— Наличные.

— Хотите карточку? Если возьмете ее, то скидка будет десять процентов.

Джей покачал головой.

— Дело ваше. Слышали о парне с кучей денег?

Джей снова покачал головой:

— Каком парне?

— Его показывали в новостях. Ему дали пачку наличных, чтобы его кто-нибудь ограбил. Да только вряд ли у них что-то получится, ведь они видят все, что видит он. И все сразу узна́ют, кто грабитель.

— Они видят то, что видит он?

— Конечно. Через его экран. Как только парень на кого-то посмотрит, они тоже видят этого человека.

— Да как они могут шпионить за людьми?

— Им на это наплевать, — заметил продавец.

Нелюбезный парень из отдела мужской одежды уже куда-то подевался. Новый плащ Джея лежал на прилавке в пластиковом пакете. Джей расстегнул молнию на новой сумке и сунул в нее плащ.

На улице начало темнеть. Попрошайки, вооруженные рукоятками для метел и обрезками водопроводных труб, сновали в толпе выходящих из магазина покупателей, осыпая угрозами тех, кто выглядел беспомощно.

По сравнению с толпой у магазина, маленький парк казался оазисом спокойствия. Джей уселся на скамейку, поставив сумку между ног, и принялся ждать. Мимо ползли машины, по большей части невидимые за торопливым потоком пешеходов, выдыхающих облачка пара в морозный воздух. Кое-кто из водителей очень напоминал сердитого продавца из отдела мужской одежды, но в основном лица отражали равнодушие людей, обреченных вести кубические фургончики и неуклюжие махины автобусов со скоростью четыре мили в час, а то и меньше.

— Вам не холодно? — На дальний конец скамейки присел шмыгающий носом старик.

Джей покачал головой.

— А мне холодно. Я чертовски замерз.

Джей промолчал.

— Вон там, — старик ткнул куда-то пальцем, — есть приют, чтобы мы не бродили по улицам. Да только там все крадут, стоит заснуть. Подчистую. И есть не дают. Если бы вы подкинули мне деньжат, я купил бы себе еды и пошел туда спать, но уже не голодный.

— Могли бы прихватить и бутылочку вина, согреться, — заметил Джей.

Старик секунду помолчал, причмокнув почти беззубыми деснами:

— Тут вы опять правы, винца бы я выпил.

— Конечно.

— Я когда-то получал социальное пособие, да только оно больше не приходит. Какая-то с ним проблема.

— И новый свитер вам не помешал бы, — посоветовал Джей. — Зима только начинается.

— Коли денег хватило бы, то и свитер бы купил, — согласился старик. — И смог бы спать в ящиках, а не в приюте.

— В гостинице-автомате?

— В ней самой.

— Я вчера в такой ночевал. — Джей задумался. — Мне там не понравилось, но это, наверное, гораздо лучше приюта.

— Точно!

— Вы сказали, что замерзли. Хотите мой плащ?

Старик помедлил с ответом.

— А вы ответили, что вам не холодно. Но вы же замерзнете, коли отдадите плащ.

Джей встал и принялся проталкивать пуговицы сквозь пластиковые петли.

На Сороковой улице кто-то нажал на клаксон. Раздался приглушенный вой, который мог бы издавать умирающий кит.

— Так вы его отдаете?

— Да. — Джей протянул плащ старику. — Надевайте.

Старик сунул руку в объемистый рукав.

— Сдается мне, вон та леди вас зовет, — заметил он.

— Все равно она застряла в пробке. — Джей подождал, пока старик просунул руку во второй рукав, потом выудил из кармана куртки сотню. — Если я дам вам денег, вы не расскажете обо мне тем ребятам с палками?

— Черта с два! Они же у меня все отнимут.

— И то верно.

Джей отдал старику сотню, промчался через парк, отпихивая людей большой сумкой, и выбежал на мостовую, где в пробке замерли машины.

Из темно-зеленого фургончика ему махала рыжеволосая женщина. Джей распахнул правую переднюю дверцу, забросил в машину сумку, залез следом и уселся. В машине пахло пыльной обивкой и духами.

— Не смотрите на меня, — велела женщина. — Смотрите прямо перед собой.

Джей повиновался.

— Все время, пока вы рядом, вы не должны поворачиваться ко мне. Понятно? Что бы я ни сказала, что бы ни сделала — не смотрите на меня.

Джей кивнул.

— Это первое. Они уже видели меня по телефону, но чем меньше они будут меня видеть, тем лучше.

— Спасибо, что приехали за мной.

— Я не собиралась, — сердито заметила она.

Джей покачал головой, не глядя на спутницу:

— А я надеялся. После того разговора я решил, что на вашем месте ответил бы именно так, отказом, чтобы они не ждали нас здесь, если подслушивали.

— А они подслушивали. Они и сейчас слушают. Они слышат все, что слышите вы, и видят все, что видите вы.

Джей кивнул — в основном для себя.

— Мне следовало бы догадаться, что это кончится примерно так.

— Наш разговор пустили в эфир. Возле моей берлоги в Гринтри уже толпа. Я рванула к дому, думала встретиться с вами, а там уже человек пятьсот, и с каждой минутой толпа нарастает.

— Мне очень жаль, — искренне произнес Джей.

— Придется подыскать новую берлогу, вот и все. — Женщина замолчала; Джей каким-то шестым чувством ощутил, как она стиснула зубы. — Словом, я приехала за вами. Наверное, не стоило, но я приехала. Вы заметили номер моей машины?

Джей пошарил в памяти.

— Нет.

— Это хорошо. Не смотрите на него, когда будете выходить, ладно?

— Ладно.

— Думаете, Джейн Маккейн — мое настоящее имя?

— А разве нет? — Такое ему в голову не приходило.

— Конечно, нет. Даже машина эта не моя, я взяла ее у приятеля, и ему к тому же пришлось украсть новые номера. Поэтому им известен лишь цвет машины — зеленый. А таких машин очень много.

— У меня слегка барахлит цветное зрение, — признался Джей.

— Уже поняла. У многих мужчин с этим проблема. — Женщина с отчаянием просигналила застывшему впереди микроавтобусу. — Короче, я все же приехала и забрала вас. Так что за вами должок.

Джей вытащил из кармана сотню и протянул ей.

— Это не за товар, а только за поездку. Говорите, куда вам надо, а я вас туда отвезу и высажу, хорошо? За это вы мне сейчас и платите.

— Если я сообщу вам, то они мгновенно меня услышат?

— Скорее всего.

— Допустим, я напишу адрес, не глядя на бумагу. Потом передам бумагу вам, не глядя на вас, и вы его прочитаете.

Женщина задумалась.

— Должно сработать. Если у вас найдется бумага, то ручка у меня в сумочке.

— Найдется. — Джей помолчал. — Вы сказали «товар». А мне нужно оружие.

— Конечно. Это и есть товар.

— Жаргон?

— Нет, просто так все говорят. А если вещей больше одной, то говорят «тонны». Например, у меня сейчас припрятано пятнадцать тонн. Могу доставить их немедленно. Что именно вам нужно?

Джей почесал подбородок, пытаясь свести сотни мечтаний к единственному экземпляру — достаточно маленькому, чтобы поместиться в его сумке на колесиках.

— Пока вы думаете, давайте я объясню структуру цен, — предложила женщина, заговорив как настоящий профессионал. — Дороже всего автоматы и пистолеты-пулеметы. У большинства калибр девять миллиметров, но имеется и кое-что другое. Сейчас, например, у меня есть очень неплохой и компактный пистолет-пулемет калибра 7,65.

Она сделала паузу, проверяя его заинтересованность.

— По нашим стандартам это тридцать второй калибр, а в другой системе это 7,65 миллиметра.

— Я понял. — Он покачал головой.

— Ладно, далее идут многозарядные автоматические пистолеты. Только это не настоящие автоматы, стреляющие очередями, а полуавтоматическое оружие. У меня есть хорошая штучка — девять миллиметров, магазин на семнадцать патронов. Любой из этой категории стоит две с половиной тысячи.

Джей промолчал.

— После одиннадцати мы проводим черту. Если в магазине одиннадцать или менее патронов, то это уже малозарядные. А двенадцать и выше — многозарядные.

— Вы сейчас говорите о ручном оружии.

— Да, конечно. Малозарядные стоят две тысячи. Или тысячу восемьсот, если магазин всего на восемь патронов. Есть много разных моделей сорок пятого калибра, и все они на восемь патронов. Так что тысяча восемьсот, учитывая хорошее состояние. Идем далее. Хотите хорошую вещь — берите револьвер. У меня есть несколько восьмизарядных, но большинство шестизарядные, и в девяти случаях из десяти этого вполне достаточно. Можете купить два — и выстрелить подряд двенадцать раз. Это действительно хорошая сделка, только у многих не хватает мозгов, чтобы это понять.