Совершенно непонятно, но он ничего не мог поделать с тем, как его тело реагировало на мягкий, полный чувственного обаяния голос. Воспоминания о девушке, сидящей перед ним в его же рубашке, захлестнули Стивена.

— И ты хочешь, чтобы я показал тебе город?

— О, я вполне способна обойтись без чьей-либо помощи. Да и секретарь сказала, что у вас полно дел.

Он посмотрел на ежедневник, лежащий на столе.

— Что правда, то правда. — Стивен приготовился вежливо извиниться перед Шелли и сказать, что он действительно никак не сможет составить ей компанию. Но вдруг понял, что отчаянно хочет увидеть девушку, которая так поразила его в Альпах. И губы его сами собой произнесли: — Однако я могу выкроить немного времени. Как насчет завтра?

В голове Стивена созрел план, который никак нельзя было назвать благоразумным. Но он знал: только так можно будет избавиться от волшебных чар Шелли, один голос которой лишает его возможности мыслить здраво.

— Я согласна, — ответила Шелли.

— Вечером я приглашен на прием во французское посольство. Ты можешь составить мне компанию. Мы немного побудем там, а потом решим, что делать дальше.

Это было жестоко, но Стивен понимал: увидев эту скромную девушку в роскошном зале, в окружении великолепных женщин, одетых в дорогие платья, он перестанет так реагировать на нее. Заклятье, наложенное на него, исчезнет, и он вновь станет свободным.

— Хорошо, я принимаю предложение, — ответила Шелли спокойно. На самом деле она ужасно волновалась, но отступать было некуда.

— Тогда жду тебя в семь вечера в баре твоего отеля, — сказал Стивен. — Он записал название отеля и добавил: — Естественно, вечернее платье обязательно.

Повесив трубку, Шелли задумалась. Она никогда не бывала на приемах в качестве гостьи. Оказаться в обществе дипломатов и банкиров, пить шампанское среди известных актрис, манекенщиц и просто красивых женщин — тут было чего испугаться. Особенно если учесть, что твой спутник «самый желанный холостяк Шотландии» и все фото- и телекамеры будут нацелены на вас.

Но тут Шелли вспомнила, как недавно в качестве фотографа присутствовала на одном из роскошных приемов, и это неожиданно придало ей сил. Память подсказала: ничего страшного нет, надо только уверенно вести себя и ослепительно улыбаться.

Итак, вперед! — мысленно воскликнула она и спрыгнула с кровати. Сейчас не время упрекать себя за то, что все-таки позвонила Стивену. Тысячи дел ждут ее: надо купить платье, сделать прическу и маникюр. И, что самое главное: уверить себя в том, что ходить по приемам — самое обычное для нее дело.

Часы показывали без пятнадцати семь, а Шелли уже сидела на высоком табурете перед стойкой бара. И никто, видя, как спокойно она держит хрустальный бокал с мартини и свысока поглядывает на окружающих, не догадался бы, как ужасно она провела последние несколько часов.

Сначала изматывающая беготня по незнакомому городу в поисках вечернего платья, затем парикмахерская и салон красоты... В иной ситуации Шелли, как и любой другой женщине, эти хлопоты доставили бы массу удовольствия. Но приглашение поступило настолько неожиданно, к тому же она находилась в чужом городе, что Шелли совершенно растерялась.

Привыкшая ходить в джинсах и с распущенными волосами, она не доверяла своему вкусу. А потому в выборе туалета и прически положилась на профессионалов. В результате, посмотрев на себя в зеркало, пришла в ужас. Одним словом, к вечеру Шелли поняла, что еще немного, и она сорвется. От уверенности не осталось и следа. Как я смогу непринужденно вести себя рядом со Стивеном, улыбаться и говорить умные вещи? — в который раз спрашивала себя Шелли и отвечала: увы, это невозможно. Она представляла, как презрительно посмотрит на нее Стивен, как будут смеяться за ее спиной гости и сочинять унизительные заголовки журналисты. Но больше всего ее волновало то, что после этого приема банкир Лонгвуд навсегда отвернется от нее. Кому нужна неуклюжая, красная от робости спутница, с подгибающимися от страха коленями?

Именно эта мысль неожиданно отрезвила Шелли. Она поняла, что волнение вредит в первую очередь ей самой. И приказала себе: если не хочешь опозориться перед мужчиной, который тебе очень нравится, то успокойся и перестань валять дурака!..

Спускаясь вниз, одетая, накрашенная и причесанная, источая запах духов, она ощущала трепет в груди. И знала: так чувствует себя воин перед сражением. Но она была уверена, что даже если и проиграет, то с честью.

Шелли пришла пораньше, чтобы немного привыкнуть к своему новому облику. Взяв для храбрости мартини, она придала лицу выражение спокойной уверенности и стала ждать появления Стивена. Старательно играя роль бесстрастной красавицы, она не видела, что взгляды всех мужчин в баре устремлены на нее.

Шелли сама не понимала, насколько сильно ее влечет к Стивену, и тем более не осознавала, что под влиянием этой страсти превратилась из скромной девушки в чувственную женщину. Вечерний наряд только подчеркивал яркий блеск ее глаз и грациозность движений.

К тому же у нее было недостаточно опыта в сердечных делах, иначе она бы сразу почувствовала, что кто-то пристально смотрит на нее. Шелли обернулась, только когда пробило ровно семь. И конечно же не поняла, что означает устремленный на нее взгляд Стивена, стоящего в нескольких шагах от нее.

А он был сражен наповал и от растерянности не знал, что говорить и что делать. Голос не повиновался ему, а сердце билось так, будто готово было выпрыгнуть из груди. Но Шелли об этом, естественно, даже не подозревала.

Стивен рассчитывал увидеть девушку в простом платье, скромно сидящую в углу. Но когда вошел в бар, сразу же обратил внимание на женщину с умопомрачительной фигурой, которая с царственным видом восседала перед стойкой бара. В ней было что-то настолько притягательное, что Стивен не мог отвести глаз от ее полуобнаженной спины и тонкой руки с бокалом, сквозь который просвечивал свет лампы. А когда она грациозно повернула голову и он узнал огромные голубые глаза, то понял, что пропал.

Стивен видел, как Шелли улыбнулась, встала и подошла к нему. Но он даже не сказал «Привет!», не подал руки — казалось, все органы чувств, кроме зрения, враз отказались ему служить.

Эта неприступная красавица просто не могла быть той милой, нежной девочкой, встретившейся ему в горах! Стивен верил и не верил своим глазам. Темные волосы были искусно уложены в высокую прическу, которая подчеркивала нежный овал лица и высокие скулы, а словно бы случайно выбившаяся волнистая прядь придавала облику Шелли женственности.

Как будто впервые смотрел Стивен в эти бездонные глаза, оттененные серебристыми тенями, и никак не мог насмотреться. Длинные ресницы полускрывали их таинственные глубины, а губы, чуть тронутые темно-вишневой помадой, так и манили впиться в них жадным поцелуем. Не скрывая своего восхищения, Стивен любовался Шелли, чью совершенную фигуру облегало вечернее платье вишневого цвета. Глубокий вырез на спине не позволил ей надеть лифчик, и упругая грудь обольстительно покачивалась при каждом движении.