- Похоже, семья здесь жила большая… - молодая женщина замерла возле арки, отделяющей кухню от столовой, в середине которой стоял большой дубовый стол, а вокруг него - полтора десятка некрашеных табуретов. - Да, как видно, работы в доме хватит не только до вечера.

Принимаясь за работу, Мэган закатала рукава темного платья и повязала волосы простой косынкой. За время дороги она успела освоиться и подружиться с миссис Лиззи Мартин, да и к Оливии больше не приставала. Оливия немного завидовала возникшей дружбе женщин, но сблизиться с ними по-настоящему себе не могла позволить, это значило бы выдать себя с головой. И теперь она только тяжело вздохнула, оправляясь за полынным веником.

Когда Оливия вернулась с пустыря, где, судя по засохшим стеблям, еще недавно росли фасоль и кукуруза, работа в доме кипела. Из крана над раковиной уже вовсю лилась вода. Мэган наполнила ею ведра и замочила в них тряпки для мытья окон и пола.

- Олив, полезай на стол и хорошенько обмети потолки и стены сверху. - Мэган смотрела испытующе, словно ожидая отказа или протеста.

- Хорошо, - покорно согласилась Оливия.

Она решила быть сговорчивой, да и в отсутствие Берни Дугласа поводов для протеста было гораздо меньше. Девушка сбросила ботинки, закатала до колен брюки, затем пододвинула хозяйственный столик и босиком взобралась на него.

- Что случилось?.. - Оливия заметила изумленный взгляд Мэган, искоса брошенный на ее стройные, совершенно не мужские икры, нежные маленькие ступни и узкие розовые пяточки.

- Да так, ничего! - Мэган тут же равнодушно отвернулась, но Оливия ощутила себя так, будто она предстала перед проституткой совершенно обнаженная.

К вечеру кухня приобрела жилой вид. На дощатых полках, отдраенных и светящихся белизной, сияли начищенные кастрюли и сковороды. На крючках были развешаны полотенца, половники, мутовки и прочие поварские приспособления.

Миссис Мартин с довольным видом помешивала что-то в большом котле. Оливия, горбясь, допекала лепешки. Все в ней заглушила невыносимая боль в натертых подмышках. Бабушка Абигейл Гибсон уже давно заставила бы ее принять душ, поменять присохшие к телу, пропитанные липким потом повязки…

- Мэган, - старушка обратилась к молодой женщине, - выйди, посмотри, не возвращаются ли наши разведчики. Никлас, принеси еще немного дров.

Как только Никлас и Мэган скрылись за дверью, она сочувственно тронула Оливию за плечо. Девушка ойкнула и почти упала в объятия пожилой женщины.

- Боже, дитя мое! - миссис Лиззи почувствовала жар, исходящий от тела девушки. - Да ты вся горишь, малышка.

- А что делать, Лиззи?! - у Олив зубы стучали от озноба. - У меня болит голова и истерты все бока. Мне больно, невыносимо больно!

- Присядь, малыш! - старушка услышала чьи-то шаги на крыльце и усадила Олив на стул. - Мэган! Наш мальчик, кажется, заболел! Никлас, надо поставить кровать в комнату за кухней и принести вещи Оливера. Его необходимо уложить в постель и напоить чаем из лекарственных трав.

За окнами, как назло, в это время послышалось ржание коней и мужские голоса. Мэган насмешливо и вместе с тем испытующе посмотрела на неловкого, невезучего подростка. Недовольно хмыкнула:

- Сейчас Берни Дуглас рявкнет и моментально вылечит нашего юного неженку или возможного симулянта. Миссис Мартин, вы решили заменить мальчишке избаловавшую его бабушку? - она хотела, вероятно, добавить еще колкость, но пожилая женщина тут же бесцеремонно оборвала:

- Мэган, ты ведь женщина! Хоть у тебя пока и нет детей, нельзя же быть столь жестокой и нетерпимой к слабостям других. Ну, что сделает твой хозяин, твой босс? Накажет мальчика только за то, что тот занемог? - от негодования женщина раскраснелась, ноздри у нее раздувались.

Мэган отступила, растерянно глядя на Лиззи.

- Если бы это случилось с тобой, Мэган, я также вступилась бы за тебя. Будь милосердной. Ведь не настолько же ты озлоблена, чтобы забыть о том, что такое сострадание…

- Что за шум? - в дверях стоял Берни Дуглас, разгоряченный быстрой скачкой, пропахший конским потом и ветром. - В этом доме никому не положено ссориться!

Он с изумлением осмотрел преображенное помещение, озаренное светом трех масляных ламп.

- Кажется, тут теперь живут люди! Милая миссис Лиззи, вы замечательная хозяйка! Я хотел бы заключить с вами соглашение… - тут он заметил Олив.

Лицо подростка пылало от жара, губы запеклись, глаза помутнели. Кожа на лице стала одутловатой с синюшным оттенком.

- Что с нашим мальчиком, миссис Мартин? - в его словах и действии не ощущалось прежней издевки и злости. Оливии даже почудилось, будто Берни Дуглас озабочен ее болезненным видом.

- Малыш совсем разболелся, Берни, - миссис Лиззи с надеждой взглянула на молодого человека. - Надо уложить Олив в постель. А мы не успели занести вещи.

- Хорошо. Сейчас мы все сделаем, Лиззи! - Берни с нескрываемой тревогой взглянул на Олив.

Девушка в ожидании насмешек и упреков сжалась в комок. Сердце у нее сильно колотилось. Она со смешанным чувством страха и ненависти с вызовом смотрела на молодого человека.

- Тебе очень плохо, я и так вижу! - Дугласу стало не по себе. - Рони! Рони Уолкотт, быстро за дело. Или кто там свободен?! - он резко повернулся и, топая тяжелыми сапогами, буквально выскочил из дома.

Когда кровать была установлена и занесены вещи, Рони рванулся к Оливии, подхватил ее на руки и бережно понес по коридору. Миссис Мартин, махнув всем, чтобы оставались на местах, засеменила следом за индейцем. Она старательно соображала. Неужели Оливию и Рони связывает что-то в прошлом? Слишком растревожился охотник! Слишком заботливо взялся опекать малышку… Может, они любовники? Или же, действительно, просто старые знакомые? У старушки Лиззи все путалось в голове. Но сейчас главное выяснить, что происходит с Олив. Все остальное выяснится позже.

Пока миссис Лиззи застилала постель чистым бельем, Рони терпеливо и нежно держал Оливию на руках, покачивая словно ребенка. А она, не стесняясь, обняла индейца за шею, доверчиво положив ему на плечо голову, словно все эти нежности были для обоих привычным делом.

- Миссис Мартин, я принесу теплой воды, а вы пока найдите чистые полотенца. - Рони положил Оливию на постель. Он решительно оттеснил рвущегося в комнату Берни Дугласа. - Босс, тут обойдутся и без тебя!

- Может, надо помочь миссис Лиззи раздеть мальчишку. - Берни Дуглас, ничего не понимая, с удивлением смотрел на охотника и настаивал: - Миссис Лиззи одна не справится с ним. Я помогу.

- Справлюсь, Берни, дорогой, - миссис Мартин упорно и твердо теснила молодого человека к двери. - Я вынянчила и вырастила ораву девочек и мальчиков. Неужели ты считаешь, что ни один из них не хворал? Оливеру привычнее помощь женщины. Он жил с бабушкой, Берни Дуглас. Пусть Никлас принесет мне мою корзинку… Он знает… И лампу! - она почти выпихнула сбитого с толку парня из комнаты, захлопнув дверь перед его носом.

Никлас вошел, не глядя в сторону кровати, поставил ведро с теплой водой, потом внес лампу и табурет. Рони Уолкотт заглянул в дверь, незаметно кивнул Оливии. По движению губ двоюродного брата девушка поняла, что он хотел сказать: <Держись, милая сестренка!> Индеец подал Лиззи корзинку и поставил на табурет большую миску и кувшин. Мужчины покинули комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

И сразу в доме воцарилась напряженная тишина. Все собрались в столовой, устроились на табуретах, ожидая. Мэган испуганно и обиженно забилась в угол, она не понимала, отчего столько шума и хлопот из-за одного захворавшего, довольно странного сопляка.

Берни Дуглас неторопливо вышел на крыльцо. Окно в комнате Олив светилось. Молодому человеку страстно хотелось узнать, что же там происходит. Опять им овладело странное ощущение, будто его дурачат… Нет, он, Берни Дуглас, уже решил, что воспитает из него хорошего наездника, стрелка, охотника, укротителя мустангов. То есть настоящего мужчину…

Но какой из Оливера мустангер? Скорее всего, мальчишка гораздо лучше смотрелся бы помощником нотариуса, адвоката, переписчиком. В крайнем случае, клерком в магазине, барменом или официантом! А девицы из заведения пялились бы на него, точно на игрушку, называли цыпленочком и красавчиком.