Джонатан улыбнулся. Он нашел свою пару!

День свадьбы Хэнка и Далилы был прекрасен. Было тепло, но не жарко, солнечно, но с облаками. Идеально!

Свадьба прошла без сучка и задоринки. Далила была великолепна в светло-зеленом платье, которое очаровательно подходило ей. Хэнк был красив в своем темно-коричневом костюме. Они были великолепны вместе.

Казалось, что каждый оборотень был на приеме в доме Райана и Уэверли. Шампанское текло рекой, и еда никогда не заканчивалась. Все отлично проводили время, все, кроме клана волков. Они все еще были уязвленными из-за потери своих членов, от челюстей и когтей Хэнка и его братьев, включая их Альфу.

Никто из них не хотел быть там, но их альфа-женщина сказала совету оборотней, что их клан не будет искать возмездия у клана Гаррисон. Она подписала перемирие с Хэнком и его братьями. Их присутствие на свадьбе было проявлением перемирия. Несмотря на то, что они еще не успели погоревать о своих потерях.

Но, по крайней мере, здесь были бесплатная еда и напитки.

Джонатан и Хлоя пришли вместе на свадьбу и прием. Хотя они не смогли провести много времени вместе из-за обязанностей Джонатана в роли шафера.

За последние два месяца они встречались, узнавали друг друга и им было удобно друг с другом, как ни с кем прежде.

Они все больше и больше влюблялись друг в друга.

— Иди сюда, Хлоя! — воскликнула Уэверли, махая, чтобы она присоединилась к другим одиноким женщинам ловить букет.

— Иди, — поощрил ее Джонатан. — Я буду здесь, когда ты поймаешь его.

Хлоя улыбнулась ему, а затем направилась к группе одиноких женщин посреди гостиной, глядя на Далилу, которая стояла с Хэнком в прихожей второго этажа, которая выходила на нижний этаж. Далила увидела ее и подмигнула. Она повернулась, а затем бросила свой ромашковый букет в сторону Хлои.

Хлоя потянулась, чтобы схватить цветы, но другая женщина вырвала букет прямо перед ней. Она ухмыльнулась Хлое, а затем повернулась к своим хихикающим подругам. Хлоя покачала головой, слегка удивляясь, когда ловля букета стала соревнованием.

Когда она повернулась к Джонатану, она увидела, что он там, где и сказал, что будет, но стоял спиной к ней и разговаривал с двумя другими мужчинами. Приближаясь к трио, она увидела, что мужчины, которые стояли с ним, посмотрели на нее, а затем повернулись к Джонатану, внезапно заулыбались.

— Итак, Джонатан, как это трахать корову? — услышала она, как спросил один из мужчин.

— Да, Джонатан, — сказал второй мужчина. — Наконец-то, ты нашел себе человека-оборотня, только без обращения.

Хлоя остановилась и подождала ответа Джонатана. Он молчал. В течение одной секунды, двух секунд, трех секунд, когда прошло пять секунд, сердце Хлои разбилось на две части, и она быстро повернулась, чтобы уйти. Нужно уйти, пока слезы не начали падать, она поспешила к входной двери. Как всегда, она смогла выскользнуть незамеченной.

Продвигаясь к подъездной дорожке Джонатана, она добралась до своей машины, прежде чем слезы потекли по ее лицу. Рыдание были слишком близко. Повернув автомобиль, она нажала на газ и вырвалась из дорожки Гаррисонов.

Вытирая глаза, она попыталась обратить внимание на дорогу, но ее разум продолжал дрейфовать к Джонатану и отсутствию ответа тем двум мужчинам, которые назвали ее коровой. Вместо того, чтобы лгать им, говоря, что он не встречался с ней, он молчал. Он не обзывал ее, не защищал или лгал о ней. Он был немым.

Размышляя над временем, что они провели вместе, она поняла, что все их встречи были у него дома, либо у одного из его братьев или у нее. Они никогда не были на публике. Ему никогда не приходилось защищаться от незнакомцев.

Теперь он не мог или не хотел. Оставаясь верным себе, он не лгал, ничего не говоря. Он не хотел говорить им правду, но и не мог лгать им. В итоге осталось только молчание.

Из ее глаз пролилось еще больше слез.

— О, Боже, — закричала она, чувствуя, как ее сердце сжалось в груди какой-то могущественной силой, пытающейся убить ее. Она начала тяжело дышать, не успев перевести дыхание. И все-таки слезы прорвались.

Сквозь плач, она не слышала звонка телефона.

Звонил Джонатан.

Звонила Уэверли.

Даже Далила звонила.

Джонатан звонил и писал снова и снова. Когда Хлоя вернулась домой, она оставила свой телефон и кошелек в машине, взяв только ключи, чтобы войти в дом. Она захлопнула дверь и заперла ее. Вернувшись в свое святилище, она скользнула на пол и только тогда зарыдала навзрыд.

По прошествии часа она лежала перед дверью, всхлипывая и гадая, что собирается делать. Она рисковала своим сердцем ради Джонатана, и он оказался не лучше других мужчин в ее жизни. На этот раз она была разбита и не подлежала ремонту.

Для нее не было никого. Ей суждено было оставаться одинокой всю оставшуюся жизнь. Даже ее паре было стыдно, что их видели вместе на публике. Человек, который заявлял, что она его родственная душа, но это не мешало ему стыдиться ее.

Возможно, настало время отпустить эту жизнь. Одиночество было слишком для нее сейчас, когда она почувствовала вкус общения. Возвратиться к ее прошлой предполагаемой жизни она не могла, это означало вернуться в ад, а этого она уже не могла сделать. Уже нет.

Сидя, она попыталась вспомнить, где держала пистолет, который дал ей отец, когда она впервые переехала в свой первый собственным дом. Она почти забыла, что у нее он есть. Но теперь, когда она приняла решение, ее разум очистился.

Она испугалась, когда входила в свою вторую спальню, и ее входная дверь задрожала от стука.

— Хлоя! — заорал Джонатан. — Хлоя, впусти меня! Хлоя!

Она задумалась, что ей делать. Это был не большой выбор. Он был смущен ею, как каждый мужчина в ее жизни. Как был бы и любой мужчина.

Хлоя пошла дальше.

«Что-то не так, — прорычал медведь. — Она в опасности. Заходи!»

— Хлоя! — закричал он. — Впусти меня или я вышибу дверь!

Когда Джонатан не получил ответа, он отступил и сильно ударил в дверь.

Не увидев ее, он рванул в дом, ища ее. У него тряслись поджилки, поскольку его медведь продолжал беспокоиться о Хлое.

«Что-то не так.»

— Хлоя! — закричал он, шагая по коридору к спальне. Ее не было ни там, ни в домашнем офисе. Наконец, он нашел ее в третьей спальне. Она стояла на коленях рядом с коробкой. Он почувствовал, как замерло его сердце, когда увидел, что у нее в руках. Джонатан опустился на колени и протянул к ней руки, как будто это могло остановить ее.

— Хлоя, — сказал он, спокойно пытаясь подавить свой страх. — Хлоя, дай мне пистолет.

Она не смотрела на него, просто держала пистолет в руках. Он видел, что она слегка дрожит и плачет.

— Малышка, расскажи мне, что случилось, — мягко умолял он. — Почему ты уехала с приема без меня?

— Я больше не хотела тебя смущать, — прошептала она, ее голос был лишен всяких эмоций. Их отсутствие испугало его больше, чем ее слезы. Это означало, что она сдалась.

— Хлоя, ты не смущаешь меня, — честно сказал он.

— Тогда почему ты позволил этим людям назвать меня коровой?

Он услышал нотку гнева в ее тоне. Хорошо, подумал он. Если она рассердилась на него, то не может сердиться на себя, по крайней мере, так чтобы убить себя.

— Я не делал этого, — сказал он ей.

— Ты ничего не сказал, — возразила она. — Я слышала, что ты ничего не ответил.

— Малышка, я ничего не сказал сразу, потому что мне нужно было держать свой гнев под контролем. Я хотел убить этих парней, но они были оборотнями-волками, и мы подписали с ними перемирие. Если бы я ударил их, они восприняли бы это как сигнал к войне.

— Тебе не нужно было бить их, — закричала она, ее гнев на всех мужчин, которые когда-либо испытывали отвращение к ней, вышел наружу и был нацелен на Джонатана. — Ты мог бы просто сказать им заткнуться.