– Спасибо, – ответил Илья, но от угощения отказался. Ждал, что алкоголь погасит внутреннюю дрожь. – Продолжим.

Андерсен включил аппарат. Каров увидел свое окровавленное лицо и услышал, как один из мужчин сообщил кому-то, что поднятый человек жив.

– Признаюсь, что фильм снимал не Спилберг, да и перед оператором не ставили задачу завоевать «Оскар». Обычный отчет о проведении операции. – Швед включил свет и отметил, что выражение лица собеседника изменилось.

– Так, значит, это была операция? «Спасите рядового Райена?» – криво усмехнулся Илья и добавил: – У вас не будет минеральной воды?

– Вам какой?

– Негазированной.

Андерсен достал из холодильника бутылку «Пернье» и, открыв, передал Илье. Пока русский пил воду, плеснул и себе водки чуть на донышко.

– Я бы не сказал, что мы спасали рядового. Скорее, маршала. Возвращаясь назад, на радаре видели пару вертолетов. И мне показалось, что они были не ваши. – Сделав паузу, Андерсен добавил сухо: – Так вы еще хотите, чтобы я позвонил в посольство?

Илья посмотрел на хозяина кабинета сквозь стакан: вода размыла черты собеседника, отчего тот стал похож на утопленника. «А в действительности тону я… И если ничего не придумаю, не быть мне ни живым, ни свободным», – грустно отметил Каров и обратился к хозяину кабинета:

– Я повторюсь. Зачем вы меня спасали? Ваша контора не Армия Спасения, да и вы явно не мать Тереза…

– Темнить не стану. Вы носитель секрета, к которому проявили интерес люди, нанявшие меня. Заметьте, секретов не государственных… Однако если какое-либо государство станет их обладателем, то сможет смело причислить себя к рангу сверхдержав.

– Вообще я не завидую ни вам, ни вашим нанимателям, – Илья взял бутерброд, с жадностью съел его и взял следующий.

– Господин Каров, советую лучше подумать о себе.

– Я о себе всегда думаю, – заговорил с полным ртом русский. – Спасли – спасибо. А сейчас я хочу спать. Поговорим завтра на трезвую голову. Извините, что обманул ваше ожидание. Что-то меня развезло после выпитого.

– Понимаю, вам нужно подумать, – швед вызвал секретаря и отдал распоряжение: – Фред, отведите гостя в комнату отдыха и усильте охрану.

История Ричарда Флеминга

В последнее время сэр Ричард Флеминг просыпался особенно тяжело. Не из-за того, что с вечера долго не мог уснуть, а потом быстро включиться в реалии дня. Мало спать он привык с детства. Осознание мысли, что человек в состоянии сна проводит треть жизни, его шокировало. Находясь в состоянии сна, человек не получает в полной мере того, что может получить бодрствуя: знания, связи, удовольствия и власть. Сон длительностью пять часов его полностью устраивал, но сейчас он спал не более часа в сутки. И сон его не был сладким наслаждением с красочными видениями. Теперь ему снился один и тот же кошмар – его смерть. Как только он проваливался в темноту, за ним начиналась погоня. Он убегал от собственного кота. Красивое ухоженное животное всегда было рядом: ночью кот спал у кровати, а днем возлегал в специальном кресле в кабинете хозяина. Иногда Флеминг позволял ему понежиться у себя на коленях. Добрый и ласковый зверь был единственным существом, преданно и искренне любящим своего хозяина. И надо же, именно он в сновидениях сэра Ричарда Флеминга превращался в подобие уссурийского тигра. Вначале Ричарду удавалось оторваться от погони, но постепенно его ноги становились ватными, и преследователь настигал его. Флеминг падал, истерично кричал, точнее, визжал, как свинья недорезанная, а любимый зверь истязал хозяина, играя с ним, как с мышкой, подбрасывая и чаще всего не ловя. Когда Флеминг умирал, задыхаясь под лапой котяры, – сон улетучивался, и, проснувшись, он еще долго приходил в чувство на холодных, пропитанных собственным потом простынях. Он лежал, тяжело дыша, и не открывал глаза, боясь увидеть себя в загробном мире…

Именно теперь, во время видений, он не только понял, но и ощутил, что его время на земле ограничено. Смерть – это не дань, это логическое завершение пути, необходимость освободить место и дорогу для идущих следом. А умирать сэр Ричард Флеминг не хотел. Он знал, что многие мечтают о смерти, но только не он! Он – не все! Он другой, и будет жить вечно. Постоянно повторяющееся видение заставило его найти объяснение сну, расшифровать его. И, к своему удивлению и радости, Флеминг узнал, что видеть собственную смерть – хороший знак. Это говорит о том, что у него в ближайшее время появится возможность начать жизнь с чистого листа. Но, даже зная об этом, Флеминг не мог себя успокоить и перестать бояться ночного кошмара.

Природа обделила его внешностью. Да что там говорить, – обокрала. Поздняя беременность мамы не была удачной, и он явился на свет намного раньше положенного срока сморщенным уродцем. Благодаря деньгам ему помогли выжить. Затем престарелые родители сделали все, чтобы их чадо получило лучшее образование.

Конечно, уродцу с хорошим образованием и большим капиталом жить проще, чем человеку привлекательному, но необразованному и бедному. И все же Ричард Флеминг с детства мечтал быть здоровым и красивым.

Когда он повзрослел и стал проявлять интерес к девушкам, понял, что они сторонятся его. Их пренебрежение выработало в нем скрытую нетерпимость и неуважение к женщинам. Понятное дело, он пользовался услугами девочек по вызову. Но даже за большие деньги они не могли скрыть брезгливого отношения к богатому клиенту. Все до единой, оказывая секс-услуги, не только закрывали глаза, но и просили потушить свет! За это он их ненавидел и именно поэтому не занимался любовью, а скорее насиловал.

Со временем Флеминг стал инвестировать немалую часть своего дохода в медицинские изыскания в области смены тела. Задачу, поставленную перед учеными, можно было бы считать абсурдной, но он платил, и они проводили опыты, на протяжении долгих лет поглощая средства и обещая вот-вот получить желанный результат. А Флеминг верил и продолжал вкладывать деньги, увеличивая суммы…

Вскоре Ричард возненавидел оба пола и стал воспринимать их как инструмент для достижения своих целей. От «мелкого гвоздика» – массажиста до финансовых воротил и мировых научных светил. Единственное, кого после своего кота любил Ричард, были насекомые: муравьи, пчелы и термиты, то есть все те, кто жил социумом. Он восхищался их строгой вертикалью власти – иерархической системой. Строители, добытчики пищи, солдаты, полицейские, прислуга и царица. У пчел было еще одно замечательное свойство. Самцов, занимавшихся все лето воспроизводством потомства, осенью, после завершения медосбора, как лишние рты вышвыривали из улья.

В человеческом обществе, к сожалению, он наблюдал совершенно другую картину. Родился инвалидом, никчемностью – и всю жизнь жрет, получает уход, пока не подохнет. А нормальные четверть века учатся, потом ищут себя и, не успев полноценно поработать, старятся и переходят на социальное обеспечение до самой смерти. Разве ж это правильно?! Все должно быть иначе. Не работаешь – не ешь! Именно такое общество Флеминг считал идеальным. Даже собственный кабинет, в котором он безвылазно просиживал дни напролет, управляя своей финансовой империей, был увешан изображениями срезов муравейников, термитников, ульев и осиных гнезд. Они были созданы разными художниками в разных стилях. Флеминг вознамерился во что бы то ни стало создать подобную систему человеческого общества.

Себе лично он отводил роль вершины пирамиды. К тому же в идеале его тело всегда должно быть молодым, да еще и несколько тел двойников находиться в запаснике. Если что случится, – метеорит, к примеру, на голову свалится, – чтобы даже опомниться никто не успел: «Король умер! Да здравствует Король!..»

Но пока в его жизни ничего не менялось. Вот и последний год принес лишь боль разочарования. Тело старело… и теперь, когда смерть показала свое лицо, он был готов все до пенни отдать на решение поставленной задачи. А вдруг дама в белом с косою в руках не позволит ему прожить еще год-другой? Для чего тогда все его капиталы??? Сэр Ричард Флеминг созрел идти ва-банк, чтобы не потерять жизнь. Посему купил десятки информаторов в разных аналитических агентствах, в том числе и в международном трибунале, постоянно сливающих ему свою мало-мальски интересную информацию.