После концерта Звягин попросил микрофон и громко объявил, что все присутствующие на сегодняшнем вечере, приглашаются в следующее воскресенье, в полдень, на открытие его загородного поместья в Юрмале. Поместье только куплено, ремонт ещё не проводился, но оборудование для шашлыков отличное и русская баня в полной исправности. Он несколько раз повторил адрес и телефон дома в Юрмале и закончил выступление фразой:
- Добро пожаловать, господа, послезавтра к нам в гости!
Было уже довольно поздно, вечер вдруг угас, все поняли, что устали и как-то сразу начали расходиться. Через полчаса мы уже катили в джипе Марка, скрючившись пополам из-за торчащих со всех сторон упаковок с подарками.
ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ
В воскресное утро нас разбудил хозяин дома, вежливо, но настойчиво и несколько раз, отбив пионерский сигнал подъёма на двери спальни для гостей. Что поделаешь, мы в гостях – нужно следовать общему укладу жизни гостеприимного дома. Часы на прикроватном столике показывают 10.05 утра, воскресенье, 16 июня – пора просыпаться. Расталкиваю Софийку и отбиваю ответный сигнал Марку на своей стороне двери. Когда мы выползли из спальни, то застали на кухне только юбиляра в компании Грифа и хорошо приготовленный кофе. Женщины семьи Голдиных забастовали, не реагируют на сигнал и отказываются подниматься со своих постелей.
Марк нервничает – он вчера уговорил Бергмана поучаствовать в пикнике и даже вложил в карман своего босса подробный адрес в Юрмале для заказа такси. Кроме Голдиных, нас и Марты никто, из приглашённой публики, не сможет поддержать разговор на английском языке. Бергман, если прибудет раньше нас, почувствует себя одиноким и полностью не в своей тарелке. Марк снова и снова поднимается наверх и взывает к совести Катюши и Ирочки, но всякий раз, опять в одиночестве, возвращается обратно к большому кухонному столу, накрытому для утреннего кофе. Он и представить пока не может, что несколько часов спустя, произойдут события, которые заставят нас всех пожалеть, что мы не проспали, а всё-таки отправились в Юрмалу. Этот пикник у Звягиных следовало бы точно пропустить. Но мы уже проснулись и настроились на приятное времяпровождение в компании. Я сочувствую своему кузену и поддерживаю его морально в неравной борьбе с домочадцами. После долгой осады супружеской спальни, Марку всё-таки удалось поднять Катю. Ирочка наотрез отказалась подниматься с кровати.
С грехом пополам нам всё-таки удалось выехать из дому около полудня. Я сидел рядом с кузеном и чувствовал себя громоотводом – настолько накалилась атмосфера взаимного внутрисемейного недовольства внутри машины. Можно было даже не сомневаться, что в случае отсутствия посторонних, громы и молнии уже бы звучали и сверкали на самую полную катушку. День, тем не менее, выдался отличным – средина июня, 22 градуса по Цельсию, лёгкий ветерок и полное отсутствие облаков. Мы сразу заехали на бензоколонку и заправили машину. В маленьком магазинчике при заправке я приобрёл необычный сопутствующий товар – веники для бани с парилкой.
Мысленно я построил свой собственный маршрут езды из рижского района Межапарк в Юрмалу, в район национального парка «Кемери», основываясь на сохранившейся в периферийных ячейках моей памяти схеме латвийских дорог и улиц. Оказалось, что за последние двадцать лет не так уж много изменилось в этом плане. Мой маршрут начинался бы с улицы Ганибу Дамбис – старт Марка был таким же. Я бы затем выскочил на улицу Горького, так как эта улица раньше прямо выводила на понтонный мост. Марк тоже перешёл на улицу К. Вальдемара, но это ведь только название новое, а линия на схеме дорог всё та же. А вот и первое существенное изменение – понтонного моста больше нет. На его месте построен новый, вантовый мост. А дальше опять всё по-прежнему: отсутствует объездная дорога к юрмальской скоростной трассе – приходиться по-прежнему прорываться по улицам Задвинья почти до самого выезда на рижский аэропорт. Юрмальская трасса вполне соответствует европейским дорогам, но сколько там того соответствия: 20 – 30 километров. Дорога идёт прямо вдоль берега Рижского залива. Когда мы добрались до нужного района, слева по движению начался большой парк, а потом пошли сплошные частные виллы. Мы свернули направо в третий, на нашем пути, проезд к заливу. Особняки стали попадаться пореже и были какие-то давнишние, ещё из прошлого века, помассивней и поосновательней. Мы подъехали к прикрытым, ржавым решётчатым воротам из кованных чугунных прутьев и Марк, выскочив из машины, раздвинул их створки для проезда.
По широкой, неухоженной аллее мы въехали на большую лужайку жёлто-зелёного, нестриженного газона и остановились в той части, где уже имелись пролысины, оставленные стоянками автомобилей. Большой участок земли, выходящий прямо на залив, действительно мог бы служить двором богатому дому, если бы не ветхие строения, загораживавшие морской вид. Неподалёку виднелся ужасный, потускневший от старости, скорее серый, чем белый двухэтажный дом – тот род старого дома, в котором смело можно предположить наличие привидений, свалку старья на чердаке, неприятный запах затхлости, скрипучие полы и текущие краны. В целом, это строение, вместе с большим садом, выходящим прямо на пустой, необитаемый участок пляжа с обратной стороны дома, маленьким флигелем справа в непроходимом саду и запущенной стеклянной цветочной оранжереей с разбитыми стёклами пока трудно было назвать поместьем.
Неподалёку от стоянки уже дымился громадный переносной мангал, и трое мужчин с занятым видом хлопотали вокруг недавно занявшегося огня. На временном, раскладном столе стояли три больших миски подготовленных к жарке шашлыков и множество каких-то бутылочек с соусами и специями. Рядом с импровизированной полевой кухней на газоне расположилось с десяток шезлонгов из полосатого брезента и большой брезентовый тент, одинаковой, яркой и полосатой расцветки, с длинным столом и скамьями внутри. На трёх шезлонгах уже устроились о чём-то беседующие женщины в лёгкой, летней одежде. Этот яркий уголок, бьющей ключом жизни на фоне ветхого дома сразу привлек наше внимание и остановил дальнейшее движение в глубину двора.
Мы подошли и сразу поняли статус и дислокацию участников мероприятия: до нас успели прибыть только Горины и Колесниковы. Саша и Виктор уже начали нанизку мяса на шампуры. Их жёны – Марина и Лена устроились на шезлонгах вместе с Надеждой Николаевной Звягиной. Всем парадом, как и положено, командует сам Андрей Петрович. Мы поздоровались и получили в ответ, возбуждённое алкоголем или просто хорошим днём и отличным настроением, приветствие уже присутствующих приближённых. Хозяин тут же пустился в пояснения, что это мероприятие совсем не приём, а так сказать «пикник на обочине». Дом всего две недели находится в их владении и, конечно же, как мы сами видим, он нуждается в полной перестройке и больших вложениях. Поэтому внутрь дома сегодня гостей не приглашают. Несмотря на это, все гости могут пользоваться туалетами на первом этаже дома или во флигеле.
Навстречу вновь прибывшим живо выпорхнули две молодые женщины, хлопочущие внутри тента. Звягин представил нам Жанну – свою невестку и Машу Климову – одну из ведущих пикника. Как оказалось, Андрей Петрович ещё в пятницу, на юбилее Марка, пригласил обоих ведущих из центра по обслуживанию банкетов для организации воскресного пикника в его загородном доме. Он пояснил, что по замыслу его жены, помощь профессиональных организаторов превратит сегодняшний пикник в настоящий праздник открытия летнего сезона заодно с новосельем. Ведущие Маша и Олег приготовили для гостей множество весёлых занятий и развлечений. Партнёр Маши – высокий и красивый брюнет, со слегка тронутой сединой короткой, спортивной причёской возится в стороне с комплектом музыкальной системы. Завидев новых гостей, Олег приветливо помахал нам рукой, но не стал отвлекаться от своего дела. У богатых хозяев на лицо явная путаница в терминах – хозяин объявил «пикник на обочине», а сам наёмных ведущих подрядил. Из дома прибежал сын Звягина – Николай Андреевич, высокий блондин с причёской хвостиком и с серьгой в правом ухе. Он тепло поздоровался с Марком и Катей, а потом, вежливо и с нескрываемым любопытством к иноземцам, со мной и Софией.