек ждет великое будущее ибо об этом когда — то давно говорила сама Ванга. А она де никогда не ошибалась. Его собеседники вторили ему вспоминая кто катрены Настрадамуса, кто Эдгара Кейси, кто–то блистал эрудицией и шокировал собеседников именами Свиндеборга и Джейн Диксон. Вспоминались Серафим Саровский и Распутин. Досталось даже индейцам майя с их календарем и совсем уж неповинной бабе Клаве из соседнего подъезда, которая ну сто процентов ведьма. Называемые же деятели от мира потустороннего скорее всего в это время яростно вращались в гробах ниспровергая постулат о невозможности создания вечного двигателя.

Я же тихо–мирно ходил от компании к компании не особо стремясь вступать в разговоры и параллельно тихой сапой уничтожая запасы спиртного. Как говорится — чем больше выпьет комсомолец, тем меньше выпьет хулиган. Да и незабвенный Винни Пух со своим кто ходит в гости по утрам… то там сто грамм, то там сто грамм был безусловно прав и я его поддерживал всеми фибрами своей души. И плевать что на дворе никак не утро, а очень даже ночь. Я ощущал себя кем–то вроде Гаруна аль Рашида облачившегося в простое платье и вышедшего из своих чертогов в город, дабы посмотреть, чем живут и дышат его подданные.

Так продолжалось до тех пор, пока в людской толчие меня не выловил мой заклятый приятель Пашка Понедельник, он же Павел Генадьевич, что характерно, Понедельник. Тролль, лжец и еще раз тролль, которого я знал так долго что мы успели с ним подружиться, поссориться, помириться, снова подружиться и наконец поругаться столь основательно, что если бы мы ехали с ним в переполненной маршрутке упершись нос в нос, то делали бы вид что нас друг для друга не существует. На данный момент времени мы с ним придерживались вооруженного до зубов нейтралитета при случае и без стараясь друг друга подколоть.