Он представил, как платье медленно спадает к ее ногам, и чуть не сошел с ума от желания. Ему уже никуда не хотелось идти, он жаждал заключить Шелли в объятия, отнести в номер и заняться с ней любовью. Он представлял, как ласкает ее нежные груди, как зарывается лицом в темные волосы и стонет от наслаждения... Тело его напряглось. Еще чуть-чуть — и он был бы уже не в силах совладать с огнем, бушующим в нем. Но тут Шелли, поняв, что не дождется от него слов приветствия, протянула руку и сказала:

— Здравствуй!

Стивен судорожно сглотнул и хриплым, еле повинующимся голосом ответил:

— Здравствуй, Шелли. — И затем, вместо того чтобы пожать руку, как принято в цивилизованной Европе, поднес ее к губам и поцеловал. Стивен знал, что этот жест многие молодые независимые женщины рассматривают как унижающий их достоинство. Но не смог по-другому выразить свое преклонение перед ее красотой. — Ты... ты выглядишь обворожительно! — добавил он, чувствуя, что не выразил и сотой доли тех чувств, которые сейчас испытывал.

— Спасибо, — улыбнулась Шелли.

Внешне она выглядела совершенно спокойной. Но внутри нее полыхал огонь, зажженный присутствием Стивена. Она только заглянула в его черные глаза, как сразу поняла, что теряет голову. Он выглядел чертовски сексуально в черном смокинге и белоснежной рубашке. И прямо-таки излучал мужественность и надежность.

Ей вдруг отчаянно захотелось ощутить себя слабой женщиной в объятиях сильного мужчины. Она представила, как он наклоняется и целует ее в губы прямо здесь, посреди заполненного посетителями бара. Затем берет за руку, отводит в номер, срывает платье и делает с ней все, что хочет... Шелли глубоко вздохнула, чтобы успокоить разыгравшееся воображение, но ничего не получилось...

И долго еще стояли бы посреди бара эти два человека, потерявшие разум от желания, жадно смотрящие друг другу в глаза, если бы рядом не возник метрдотель. Как и многие в баре, он узнал посетителя и теперь, заикаясь от волнения, предложил ему занять лучший столик в зале.

— Принимать вас и вашу очаровательную спутницу в нашем ресторане — огромная честь, — повторял и повторял он.

Стивен оторвался от бездонных глаз Шелли и сказал:

— Спасибо, но у нас другие планы.

Затем предложил своей спутнице руку, и они быстро прошли к выходу, сопровождаемые завистливым шепотом окружающих.

4

На следующий день Шелли сидела рядом со Стивеном в шикарной спортивной машине, готовая к знакомству с живописными окрестностями Глазго. Утро выдалось солнечное и необыкновенно теплое для конца августа, ведь Шотландия славится своим холодным дождливым климатом.

— Куда мы едем? — обратилась Шелли к сидящему рядом Стивену.

Он включил двигатель и с улыбкой посмотрел на нее. Как все-таки по-разному может выглядеть эта необыкновенная девушка! Вчера она была светской львицей, а сегодня в голубых джинсах и с волосами, заплетенными в косу, казалась самой обыкновенной девчонкой каких много. Нет, не обыкновенной. В волосы ее была вплетена лента, и, увидев это, Стивен задрожал от желания. Взрослая женщина, вплетающая в волосы ленты, — опять эта убийственная комбинация невинности и сексуальности!

— Мы направляемся на север, к знаменитому озеру Лох-Ломонд, — хрипло ответил он. — Это самый большой водоем во всей Великобритании. Дорога идет как раз рядом с берегом, растянувшимся на сорок километров. Не доезжая до него, мы осмотрим захоронение древних кельтов и пообедаем под самым высоким деревом Шотландии. Легенда гласит, что если прикоснуться к стволу этой шестидесятиметровой пихты и загадать желание, то оно непременно исполнится. Это прекрасное место, там даже дышится по-другому.

Прекрасное место... Шелли вдруг вспомнила вчерашний прием и успех, сопутствовавший ей. Она старалась держаться уверенно и с достоинством реагировала на вспышки фотокамер, шепот за спиной, откровенную неприязнь женщин и бесстыдное заигрывание мужчин. Правда, немалую роль в ее успехе сыграла поддержка Стивена. Он ни на шаг не отходил от Шелли, всячески ухаживая за ней. И если не считать небольших отлучек, когда ему нужно было поговорить о делах с кем-нибудь из высокопоставленных гостей, можно было бы сказать, что они провели вечер вместе.

Стивен Лонгвуд оказался отличным собеседником — веселым, умным, тактичным. Выяснилось, что у них схожие вкусы, и они долго обсуждали понравившиеся обоим книги, музыкальные произведения, кинофильмы. Его заинтересовала профессия Шелли, он сказал, что находит ее романтичной. Но она так и не решилась признаться, что снимает для журналов и газет, инстинктивно чувствуя, что ее спутник не переносит журналистов в любом виде.

Шампанское и, главное, общество такого сексуального и обаятельного мужчины придали поведению Шелли раскованности. Она много смеялась, сама рассказывала анекдоты и танцевала — но ее единственным партнером был Стивен. Он понял, что не желает видеть эту девушку рядом ни с одним из мужчин. И если кто-то пытался пригласить Шелли, он отвечал за нее, что она уже обещала следующий танец ему. Сжимать друг друга в объятиях, двигаться в такт музыке, чувствовать биение сердца и запах партнера — для обоих это было ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Я никогда не видел, чтобы женщина так соблазнительно танцевала, — сказал ей Стивен, когда они сидели за столиком и ели десерт — шоколадный торт.

Шелли мысленно поблагодарила Бога за то, что в эту минуту что-то отвлекло его, и Стивен отвернулся. Иначе увидел бы, как залилось краской ее лицо.

— Не думаешь ли ты, что шоколадные торты очень вредны для здоровья? — неожиданно спросил он.

— Конечно — если их есть большими порциями.

Стивен облизал ложечку таким сексуальным движением, что во рту у Шелли сразу пересохло.

— Итак, умеренность во всем — это твой девиз? — спросил он, и его глаза странно блеснули.

— Я не это имела в виду, — дрожащим голосом ответила Шелли и снова залилась краской. Разговор был совершенно невинный, так почему же вдруг по ее телу побежали мурашки? Да потому что она представила, насколько неумеренно он должен вести себя в постели.

После приема они долго сидели в машине перед входом в отель. Оба не знали, как проститься, потому что на самом деле им хотелось закончить вечер совсем по-иному.

Но Стивен вдруг оробел как пятнадцатилетний мальчишка на первом свидании и не сделал никаких попыток напроситься в гости. Единственное, на что он решился, — это пригласить Шелли на прогулку по окрестностям города. Та согласилась и, внезапно поцеловав ее в щеку, отвернулся. Стивен понял: еще немного — и он примется раздевать Шелли прямо в машине. Вполне вероятно, что она, как и многие женщины до нее, будет не против. Но ему не хотелось секса на одну ночь, куда важнее казалось надолго привязать к себе это необыкновенное создание. А любовь в машине после первого свидания не лучший способ для этого.

Поэтому он дал Шелли уйти, а затем нажал газ и как можно быстрее уехал от того места, где оставил девушку своей мечты засыпать в одинокой постели...