Я глубоко вздохнула. Я должна буду спрыгнуть с утеса.

- А кто-нибудь умирал? - Я не была уверена, что действительно хотела получить ответ, не была уверена, что это изменило бы что-нибудь.

- Нет, насколько я знаю, но некоторые вернулись и пострадали... психически.

Великолепно, меня ждет безумие. Я посмотрела в окно. Было почти темно.

- Я могу пойти сегодня вечером?

- Возможно... - ответил Гриффин, но он не выглядел таким уверенным.

- Возможно? - повторила я.

- Возможно, если Феникс мог бы доставить тебя туда, но мы все еще не знаем его, Вайолет. Что-то произошло там с Ониксом, что мы еще не понимаем, и я еще не видел изгнанника, который бы мог перемещаться с такой скоростью, как он и... хорошо, ты должна знать, я не могу блокировать его. Я не могу прочитать его. Этого никогда не происходило прежде.

- Но ты читал его на складе.

- Я знаю. Я думаю, он контролирует это... как будто он открывает дверь, когда хочет. Но он может также держать ее закрытой. Похоже, он может делать то же самое, когда мы пытаемся почувствовать его. Это как если он иногда позволяет, а иногда нет. Просто у меня плохое предчувствие.

Я сделала глубокий вздох и выдохнула сквозь сжатые губы.

- К черту твои инстинкты, Гриффин. Они действительно не окупились сегодня. - В любой другой день, я была бы более дипломатичной, но не тогда, когда я узнала, что жизнь может быть сукой.

Он положил обе руки на кухонный стол и уронил голову.

- Теперь тебе нужно уйти, - признал он.

- Я отведу ее. - Голос Феникса спокойно прозвучал из угла кухни. Я задалась вопросом, как долго он нас слушал.

Гриффин взял меня за руки.

- Линкольн мне как брат, но тебе не обязательно это делать. Ты должна хотеть сделать это по правильным причинам.

- Ну, да, - я наполовину рассмеялась. Это перестало быть моим выбором, когда его ранили.

- Страшная свобода. - Он печально улыбнулся и сжал мои руки.

- Да. - Едва я успела сказать. Я не смогла бы с ним больше соглашаться.

- Он - счастливчик, что у него есть ты.

Я просмотрела на Феникса, к которому вернулось его вездесущее хладнокровие. Несмотря на то, что любой мог сказать, что он был там из-за меня, так как все это началось. Он не оказывал давление на меня или вынуждал меня что-либо делать, быть кем-то. Я вытащила руки из хватки Гриффина.

- Я не принадлежу ему.

Я знала, что Феникс прочтет решимость в моих эмоциях. Я, возможно, потеряла свой выбор в этом. Может быть, я была не в состоянии стоять и смотреть, как Линкольн умирает. Я могу навсегда запутаться в этой искаженной реальности ангелов и Грегори, добра и зла... но все остальное было моим. Я почувствовала себя глупо, когда подумала, что Линкольн и я могли быть вместе. Что-то всегда стояло на пути. Теперь то, что я собиралась сделать, просто гарантировало, что так будет всегда. Напарники Грегори никогда не смогут быть вместе.

Магда вышла и бросила груду окровавленных полотенец в прачечную, а потом двинулась на кухню, где она продолжила открывать и закрывать дверцы шкафа, ища что-то... или ничего. Наконец, она повернулась, чтобы взглянуть на меня осуждающе.

- Это - все твоя вина! Он был так взволнован из-за тебя, он был не в состоянии работать. Он не ел. - Она сморщила нос от грязных тарелок. - Хорошо... не так как обычно. Он не спал днями. Он винил себя во всем. Именно поэтому для Оникса было так легко его одолеть. Даже теперь... - Она отодвинула тарелку в раковине так, что она могла вписаться к стакану под краном, и это вызвало цепную реакцию... вся груда тарелок переместилась и издала глухой звук. Я услышала треск. Она настаивала, во всяком случае, наливая воду в стакан и ставя его на стол после единственного глотка. - Он зовет свою Радугу, - она усмехнулась.

- Что это за хрень такая с радугой? - спросила я, оборачиваясь к Гриффину и игнорируя Магду. Либо дать ей все представление, либо оставить ни с чем.

Гриффин поднял глаза от карты, которую показывал Фениксу.

- Я думаю, что это имеет некоторое отношение к твоей силе. У всех нас есть отдельные силы... твои, кажется, отражают радугу в твоей ауре. Линкольн видит тени, которые цепляются за людей после того, как они были изменены изгнанием. Возможно, что в его ослабленном состоянии он может видеть твою ауру более ясно.

- Отлично. Таким образом, он получает суперсилу и суперзрение, ты получаешь возможность быть каким-то человеческим детектором лжи, и я получаю свой собственный вход на Марди Гра. - Я уперла руки в боки и сделала глубокий вдох, чтобы сосредоточиться. Я посмотрела на Феникса, который рассматривал комнату с легким интересом.

- Пошли. Мне нужно сделать короткую остановку на пути, - сказала я. Потом повернулась к Магде, которая все еще, казалось, не хотела смотреть на меня. - Скажи ему... чтобы не смел умирать.

Она посмотрела на меня с недоверием.

- Ты же не собираешься пройти церемонию объятия?

Я одарила ее своим лучшим не-напортачь-без-меня взглядом.

- Просто продержи его в живых, пока я не вернусь.

- А ты не пойдешь посмотреть на него? - спросила она обвиняюще.

- Нет. Мы должны идти. - Я не могла сказать ей, что я не знаю, могу ли я встретиться с ним в данный момент, не тогда, когда я чувствовала, что моя жизнь, как я знала, ускользает.

Феникс подошел и взял мою руку, ощущая мою потребность в спасении.

- Куда?

- Домой. Мне кое-что нужно.

Глава 23

«Если это нечто ожидает нас, давайте сделаем из него несправедливость, давайте бороться против судьбы, даже без надежды на победу.»

Мигель де Унамуно

Я надела пару черных тяжелых ботинок и серую майку и завязала свитер вокруг талии. Урок выживания 101 в лучшем виде. Я порылась в своих ящиках, заполненных кисточками, ручками и драгоценным барахлом, и нашла свой старый разбитый телефон. Я вставила сим-карту, которую вытащила раньше из телефона, и включила его. Чудесно, экран показал две полоски зарядки. Вероятно, мне нужно было взять с собой побольше вещей. Оружие - неплохая идея... но у меня его нет. В последний момент я запихнула в карман мое детское ожерелье и стихотворение, которое оставила мне мама.

Раздался стук в мою дверь.

- Иду! - прокричала я Фениксу. Пробежалась пальцами по волосам и собрала их сзади в "конский хвост", а потом схватила походные ботинки и открыла дверь. Там стоял папа.

- Привет, милая, - сказал он. Он выглядел озабоченным.

- Привет, папа. Я думала, что это Феникс.

- Он в гостиной. - Он кивнул головой в том направлении, и добавил, - Вы, ребята, похоже...сблизились.

Я начала надевать ботинки, в то время как папа продолжал. У меня не было времени для этого разговора.

- Да, но мы только в начале наших отношений.

- Ви, ты в порядке? - спросил он, замечая мое нетерпение.

- Со мной все отлично, - ответила я. Потом я подумала, о кое-чем. - Папа, я знаю, это может прозвучать немного странно, но, когда я родилась, мама говорила что-нибудь... - я ненавидела, что делаю это с ним. При одном упоминании о ней, на его лице отразилась боль. - Что-нибудь необычное?

Он улыбнулся мне и немного расслабился.

- Она дала тебе имя. Она сказала: “Она - сердце Кешет, Джеймс. Она Вайолет." И затем она сказала нам обоим, что она любит нас и что все будет хорошо.

Я увидела, как его глаза наполняются слезами, и я захотела успокоить его, но все, что я могла сделать … громко сглотнуть. Я уже слышала это слово раньше. В моих снах.

- Что означает "Кешет"?

Он сжал губы и закрыл глаза, закрывшись от всего мира, от своих мыслей на секунду.

- "Кешет" - на иврите означает радуга. Твоя мама любила радугу. Она раньше говорила, что они были связью между нами и всем остальным: напоминанием, что мы не одни. Она сказала, что они были прекрасными потоками света и тени, и пока у нас были радуга, была надежда на мир. Фиолетовый самый серединный цвет радуги, ее сердце. Это на самом деле красиво. - Он был далеко.