Она не помнила этого. Она не помнила ничего о Рассвете. Но если он расскажет ей, воспоминания вернуться.

Каэл все еще ощущал ее печаль. Его воспоминания о Риане были болезненными, как в день, когда он их увидел. Они оставили в его голове что-то острое, что терло глаза и жалило их. Ее агония была там, ждала за тонкой пленкой его решимости.

Он не мог это сделать. Не мог позволить Килэй вспомнить эту печаль.

Нет, рану о Риане он понесет за нее.

— Просто доверься мне, ладно? — сказал он.

— Посмотрим, — Килэй толкнула меч ему в руки. — Вытащи его. Я хочу увидеть лезвие из луча солнца.

Каэл не думал, что это хорошая идея. Драконья душа Килэй боялась его. Он помнил, как она вытащила его в лесу, и жар опалял ее плоть.

Он сказал себе быть осторожнее. Но он и сам боялся вытаскивать его.

— Слушай, я не знаю, настоящий ли меч. Мы с Руа говорили, пока вы были в долине. Он сболтнул, что сильное оружие спрятан в горе. Я подумал, что с ним мы сможем спасти королевство. И все.

Килэй убрала хмурый вид и сжала его запястье.

— Прости. Ты пытался что-нибудь придумать, а я даже не старалась помочь.

— Нет, ты права. Я глупо запер нас здесь, — он мрачно посмотрел на Рассвет, осознание ползло по шее. — Выхода нет. Как только драконы увидят нас, они нападут, и вряд ли даже меч рыцаря их остановит.

Килэй убрала ладонь и скрестила руки на груди. Она окинула пещеру взглядом, хмурясь. А потом развернулась и пошла прочь, и Каэл не смог подавить любопытство.

— Что такое?

— Выход должен быть. Отойди, — сказала она, не подпустив близко. Она подняла капюшон, вскинула ногу и опустила с силой пятку на пол.

Каэл прикрыл глаза от вспышки света, пол пошел трещинами. Порыв жара сгустил воздух, стало сложно дышать. Он чуть не упал, когда Килэй врезалась в него.

— Жарко! — охнула она. Красный ожог был на ее лице, где пар пробрался под капюшон. Она дотронулась до него. — Не лучшая была идея.

Каэл не был так спокоен.

— Это была ужасная идея! Ты знала, что внизу огонь. Что ты пыталась сделать? Извержение? — Каэл толкнул Рассвет в ее руки и принялся за ее ожог.

Килэй смотрела на потолок, пока он растягивал слой кожи поверх пострадавших участков.

— Топанье не сработает. Но если мы разобьем пол, то некоторые яйца вылупятся, — она указала на крупное. — Это должно открыться от искры…

— Погоди, ты хочешь, чтобы яйца вылупились? — она кивнула, и Каэл потерял остатки терпения. — С ума сошла? Ты хочешь больше крылатых кошмаров за нами?

Она сжала его лицо и притянула ближе.

— Драконы сотни лет были без земель кладки. У них нет молодых, они умирают. Они сломлены и в отчаянии. Клянусь, если они увидят хоть огонек из этой горы, они забудут о нас.

План был лучше, чем у Каэла. Но он все равно переживал.

— Уверена?

— Они все отдали бы за юных. Гнездо без них не полное.

Он невольно заметил боль в ее глазах, как притупился огонь, потускнев. Она отпустила его и быстро отвела взгляд, но вред уже был нанесен.

Каэл не мог дать ей полное гнездо, но мог дать это.

Он повесил Рассвет на ее плечо.

— Вот. Иди в одну из пещер. Я сломаю пол.

— Ты не можешь… жар тебя растопит.

— Нет, — он закрыл капюшоном ее глаза. — В моей броне нет брешей.

Килэй вскоре сдалась. Он смотрел, как она без усилий взобралась по стене в одну из пещер.

— Пахнет свежим воздухом, — возразила она, когда Каэл застонал, что там тесно.

Он надеялся, что она права.

Сапог Килэй оставил тонкую трещину, и он едва ее видел в тусклом свете. Но оттуда выходил жар, как от дыхания дракона.

Каэл призвал броню из чешуи на все тело. Он представил, как она закрывает его одежду. Он видел в голов, как чешуя покрывает его, и когда он убедился, что все закрыто, он приступил к работе.

Ремесленник удерживал броню на месте, пока воин накапливал силу. Он присел и опустил кулак на трещину, скривился, когда она открылась с шипением пара.

Каэл удерживал концентрацию, ударяя снова. В трещине появились красный и оранжевый, и он напрягся сильнее. Он не сразу смог привыкнуть к тому, что огонь не обжигал его. Как только он убедился, что броня держится, он сосредоточился.

Первые пару ударов было сложно. Он не видел изменений. Но, когда он ударил у основания яйца, пол треснул, и куски отлетели в огненное озеро. Порой удачный удар отламывал большой кусок пола, освобождая сразу пять или шесть яиц.

Он быстро прошел к центру комнаты, начав большое кольцо и пробивая путь внутрь. Он подходил к последним футам корки, когда странный звук отвлек его.

Одно из освобожденных яиц шевелилось. На голову выше человека, оно было тут самым большим. Пока другие покачивались в раскаленном озере, это начало дрожать. Оно рухнуло на бок, вернулось в изначальное положение, брызнув на Каэла волнами.

Яйцо подбиралось к нему. Каэл хотел оттолкнуть его, но оно засияло.

Желтый огонь набухал в нем, рос и угасал. Он сиял, и трещинки на скорлупе становились алыми. Желтое с красным сочетались поразительно. Его это очаровало.

Каэл невольно прижал ладони к сияющей скорлупе. Он не ощущал текстуру из-за брони, но ощущал тепло. И что-то еще.

Каэл чуть не выпрыгнул из кожи, когда тень появилась рядом с его руками. Это был коготь, один уже размером с его голову. Крылатое тело стало видно в яйце. Тень висела в сияющем мире, пока огонь трепетал меж ее рогов.

И тень пошевелилась.

Тело дракона извивалось, крылья заполнили яйцо. Свет вспыхнул в середине, пульсируя вместе с яйцом. Каэл так засмотрелся на свет, что едва слышал. Но, прижав ухо к скорлупе, он уловил тихий звук:

Тук, тук… тук, тук… тук, тук…

Звук был все громче и яростнее. Сердце Каэла забилось с ним. Он знал, что это глупо. Он не должен был так радоваться появлению существа, что легко убьет его, если захочет.

Но он не сдержался.

— Килэй! — охнул он, пытаясь увидеть ее среди ряби жара. — Килэй, я его слышу! Он двигается!

Она улыбнулась из пещеры.

— Почему не поздороваться?

Каэл опустил взгляд, глаза дракона были открытыми, две сферы сияли в тени, две желтые точки были ярче всего остального. Они закрылись и открылись.

Каэл тихо постучал по яйцу.

— Здравствуй?

Глаза дракона посмотрели туда, где он стучал. Голова врезалась в ладонь Каэла, и яйцо покатилось. Он прижался плечом и перевернул яйцо. Он был теперь по пояс в огне. Но он был слишком сосредоточен на драконе.

Паутина трещин появилась от удара драконьей головы. Он медленно моргнул, начал закрывать глаза…

Каэл снова постучал.

— Нет, не спи. Нам нужно, чтобы ты пробил потолок, хорошо? Ты отвлечешь остальных.

Дракон снова ударил головой. Больше трещин появилось в том месте. Каэл вел дракона, чтобы он ударял по слабым точкам. Скорлупа начала лопаться, и он услышал вопли Килэй.

Огненное озеро ожило. Волны разбивали остатки пола, яйца уплывали. Каменные берега быстро исчезали, и жар был все сильнее.

Каэл оставил дракона, надеясь, что дальше он выберется сам. Он прошел по раскаленной реке к Килэй. Пузыри взрывались у его лица, мир трепетал. Жар наполнял пещеру до вершины, занимал все, включая пещеры.

Килэй уже не ждала у входа. Он побежал, не видя ее. Он запрыгнул на стену и закричал:

— Иди к выходу! Я за тобой!

Его ладони двигались уверенно, руки несли его к пещере. Там было так узко, что он пополз на четвереньках. Стены давили его хуже жара. Ему не нравилось их давление, их желание сокрушить его. Они сжимали его горло…

— Килэй!

Он увидел ее тело в свете озера. Она была чуть впереди, на полу. Он закричал, и она повернула к нему голову.

Места для ее драконьего облика не хватало, и без чешуи она страдала от жара.

Пот лился с ее лица, глаза были стеклянными от усталости. Она хрипло дышала через опухшие губы.

— Иди, — прохрипела она.

— Нет, и ты идешь!

— Не могу…

— Можешь, — и только осознание, что один должен быть спокоен, удержало его от криков. Килэй никогда не слабела. И когда он увидел ее на полу, ему хотелось паниковать. Но он заставил себя дышать.