Синий цвет замыкался на красном:

            сиреневый куст был разбрызган (2)

            по белым холстам всех Европ и Америк.

Мы слишком долго трудились над небом,

Чтобы, вернувшись,

            уверовать в землю.

О, боги джинсовых изломов!

Вы сделали нас из капель абсурда,

              нарушенных аппликатур на листах резолюций

(глина - вода - глина - вода –

грязь - и - руки –

вдрызг - бутылка - глаза –

полотняный мешок –

                с - нелущеным горохом

                                                             - душа).

О, боги оранжевой строчки на синем тряпье!

            За какие грехи человека

                                    вы

                                 посеяли нас в ЭТУ почву?

Момент узнавания каменных стен -

                                            момент пробужденья –

                                         и -

Как надпись "Бомбоубежище" - Ненависть.

Она равнозначна смерти оркестра.

Мы сначала разбили свои инструменты

                      из нескошенных стронцием звезд.

Потом мы разучились носить амулеты

                                               из нот на запястье,

И наши глаза не смотрели внутрь -

            Звери цвета поющей реки

            увозили на спинах

            из наших сердец

                                          серебристую пыль

                                          с

            янтаря винограда.

На небо нас вновь не пустили -

                                 мы отчаянно пахли землей, 

На земле нас ломали, как ветви -

                    потому, что мы знали, вкус неба...

Но поколенье идущих по колено в грязи

                                 ищет золото не под ногами, 

А срывает его, не спросив разрешенья

                                                                     цензуры, 

С того неизвестного звука, что считается

                                                                     высотой.

Дирижерская палочка - в пепел,

Крестообразные окна служат трамплином

                                                                   дня тех,

            кто спешит в бесконечность,

            устав от сраженья с призраком репетиций

            убитого нами своего же оркестра.

Занавес-гильотина разрезает пространство

                                                 с ликующим свистом,

Возвращая на Небо невозвращенцев Земли.

Полустертое имя "Агния"

                          на монашески скучном асфальте.

Агония. Единожды.

                                  Дважды. И трижды.

                                                           Агония.***

1990 г., март

   Состояние первого "Led Zeppelin". Диск падает с балкона 16 этажа 15-этажного дома к ногам дамы, прогуливающей абрикосового пуделя. Дама - старой закалки, жена артиллерийского полковника в отставке... Диск остается лежать, не разбившись. его потихоньку втаптывают в грязь, ибо всю зиу идет мучительный своей осеннестью в меру радиоактивный дождь.

1. "Мы звали июльское утро в свидетели..." - "Июльское утро" - суперхит группы "Юрайа Хип".

2. "Сиреневый куст был разбрызган..." - такая картина существует на самом деле - написана басистом группы "Новый Завет" Сергеем Скрипниковым. Правда, я ее ни разу не видела.

Инфантильные дуры,

Отощавшие куры,

Обнаженность натуры,

уязвимость кишок.

Улизну я на дачу,

У малины поплачу - 

Что совок слишком мрачен,

Что совок занемог...

Я - частица совкизма,

Моль в мехах коммунизма,

но - продукт остракизма,

мне б серебряных пуль!

Мне бы слиться с народом,

стать простым корнеплодом

(чтоб не дустом, не медом)

В безотказную дурь.

А я в отказной - без мази,

Что ни шаг - скалолазы,

Им что камни, что фразы - 

Было б где зацепить...

Ох, серьга тянет ухо,

И в душе постно, сухо,

Мне бы силы и слуха - 

На Луну громко выть...

СТОЛКНОВЕНИЕ С БУДУЩИМ

Когда-то вещество, из которого сделана я,

называлось так плотно "плотью".

Когда-то то, чем стегали плоть,

впечатывали в нее веру огня,

называли нелестно "плетью".

Но теперь плоть и плеть

стали одним

дорогим