Саша! А вы, насколько я понял ещё тогда, в воскресенье, в приятельских отношениях с полковником Веткиным. Он вам доверяет. Вы можете попросить, от моего имени, господина полковника делиться со мной всей информацией, которую накопают его люди. Я за ценой не постою. О Веткине ходят слухи, что он отнюдь не является неподкупным «шерифом». Просто со мной он не станет обсуждать подобные дела. Ему нужны гарантии, что я при любых обстоятельствах не использую наше сотрудничество против него. Вот и выясните, какие это могут быть гарантии? Мужики, я не очень сильно вас нагружаю?

Звягин ждал. Я подумал о том, что Андрей Петрович даже и не догадывается, что мы с Марком уже несколько дней в курсе его ситуации с домом Франца Ковальского. Я участвую в расследовании и, как мне кажется, даже установил имя одного из злоумышленников. Марк, скорее всего, по запросу Миши Веткина, давно подобрал информацию по истории прохождения денег Фридманиса через его банк. Я только начал прикидывать, что мне ответить Звягину, как Марк первым подтвердил свою преданность мужской дружбе:

- Андрюша, Ковальский на самом деле снял всю сумму, полученную от Фридманиса наличными со своего счёта 27 мая. Он пришёл в наш банк в сопровождении молодого человека, который держался в тени, лишь в роли телохранителя. Вся процедура передачи денег действительно фиксировалась на видеоплёнку. Одну копию записи отсняли люди полковника Веткина. Я не могу тебе отказать, я предоставлю и тебе копию плёнки. Ты ведь понимаешь, чем я рискую – здесь налицо нарушение закона о неприкосновенности частной информации о клиентах банка. Ты должен дать мне слово, что копия никогда не выйдет за пределы твоего кабинета. Я понимаю, что реальный интерес представляет только физиономия телохранителя Ковальского. Вот и напечатай фотографии с моей записи, а саму копию сожги. Мы договорились?

- Мы договорились, Маричек! Слово мужчины!

Наступил мой черёд. Звягин мне симпатичен – правильный мужик, я хочу быть его другом.

- Андрей Петрович, я, в свою очередь, поговорю с полковником Веткиным. Правда без всяких гарантий – может все эти слухи о сомнительных моральных качествах латвийского «шерифа» совсем неоправданны. Но зато я могу попробовать вам помочь совсем по другому направлению – я хорошо знаком с Сергеем Люсиенко.

Искреннее удивление собеседников, последовавшее за моим заявлением, пожалуй, превышало наигранное изумление актёров в финальной сцене спектакля по пьесе Гоголя «Ревизор».

СЕРЁГА ЛЮСИК

Я знаком с Серёжей Люсиенко с семидесятых годов прошлого столетия. Нас с ним познакомил Бен Волков – мой однокашник по политеху.

Пятачок территории Риги, на пересечении улиц Ленина и Падомью бульвар, раньше называли Центром. Фокусом Центра в те времена считались часы в виде четырёхгранной колоны с циферблатами со всех четырёх сторон. Этот, ничем другим не достопримечательный кусочек нашего города, был главным местом тусовки молодёжи. Здесь продавали и покупали фирменные вещи по зашкаливающим ценам, втюхивали приезжим самодуйские джинсы, достаточно крупно играли в карты на деньги и торговали валютой. У центровских часов было принято назначать деловые и любовные свидания. Неустойчивое население Центра состояло из трёх категорий обитателей. Центровики – деловые люди, использующие средоточие нашего города для нелегальной работы: фарцовщики, валютчики, проститутки и другие предприниматели малого бизнеса. Следующими по влиянию шли тусовщики - «золотая молодёжь», в основном студенты, которые крутились в полукриминальной среде для ощущения собственной крутизны и из-за возможности добывания для себя фирменных шмоток. Многочисленные приезжие, болтающиеся по Центру в поисках приключений или «фирмы», составляли самый низкий уровень в иерархии центровского населения. Представители первой и второй групп свято верили, что приезжие лохи специально появляются в Центре для того, чтобы служить источником постоянных заработков для центровиков и случайных приработков для тусовщиков.

Если вдруг приезжий шепотом обращался к первому попавшемуся, модно одетому молодому человеку с вопросом:

- Слушай, парень, ты не знаешь где можно купить часы Сейка ?

Никто из центровских его никуда не пошлёт и даже не ответит «не знаю», а, как правило, скажет:

- Ты приходи на это же место через два часа – будут тебе часы…

Все прекрасно знают специализацию деловых в Центре, поэтому за оставшиеся до встречи два часа обычно успевают найти часовщика и свести продавца с клиентом. Тариф за наводку на клиента 10%, оплата этих комиссионных гарантируется неписанными законами Центра. Знакомство с центровиками удобно, иногда выгодно, да ещё и считается показателем крутизны в глазах у друзей и знакомых девушек. Не ленятся бывать в Центре иностранцы, ищущие деловые контакты. Как правило, это моряки или туристы, которым нужно срочно сбыть какой-нибудь товар или снять девочку.

Мой приятель Волков впервые представил Центр для доброй половины своих однокашников по учёбе в Политехе. В начале учёбы Бен довольствовался ролью тусовщика, а после третьего курса настолько прижился в Центре, что бросил институт и сам стал одним из важняков. Волков специализировался на перепродаже фирменных шмоток, поставщиками которых были знакомые иностранцы и разные завмаги. Иногда для добычи дефицитных товаров приходилось отправляться в специальные деловые поездки на машине по провинциальным магазинчикам всей Прибалтики. Дела у Бена пошли настолько удачно, что к двадцати шести годам он устроил себе Жигуль третьей модели и путём обмена с доплатой заимел собственную квартиру. Обладание такими ценными категориями в двадцать шесть лет по тем временам в совдепии считалось показателем очень серьёзного материального успеха и благосостояния.

Центровики по жизни уважали только два занятия – делать дела и отдыхать с девчонками. Обычно каждый новый день после вчерашнего загула начинали поздно. Бригада Волкова собиралась часов в двенадцать дня, коротко намечали дела, плюхались в машину и вперёд, на плавный объезд родного города. Первая остановка парикмахерская – здесь знакомая кассирша заберёт двести пар импортных женских трусиков или колготок, чтобы к вечеру вернуть по четыре рубля с пары и ещё наварить себе по рублю с единицы товара. Новая остановка комиссионный магазин – здесь подружка-заведующая ещё вчера отфильтровала товар, принятый за день на официальную комиссию. Настоящая «фирма» - товары производства западных стран и компаний с известным именем никогда не пойдут в открытую продажу, так как их цены лимитированы государственным прейскурантом. Поэтому такие вещи условно продают своим людям по ценам прейскуранта с 10-20% наваром для себя, а деловые ребята дальше найдут этим вещам правильных покупателей по правильной цене. Следующая остановка - валютник (магазин продажи товаров за валюту). Знакомая кассирша даст знак, если в магазине ошивается топтун из органов, в таком случае следует поскорее слинять, прикинувшись придурком, случайно забредшим в диковинный магазин. Если девичьи глазки не моргнули – быстро выполняется несколько покупок фирменного дефицита за доллары, которые, в свою очередь, всего полчаса назад были добыты у араба-моряка. К вечеру этого же дня все дефициты уже давно втюханы приезжим кавказцам или узбекам с умножением в несколько раз вложенных денег.

При всей занятости делами никто из бригады ни на минуту не забывает о профессиональной охоте на приезжих девчонок. С приезжими возни всегда меньше и лапшу на уши вешать очень легко. Чем дичь моложе и выше классом – удача ценней. Иногда любительницы случайных приключений отзваниваются и через год, при своём повторном пребывании в столице Латвии. Охота на девчонок не считается второстепенным занятием, а является главным сопутствующим делом. Съём начинается сразу, как только подворачивается подходящий случай. В парикмахерской, в магазине, в ресторане за обедом или даже просто на улице. Если команда засекла достойную кандидатку – бизнес дела останавливаются, начинается профессиональная охота. Хорошо сработавшиеся дружки выдают себя то за моряков загранплавания, то за выездных журналистов или киношников, в зависимости от легко прочитываемых опытными ловеласами девичьих мечтаний. Изредка случаются проколы, но приятная внешность охотников, фирменные шмотки, а главное опыт и набитый глаз чаще всего приводят к победе. Свидания с отобранными «тёлками» забиваются на вечер у центровских часов. Сбивается команда и проводится разминка в одном из ресторанов Старой Риги. Финальная оргия продолжается ночью на квартире Люсика под видеозаписи. И так изо дня в день. В прошлом Серёжа Люсиенко был известным спортсменом – пловец, мастер спорта. Ему даже службу в армии заменили пребыванием в спортивной команде ЦСКА. Сергей ездил на всесоюзные и международные соревнования, занимал высокие места и даже получил хорошую, по совдеповским меркам, двухкомнатную квартиру за его чемпионство в армейском клубе. Люсиенко стал выездным, получал часть зарплаты в валюте и привозил вещи на продажу. Он сумел легко оценить преимущества деловой жизни перед обывательской и бросил свое плаванье – надоело пахать и расходовать жизнь на тяжёлых тренировках. Все его амбиции теперь были сосредоточены только на росте количества и качества обработанных баб и непрерывном умножении бабла. Именно в этот период Люсик вдруг заскучал от однообразной жизни. Он начал ездить в Москву за товаром и сошёлся там с несколькими деловыми людьми. Очередная московская пассия однажды познакомила его с Сусликом - племянником главного идеолога КПСС, который под прикрытием своего дядюшки захватил в стольном городе половину бизнеса валютных операций. Инвалиду-миллионеру требовались ловкие ребята для выполнения финансовых задач, которые неустанно генерировал его блестящий мозг. Серёга очень понравился Суслику и сразу же вошёл в отборные ряды его легионеров. Люсик снял квартиру в Москве, стал жить на ещё более широкую ногу, но, будучи человеком осторожным и запасливым, пожелал сохранить за собой рижскую квартиру. Сергей решил, что в его отсутствие нужно каким-то образом продолжать имитировать жизнь в квартире. Следует вовремя оплачивать все счета. Нужно, чтобы в квартире по-прежнему вечерами горел свет и хлопала входная дверь, но при этом все жилищные активности должны выглядеть и звучать мирно и благопристойно. Именно в период раздумий Люсика над проблемой сохранения его рижской квартиры счастливый случай привёл именно меня на полосатый переход улицы перед волковским Жигулём.