– Хочешь возродить рабство? – его божественный аромат, заставило мое тело вздрогнуть. Я закрыла глаза и медленно выдохнула. Не добившись ответа, Артем переместился на другую сторону стола, и оказался ко мне лицом к лицу.

Мельком развернувшись, я заметила, что нас уже оставили одних. Вся компания уселась на диванчики и с упоением слушала историю Глеба, о его комичном опыте в картинге. Внимающие, периодически взрывались безудержным смехом.

– Разбивай, – я убрала рамку и посмотрела на Артема. Он приподнял бровь, и склонившись над зеленым сукном, точным ударом рассеял шары по столу.

Наша дуэль была недолгой, Артем выиграл. И я дала себе слово, что никогда ему не признаюсь, в подтасовывании результата партии. Все оттого, что мне было неимоверно интересно узнать, чего же он «желает».

Артем был по-человечески наивным. Он повелел разрешить ему проводить мою персону до дома. Но серьезного разговора в пути, моими стараниями, у нас не случилось, как и теплого прощания.

Утро следующего дня. Аэропорт.

– Артем, береги Киру, – Профессор нервно переминался с ноги на ногу, у стойки регистрации, – Долго не задерживайтесь, я буду ждать звонка...

Бедный Профессор. Он не знает за кого больше волноваться, за единственного сына или за любимый опытный образец, то есть меня.

Тут Артем набрался наглости, и обнял меня, притянув к себе. Он отлично знал, что при отце эта выходка сойдет ему с рук.

– Пап, все будет отлично, мы позаботимся друг о друге, – его самоуверенный тон, и бесята в глазах, сделали свое дело. Незаметно для Профессора, я схватила руку Артема, покоившуюся на моей талии, и достаточно сильно для хрупких человеческих костей, сжала ее пальцами. Только услышав сдавленный, болезненный стон, я ослабила хватку. Пусть не забывает, с кем имеет дело.

– Профессор, нам пора. Самолет ждать не будет, – я крепко обняла своего любимого доктора, и развернувшись пошла на регистрацию.

С Артемом мы встретились только на трапе самолета. Догоняя меня, он в одной руке нес кейс с ноутбуком, а другой придерживал поднятый воротник, развевающейся на ветру кожаной куртки.

– Это было не этично с твоей стороны, – его бархатный баритон звучал обиженно, но глаза хитро улыбались, – Женщина не должна показывать, что сильнее мужчины. Даже, если это так.

– Это было довольно милосердно с моей стороны, а вот с твоей весьма рискованно, – он должен понять, что со мной необходима дистанция, – Ты бы мог лишиться руки.

Артем недоверчиво взглянул на меня и невесело рассмеялся. В молчании мы вместе двинулись по проходу, и быстро нашли свои места.

– Дама у окошка или с краю? – он хотел загладить инцидент, и повернувшись ко мне, улыбнулся, своей бесстыдной, обезоруживающей улыбкой.

– Там, – я кивнула на дальнее кресло, и протиснувшись, уселась.

– Кира, – начал атаку Артем, – давай, наконец, поговорим.

– Не хочу, – я одела наушники и уставилась на экран общего TV.

– Я знаю, что ты слышишь, – не успокоился он, – Пожалуйста, посмотри на меня…

Но я категорически не желала выяснять отношения в замкнутом пространстве, поэтому сделала вид, что лечу одна.

Глава VI .

Реакция

Внедорожник лихо маневрировал по абсолютно разбитой горной дороге. В наших вынужденных взаимоотношениях с Артемом наступил перерыв. Даже после перелета мы практически не разговаривали, исключая бытовые реплики по организационным вопросам.

Я вела агрессивно, но когда на очередной гряде кочек Артем, не удержавшись, влетел в лобовое стекло, мне пришлось сбавить скорость под его настороженным взглядом.

Ближе к вечеру, когда стемнело, я остановила машину.

– Сколько часов для сна тебе требуется? – Артем приоткрыл дверь джипа, и потягиваясь вышел наружу.

– Три-четыре часа, если очень устану, – я тоже вышла из машины и огляделась.

Насколько хватало глаз, впереди тянулись горы, покрытые лесом. Я посмотрела на Артема, и случайно встретившись с ним взглядом, тут же опустила голову.

– А ты устала? – Артем обошел машину и встал рядом.

Его сердце билось неровно, с перебоями. Что он задумал?..

– Останемся в машине или поставим палатку? – открыв заднюю дверцу, парень вытащил и положил на землю огромный рюкзак.

– Мне все равно, – я, легко подпрыгнув, уселась на капот джипа, – А ты где хочешь спать?

– Мне собственно, тоже без разницы... – Артем потянулся к приемнику и сделал музыку громче, – В моей жизни было немало ночей на голой земле. Когда я периодически сбегал из дома, на очередное покорение мира с друзьями, то ни о каких удобствах и речи не было.

Парень усмехнулся, вспомнив прошлое.

– По-моему, ночью будет дождь, – я втянула воздух, унизанный микроскопическими каплями влаги, из-за которой, он казался не свежим, а скорее тяжелым и вязким.

– Тогда, думаю, лучше остаться в машине... – он уже собирался водрузить палатку обратно, но я внезапно осознав, что тогда нам придется спать там вместе, подскочила, и забрав сумку из его рук, пошла обустраивать себе отдельное спальное место.

– Ты спи в машине, а я здесь, рядом, – вынув из небольшого кармана сумки колья, я начала вбивать их в землю, – Пока начнется гроза, я высплюсь.

– Почему ты не хочешь остаться в машине, со мной? – Артем обескуражено смотрел на мои решительные действия, – Ты меня боишься?

Я случайно вогнала штырь в землю на всю длину, даже крючка не осталось. Вопрос меня поразил. Подняв глаза, я тяжело вздохнула.

– Неужели, не понимаешь? Ты должен держаться от меня подальше! – «только вот я , наверное, тебе этого уже не позволю »,– ...Это ты, должен бояться! Неужели трудно уяснить, что я не человек? Со мной опасно...

Медленно приближаясь к нему, и сверкая, как мне казалось, дикими глазами, я толкнула Артема к машине. Плотно прижав его к двери, я подняла руку, и надавила на крышу джипа, чтобы продемонстрировать свою силу. Раздался скрежет металла. На оставшуюся после моей руки вмятину, мы посмотрели одновременно. Он громко сглотнул.

– Артем, прошу: не провоцируй меня. Не забывай о моих неестественных потребностях. Всё, вопреки желанию, может закончиться очень плохо...

– Не драматизируй...

– Только не надо рассказывать, что я на это не способна! Ты меня не знаешь...

Я боялась. Боялась, что он переубедит меня, заставит поверить в возможность отношений. Ведь мне и так больше всего хочется быть рядом с ним. Но где гарантия, что если я сейчас не желаю забрать его жизнь, то потом не поддамся минутной слабости?..

– Пока нет, но у нас все впереди, – Артем не отступал.

Ох, и трудно мне придется постоянно отказываться от того, что желаннее более всего на свете.

– «Нас» нет, запомни! Есть «ты» и «я» – две отдельных единицы, два разных вида, – я уже поставила палатку и бросила внутрь спальный мешок, – Пойду, пройдусь. А ты будь здесь и никуда не ходи. Не хотелось бы перед сном вырывать тебя из лап медведя.

Артем промолчал, и усевшись на место водителя, развернул карту. Надеюсь, он действительно никуда не пойдет. А вот мне не лишним будет пробежаться по склону этой чудесной отвесной горы, маячившей в двух километрах от джипа. Проветрить голову, охладить мысли.

За пару минут, я оказалась у крутого, покрытого зеленью склона. Бег меня расслабляет. Двигаясь с бешеной скоростью, я ощущаю, как ветер врезается в тело, как его холодные потоки овевают меня, словно срывая остатки ненужных мыслей и переживаний.

Вот я уже стою на вершине горы и смотрю вдаль – туда, где оставила самого дорогого для меня человека. Больше всего на свете я хотела бы оградить его от всяких опасностей, но по иронии судьбы я представляю наибольшую из них. Возможен ли наш союз? Что ждет его, если Артем безоглядно доверит мне свою жизнь? Смогу ли я оправдать его надежды...

Если попробовать... Только попробовать быть счастливой?..