Гороховый суп и жареная картошка с котлетами, приготовленные кладовщицей, были невероятно вкусными. Хозяин, идя покурить, позвал парня с собой на пару слов.

– Понимаешь, вы приехали и вовремя, и не совсем. Вовремя, потому что застали меня и моего директора. Не вовремя, потому что вокруг кладбища происходит что-то странное. Особенно после появления свалки по соседству. Хотели и эту территорию забрать, да только у кого-то ума хватило повременить, чтобы народ не будоражить. Я видел документ, в котором сказано, что с весны следующего года хоронить здесь не будут. Видать, «соседи» желают расширяться. Раньше бомжей здесь не было, а сейчас бродят и по одному, и группами. Ты будь осторожен, особенно по вечерам. А жену вообще никуда не отпускай одну. Посетителям в помощи не отказывай, это неплохой приработок. И главное, помни, хорошее отношение – это очень важно.

– Спасибо за помощь. А если что случится, как нам быть?

– А ты внутрь этих случаев не лезь. Обходи стороной. Сейчас по-другому нельзя. Пока я здесь – помогу. Ну, покурили, пойдем чай с пирожками пить.

– А можно мы пироги домой возьмем, на ужин?

– И на ужин, и на завтрак вам Петровна даст и чаю, и сахару, и еще кой-чего. А там научим вас, как довольствие получать.

На следующий день, с самого утра, влюбленная парочка взялась за работу. Веснушка скребла, а Умник смывал грязь со стен дома. Когда солнце высушило стены, стали красить их в синий цвет. Подошел завхоз. Покурил в сторонке, наблюдая за работой, не выдержал и взялся за кисть. К вечеру домик преобразился. Юра с Лизой жутко устали, но возможно впервые были по-человечески счастливы. Пришла кладовщица с обедом. Накрыли стол во дворе и, забыв о хороших манерах, стучали ложками, шумно хлебали горячий борщ и чавкали, жуя свежий хлеб. После обеда провели испытания электрического чайника, готовя душистый чай, который пили из блюдечек с сахаром вприкуску.

«Да, реальная жизнь порой неудобна и даже жестока, но зато какое удовольствие испытываешь от того, что сделал сам, и это можно пощупать, понюхать и даже съесть», – подумал Юрий, засыпая.

– Все, не тревожьте будущую мамочку, я засыпаю… – пробормотала Лиза, упав на кровать прямо в одежде.

Он осторожно снял с нее платье, перекатил на бочок и укрыл одеялом. Как только голова его коснулась подушки, он тоже провалился в глубокий сон.

В это утро Юре не хотелось совершать обход кладбища. Веснушка сладко посапывала, обняв рукой и закинув на него ногу. Но пришлось встать, чтобы не объяснять причину прогула.

Работы на кладбище прибавилось, как и прибавилось бомжей. Если раньше еды, оставленной родственниками усопших на могилках, хватало на всех, приходивших с соседней свалки, сейчас за нее начались драки. А вчера Лиза видела, что кто-то бродил возле их домика.

«Завести бы собаку, – подумал тогда Юрий, – было б легче не только следить за порядком, но и семью защищать. Лиза также просила не ввязываться в споры бомжей. Но, боюсь, без этого не обойтись».

Дни, проводимые за уборкой мусора и копанием могил, похожи один на другой. Правда, теперь у парочки завелись деньги. Они купили телевизор и установили спутниковую антенну. Лиза хорошеет день ото дня. Ее бесподобный круглый животик вызывает у юного мужа умиление.

На днях заходил завхоз. Принес торт на прощание и уехал к своим.

За лето и осень Юра возмужал и, как сказала Веснушка, больше не похож на того хлюпика, в которого она влюбилась. Теперь, когда муж приносил домой продукты и разные вещи, она смотрела на него, как на добытчика. Ее умиляло, что он помогал людям ухаживать за могилами близких без всякой корысти. Она восторгалась отношением людей к нему, называвших Юру по имени и отчеству. В ухоженном и гостеприимном доме стали появляться гости. Завсегдатаи кладбища заходили почаевничать с Веснушкой, и от этого становилось тепло на душе.

Мальчик Гриша в детстве ни в чем не нуждался, кроме общения, хотя редко оставался один. Его не отдавали ни в ясли, ни в детский садик. Зарплата отца-профессора, гонорары от публикации научных работ и роялти за изобретения позволяли освободить маму от воспитания сына. Сначала были няня и кормилица, потом гувернантка – красивая холеная барышня, учившая его манерам. Английским языком с Гришей занималась студентка из папиного университета. Мама, благодаря папиным деньгам и собственной лени, тратила все время на общение с подругами, такими же, как она, изнеженными хорошей жизнью дамами. В ее отсутствие и няни, и гувернантки, и учительница английского «занимались» папой. Однажды мама, неожиданно вернувшись из гостей, застала отца, поровшего ремнем гувернантку по обнаженным ягодицам в своем кабинете. Мама закатила истерику. Тогда отец позвал сына и с пафосом заявил:

– Я не позволю, чтобы моего сына наказывал кто-либо, кроме меня. И когда увидел, как эта паршивка стегала Гришу за невыученный урок, я не сдержался и наказал ее тем же ремнем. Гриша, это было так? – спросил отец, одной рукой до боли сжимая Гришино запястье, а второй показывая кулак.

Мальчик не понял, за кого больше испугался, за маму или за себя, но на всякий случай поспешил сказать:

– Да, мамочка. Папа увидел, как она била меня ремнем, и заступился.

Тогда мама помирилась с отцом, а у Гриши появился шикарный велосипед. После того, что он видел через замочную скважину, ему захотелось, чтобы папа так же наказал и учительницу, и новую гувернантку. Мальчик взял за правило подглядывать, когда папа вызывал к себе в кабинет работниц. Наказанные женщины выходили из кабинета румяные, с блестящими глазами и через несколько минут учили ребенка честности, верности и правде.

Мама, уходя на вечеринки, целовала сына в щечку, давала шоколадку и просила говорить обо всем, что происходит в ее отсутствие. Папа трепал ему кудряшки, дарил игрушки и просил ничего не рассказывать маме. Гриша делал то, что просили любящие родители. А вскоре он перестал учить уроки, заставив учителей выполнять задания вместо себя. Однажды он попросил студентку раздеться перед ним, пригрозив, что в противном случае мама узнает, чем они занимаются с папой в кабинете. Она вспыхнула и хотела дать мальчишке пощечину, но, вовремя одумавшись, смирилась и подняла подол. Гришу это не впечатлило. Наверное, по причине малолетства. Однако через семь лет именно таким способом он приобрел свой первый сексуальный опыт. В двадцать четыре парень познакомился со своей будущей женой, благодаря папенькиной блудливости и маменькиному попустительству.

К тому времени Гриша учился на пятом курсе медицинского института и, будучи верным своей детской привычке исследовать внутренности им же убиенных мелких зверушек, готовился стать патологоанатомом. Походы в «анатомичку» и морги только утвердили его выбор. Там было так тихо, загадочно, необычно. Тела людей похожи на музейные экспонаты. Некоторые красивы даже в смерти. Здесь не испытываешь страха перед ошибкой, когда во время операции живого человека превращаешь в «куклу» и потом мучаешься, страдаешь и ждешь наказания. С детства наблюдая за своими родителями, Гриша понял, что они те же куклы, только говорящие, но не догадывающиеся, что «кукловод» находится совсем рядом. Страх быть уличенными во лжи, лености и по большому счету сходство с теми, кого они считали чернью, делал их жертвой собственного сына. Папа боялся, чтобы замочная скважина в его тайную жизнь, о которой знал только Гриша, не расширилась и не сделала тайну доступной многим. Мама настолько заигралась в любящую жену, что перестала верить даже себе. Как все примитивно! «Куклы» в «анатомичке» намного загадочнее. Парню самому пора заводиться своей живой куклой, чтобы не возбуждать подозрений и быть как все.

Папины сексуальные куклы, которых Гриша подбирал по выходе их из кабинета, на роль жены не подходили. При всем его безразличии к браку и семье он хотел найти существо трепетное и влюбчивое, которому можно будет заморочить мозги собственной избранностью.