Я который уже год мечтаю завести с майором основательный роман. Но, во-первых, Ильин и сам основательный, с таким безнаказанно роман не покрутишь, непременно свадьбой закончится (тьфу-тьфу-тьфу, кабы не сглазить). А главное — чувства господин Ильин ко мне питает самые что ни на есть жаркие. Поскольку считает, что количество трупов, рядом с которыми я оказываюсь (хотя, по-моему, это они рядом оказываются), явно больше, нежели позволено нормальному законопослушному гражданину. Ну что ж делать, если судьба у меня такая! И кстати, два трупа мне Никитушка сам «подбросил», то есть, «познакомил», то есть… В общем, понятно, да?

Как бы там ни было, а страсть Ильина к моей персоне просто беспредельна — вот только оттенок у этой страсти несколько не тот, что потребен для романа.

— Да хоть трех майоров! — почему-то разозлилась я. — Труп-то наверняка криминальный!

— Ты думаешь? — растерянно и совершенно бессмысленно спросила Ланка.

— Ага, она пришла отдохнуть, пока никого нет, просочилась в замочную скважину, заползла к стеночке, чтоб уютнее лежалось, тут ее ни с того ни с сего кондратий и обнял. У тебя вон там подстилки лежат, что ж она тогда на них не легла? Кстати, у нее ключ был?

Ланка помотала головой. Ох, избави меня, боже, от друзей, а с врагами я и сама справлюсь.

Ну да, люблю я эту тетку, классная она, но нельзя же так! Конечно, нельзя, — проснулся внутренний голос, — а ты сама, обнаружив в своей квартире труп, тем более знакомый, лучше бы себя вела, соображала бы? А для Ланки студия — примерно как для тебя квартира, времени она тут проводит едва ли не больше, чем дома.

— Ланочка, радость моя, очнись. Сколько-то времени у нас есть, ты могла и в одиннадцать до меня дозвониться, и в студии позже появиться. Но все едино, скоро здесь толпа народу будет, давай пользоваться моментом. Я в любом случае на твоей стороне. Даже если ты эту девицу сама пристукнула, значит, у тебя были веские основания. Но это я так, к слову пришлось. Я совсем не думаю, что это ты сделала.

— Да? — с непонятной надеждой переспросила Ланка.

— Да. Но это потом, успеем. Ладно, к лешему! Времени у нас чуть. Девицу ты, ясное дело, знаешь, но это тоже потом. Ты вечером вчера здесь была?

Ланка только помотала головой.

— А где?

— Дома.

— Отлично, — искренне обрадовалась я. — У тебя полон дом народу, значит, все в порядке. Ты чего? — удивилась я, увидев, что «гениальный фотограф» как-то переменился в лице.

— Мама в санатории, а мужчин своих я в поход отправила.

— Весело, — констатировала я. — Может, гости какие-нибудь были? Чтобы ты, да вечером дома одна — ни в жисть не поверю!

Ланка опять помотала головой.

— Чем же ты занималась? — пустой вопрос, но спросить надо было.

Она пожала плечами:

— Отдыхала, отсыпалась, в баньке попарилась. То есть сперва попарилась, потом отсыпалась.

— Сама топила? — удивилась я.

— Сама, а что? — зеркально «удивилась» Ланка.

Ох, врет подруга, и не краснеет. Знаю я ее баньку — там только воды наносить, и то заранее сдохнешь. Может, Генка ее с сыночком только вчера-позавчера в поход отправились, и котел заранее приготовили? Но все одно врет, нюхом чую. Ну ладно, для такого мелкого вранья миллион причин может быть.

— Лучше бы не сама. А то — отсыпалась, баньку топила. Соседи тебя хоть видели?

— С нашими заборами? — она грустно усмехнулась.

— В самом деле… Значит, алиби у тебя нет, — подытожила я.

— Алиби?! Ритка! Ко мне американцы через две недели приезжают, только все наладили…

Про американцев я слышала уже давно, так что не очень удивилась. Но вот уж воистину некстати.

— Да уж, только американцев нам тут и не хватает. Через десять дней, говоришь? Ну тем более. Давай пока вернемся ближе к телу. О Господи! Сто раз эту шутку повторяла, а теперь звучит, как… Все, хватит. Кто она, где ты была вчера и так далее?

Через десять минут нарисовалась следующая картинка. Ланка вчера отпустила секретаршу, у которой случился очередной «пожар» — какой, Ланка не знает, все, как обычно, «Лана Витальевна, мне очень надо», давно уволить пора, тоже мне — офис-менеджер! Отпустила барышню, часа в три все закрыла и умотала домой — есть, отсыпаться, баньку топить. Баньку… Ключ у секретарши, конечно, был, еще один имелся у бухгалтерши, но той вчера не было.

— Теперь давай о жертве. И не сочиняй, будет у тебя еще такая возможность, а уж друзьям лгать и вовсе грешно. Кто она, когда последний раз виделись, как зовут?

— Стелла Грей, — продекламировала Лана Витальевна, усмехнувшись.

Я аж подпрыгнула:

— Как?! Ты издеваешься? Или она из этих твоих американцев?

— Да нет, Света она, Серова, — успокоила меня Ланка. — Уперлась — у супер-модели имя тоже должно быть супер. Хотя модель из нее — как из меня китайский падишах.

— В Китае никогда не было падишахов, — растерялась я.

— Вот именно, — подтвердила Ланка.

— Стелла Грей, значит? Потрясающе. Светлана Серова — скромненько и со вкусом, очень прилично, по-моему.

— Это на твой вкус. А она, — Ланка поморщилась, — вбила себе в башку, что надо что-нибудь аристократическое. Скажи спасибо, что не Галадриэль.

— Она что, до такой степени дура была?

Ланка обреченно махнула рукой:

— Даже хуже! Из тех, кто сам себе на ноги наступает. Когда я ее последний раз видела — где-то после Нового Года — она явилась сюда мне скандал закатывать. Мол, портфолио, что я ей делала, никуда не годится, а я испортила ей карьеру. Хотя там той карьеры…

— И потребовала все исправить?

Ланка на секунду задумалась и ответила как-то удивленно:

— Ты знаешь, нет. Она вообще ничего не требовала — по-моему, у нее больше одной мысли в голове не помещалось. Просто заявилась, закатила истерику, пообещала мне веселое будущее — и все.

— Давно ты ей портфолио делала?

— Да еще за год перед этим, где-то так, надо документы посмотреть. Она, видать, со снимками потыкалась по агентствам, миллионных контрактов ей никто не предложил, ну и решила, что это я виновата. На зеркало, сама понимаешь, пенять легче.

— А к другому фотографу она обратиться не пробовала?

— Надо поспрашивать. Может, и обращалась, только зачем бы тогда мне скандал устраивать?

— Да просто так, для самоутверждения. Но вообще, конечно, глупость. Хотя, если она действительно была такая идиотка, как ты рассказываешь, почему бы и нет? Кстати, тебе не кажется странным, что сумочки нет? И одежда без карманов. Хотя бы деньги человек должен где-то держать? И косметику, а?

После минутного размышления Ланка предположила:

— Может, она на машине была?

— Замечательная идея. И тогда машина до сих пор стоит где-то у Дворца. Правда, ключей тоже нет — ни от этой мифической машины, ни от студии. Разве что подвез кто… Ладно, пора уже звонить. Лишнего врать не следует, так что вчерашний день оставим, как есть: ушла отсюда трех, была дома, отдыхала, — я сделала паузу, давая Ланке возможность подкорректировать свою версию вчерашнего времяпрепровождения. Но мой щедрый дар остался невостребованным. Что ж, врет она наверняка, чем хочешь поклянусь — но будем надеяться, что к трупу все это отношения не имеет, мало ли почему люди врут, после разберемся. — Если тебя никто не видел, значит, не видел, алиби бывают только у преступников. Вот у меня на вчерашний вечер тоже пусто.

— А тебе-то зачем? — удивилась Ланка.

— А затем, дорогая моя, что труп мы обнаружили вместе.

— Как это?

— Глазами, радость моя, глазами. Ты во сколько пришла? Сегодня, то есть.

— Ну… Полдесятого, плюс-минус несколько минут.

— О кей. Это оставим как есть, вахтерша тебя знает, могла время заметить. Черт! Не получается, чтобы мы вместе пришли. Она и на меня ведь внимание обратила. Хотя… В джинсах и футболках миллион человек ходит…

Лана покачала головой:

— Не пойдет. Она бывший парикмахер, в глаза профессионала твоя грива бросается, как… как я не знаю что.