— Слышно, что я взволнован?

— Еще как! — Засмеялся Боба.

— Хорошо. — Послышалось от Гарра. — Потому что, если бы я не взволновался, я был бы психом.

Боба удостоверился, что Гарр крепко держался за корпус корабля. Затем он сам проплыл десять метров вперед, пока страховочный трос не натянулся полностью, и нашел, за что держаться.

Он проверил трос еще раз, пока Гарр продвигался вперед.

Они взяли направление и карабкались вверх по кораблю в сторону мостика, и крепко держались, в то время как один из них полз вперед, отыскивая путь.

Путь их проходил через огромные ионные двигатели, за каждым из которых тянулся многокилометровый выхлопной след из призрачно–голубых фотонов, похожий на дым.

Шел их путь и через отвесный хребет корабля, через самое его ребро. При этом друзья старались не смотреть назад и вниз на бездну из звезд.

Через искривленный корпус корабля, ступая по стальным выступам между рядами светящихся иллюминаторов.

Порядок!

Иду вперед!

С помощью комлинков на скафандрах голоса обоих друзей казались даже ближе, чем когда они были внутри корабля. Они с трудом продвигались вперед, используя каждый выступ, антенну, край, неровность корпуса корабля. Время от времени в окна они видели членов экипажа, спешащих по коридорам, или солдатов–клонов, марширующих строем в столовую или в казармы.

— Осторожно. — сказал Боба, прячась за любую нишу как только кто‑то проходил мимо окна. — Если кто‑нибудь нас увидит, у нас будут большие проблемы.

— Они поднимут тревогу. Подумает, что на них напали.

Боба и Гарр находились слишком близко к кораблю, чтобы можно было различить его размер или форму. Каждый излом, ребро или неровность в корпусе были для них неожиданностью, скрывавшей остальные.

Наконец, они увидели гладкую надстройку, что и была башенным отсеком с мостиком, установленная наверху корпуса корабля. Она выглядела почти как маленький корабль, прицепившейся к «Кандасерри». Там не было окон, за исключением широкого прозрачного окна спереди в форме пузыря.

—У них есть сигнализация. — Предупредил Боба. — Мы должны быть осторожны.

Вдвоем они продвигались вверх по хребту корабля, затем по самой башне. С помощью страховки и аккуратности, они наконец‑то добрались до верхней части широкого лобового иллюминатора.

Боба пригнулся, Гарр тоже. Они подкрались к краю иллюминатора и посмотрели вниз. Боба почувствовал себя уязвимым. Если кто‑то из членов экипажа посмотрел бы вверх, они бы заметили две головы в шлемах, наблюдающие за ними из открытого космоса!

По всему кораблю заревела бы сирена.

Но никто не смотрел наверх. На мостике все было спокойно. Члены экипажа сидели за своими пультами, пока между ними проходили офицеры, проверяя систему координат.

— Клево! — ахнул Гарр. — Это главный командный центр. Все решается здесь.

Капитан и два первых офицера в своих ярких формах о чем‑то советовались с джедаем за голограммой карты. Боба узнал Глинн–Бети, джедая ботана, которая ранее задавала ему вопросы.

«Мне повезло, что ее отвлекли». — Подумалось ему. — «Если бы она заставила меня открыть сумку, я наверное уже был бы заключенным.»

— Интересно, о чем они разговаривают? — поинтересовался Гарр. — Возможно они дают распоряжение насчет чьих‑то родителей. Я бы хотел увидеть снова своих родителей.

Боба ничего не сказал в ответ. Это был неловкий момент.

— Когда‑нибудь ты встретишься с моими родителями. — Мечтательно потянул Гарр. — Они понравятся тебе.

— Может быть. — Ответил Боба, но сам подумал «Однако я в это сомневаюсь».

Боба был готов идти обратно, но он ждал Гарра, которому нравилось наблюдать за людьми так же сильно, как Бобе смотреть на звезды.

Гарр лежал лицом вниз, смотря сквозь иллюминатор на экипаж на мостике.

Боба лежал на спине и смотрел вверх. Ему нравилось ощущение легкого головокружения, когда он сосредоточенно смотрел на море звезд и галактик.

Они взобрались наверх башни почти за двадцать минут. Боба проверил свой запас воздуха, которого все еще было больше половины. Однако его обогреватель стал слабеть. Он мог чувствовать холод космоса, просачивающийся сквозь скафандр, особенно к рукам и ногам.

— Нам нужно возвращается.

— Еще немного. Они рассматривают какую‑то карту на голограмме.

— Карта? Дай взглянуть, — Боба повернулся и посмотрел вниз.

— Какая странная карта! Я ничего не могу по ней определить.

— О нет… — вырвалось у Бобы

— Что?

Нам надо скорее вернуться в переходный шлюз!

— А что случилось? — голос Гарра был резок, с долей страха

А потом зазвенела сирена. Они оба могли почувствовать, как она гремела сквозь скафандр.

— Это десятиминутный сигнал! — предупредил Боба. — Карту, которую они разглядывали, была гиперпространственная. Корабль готовится совершить прыжок!

Быстрее!

Вниз, вниз.

Быстрее!

Все закружилось, все вокруг.

Боба совсем не горел желанием ощутить холод, даже чуть–чуть, обогреватель его скафандра был почти истощен.

Гарр хватался за поручни, ловя ром воздух, выдуваемый в вакуум.

Никто ничего не говорил. Для слов не было времени. Они торопились к задней стороне корабля, туда, где ионные потоки окрашивали вселенную в бледно–голубой цвет.

Бобе хотелось знать, сколько времени у них осталось. Шесть минут? Пять?

— Что случится, если? — спросил Гарр, пока они спускались вниз к модулю управления мостом.

— Если что?

— Ты знаешь что! Что, если мы не попадем на борт корабля до того, как он уйдет в гиперпространство?!

— В лучшем случае, мы увидим вспышку света, а затем поджаримся до хрустящей корочки в плазменном факеле гиперпространственного движка.

— И это самое лучшее? Что же тогда худшее?

— Самое худшее то, что мы вообще ничего не почувствуем и даже не увидим вспышку света. Мы только будем вертеть головами, но никакого корабля уже не будет. Вот что произойдет. И мы будем дрейфовать в одиночку, пока, наконец, не помрем.

Сирена тревоги не переставала выть, но они слышали ее только тогда, когда касались корпуса корабля руками или подошвами ботинок.

На самой крутой части спуска Гарр оступился и вылетел в космос. Боба был на волоске, ухватившись за край. Страховка туго натянулась, подрагивая между Гарром и Бобой.

УУУУФФФФ!

— Осторожнее, — сказал Боба. Он хотел сказать «не спеши», но знал, что не сможет. Если они не будут спешить, они пропали. — Идиот! —Боба распутал веревку, и начал спускаться дальше.

— Извини! Я не удержался.

— Да я о себе! Все это моя вина. Это была глупая затея!

Я упустил из внимания то, что было самым важным. Охотник за головами так никогда не делает.

Сквозь иллюминатор Боба мог видеть бегущих членов команды, дроидов и суетящиеся отряды солдатов–клонов.

Сколько времени осталось? Три минуты? Две?

До шлюзового отсека по меньшей мере пять минут…

— Сюда! — крикнул Боба. Он увидел короткий путь.

Он бросился в темный «каньон», расщелину между хвостовыми ракетами и изломом на брюхе корабля, схватив друга за руку.

Было темно и не было, за что ухватится. Гарр схватил Бобу, а Боба ухватил Гарра так, что каждый из них мог все время контролировать, где находится корпус корабля.

Боба довольно улыбнулся, когда оказался на другом конце каньона. Он рисковал не зря. Они были перед освещенной, до сих пор открытой, ждущей их появления дверью шлюза, в каких‑то ста метрах от них.

Две сотни метров, если они пойдут вкруговую по корпусу. Или одна сотня, если они попытают удачу и попробуют подлететь прямо к ней.

— Давай попробуем. Мы сможем допрыгнуть туда за один прыжок, если сделаем это вместе.

— Но что если мы промахнемся?

— Значит мы умрем. Но мы можем умереть в любом случае, если не попробуем. У нас кончается время.