Я нахмурился и произнес:

— И все же… Три корабля добрались сюда…

Мартус улыбнулся с некоторой долей злорадства, кивнул и сказал:

— Им удалось пройти сквозь Стражей, так? Но усиление обороноспособности наших восточных форпостов продолжается, и скоро, я уверен, они станут неприступными настолько, чтобы не пропустить ни одного вражеского корабля.

Тот год можно вполне назвать мирным для нас. Мы слышали о сожженных над водами Фенда кораблях, а дважды даже видели, как драккары Анов взрывались на расстоянии не более лиги от Дюрбрехта. Только однажды случился действительно настоящий переполох, когда один из вражеских кораблей сумел приземлиться к востоку от города и Тревиду пришлось послать свою дружину в полном вооружении, чтобы дать бой воинам Хо-раби. Всю ночь город не спал, и Клетон подбил меня на приключение.

От Стражей пришло известие, передаваемое через жрецов, живущих в городах вдоль береговой линии Треппанека, что одному из кораблей удалось прорваться. Нам сказали только, что полк вышел из города. Хотя нам и не объяснили толком, что к чему, все равно было понятно, что происходит что-то чрезвычайное. Улицы за стенами нашей школы наполнились взволнованными голосами жителей, звоном оружия и торопливым цокотом копыт. Дело было вечером, занятия закончились, и мы уже поужинали. Я с Клетоном уединился возле северной стены нашего школьного двора, где находились складские помещения. Там мой друг упорно продолжал обучать меня владению искусством самообороны без применения оружия. Естественно, что с началом сумерек, как только мы узнали о высадке и выступлении воеводы с дружиной, мы не могли говорить ни о чем, кроме этого, и любопытство просто-таки переполняло нас.

Дело было в разгаре лета, когда дни долги, а ночи светлы. Я помню висевшую в безоблачном небе прямо у нас над головами полную луну, которая светилась бледно-желтым светом. Наши занятия были прерваны неожиданно раздавшимися по ту сторону стены звуками. Мы немедленно перестали упражняться и принялись обсуждать причины того, что происходило снаружи, само собой разумеется, ставя себя на место Тревида. Потом мы прислушались.

Клетон бросил взгляд на стену, и в лунном сиянии я мог явственно разглядеть, как улыбка заиграла у него на губах. Он повернул ко мне свое лицо, на котором я прочитал нечто вроде вызова.

— Мы можем забраться на стену, — сказал сын наместника.

Если бы я не знал слишком хорошо своего приятеля, то подумал бы, что он просто хочет посмотреть сверху на происходящее. Но я хорошо знал его, поэтому сказал:

— Нам же нельзя. Или ты хочешь оставшуюся часть года посвятить выгребанию дерьма из конюшен?

Клетон ответил мне улыбкой и, подойдя к стене, стал под нею. Помолчав какое-то время, произнес:

— Отец никогда так не запускает стены нашего замка: смотри, сколько здесь выщербинок.

Словно в подтверждение своих слов, он нашел одно углубление, затем другое и скоро уже висел у меня над головой точно муха.

— Можно спокойно подняться наверх и посмотреть, что там происходит. Ничего больше.

Я знал его, но он тоже знал меня, причем настолько хорошо, что вряд ли сомневался, что я последую за ним. Он начал подниматься дальше.

Мы добрались до верха стены и улеглись там. Теперь мы находились приблизительно на одном уровне с верхними окнами склада. Я сильно поранился, сорвав ноготь об один из острых камней. Как раз когда я зализывал рану, мимо нас на рысях промчался полуэскадрон конных лучников.

— На восток идут, — заметил Клетон.

— Как раз где-то там и высадились Повелители Небес, — согласился я. — Всадники направляются к восточным воротам.

Клетон рассеянно кивнул и посмотрел вслед дружинникам. Дюрбрехт окружал оборонительный вал, над ним возвышались городские стены, на которых можно было разглядеть сигнальные огни и мелькание множества факелов.

— Интересно там? — спросил Клетон.

— Дерьмо убирать тоже страшно интересно? — ответил я вопросом на вопрос.

— Мы уже сделали первый шаг.

— Да, — согласился я, а нога моего друга уже нащупывала углубление с противоположной стороны стены. Я только вздохнул, когда улыбающаяся физиономия приятеля исчезла из виду.

Спускаться оказалось труднее, чем забираться наверх, но тем не менее мы без осложнений справились с этой задачей и оказались на улице, затаясь в темноте под стеной. Мимо промчался эскадрон копейщиков, ни один из них даже не взглянул в нашу сторону.

Когда мы добрались до ворот, войска уже и след простыл. Наверху пылали сторожевые маяки, и мы могли прекрасно разглядеть двигавшихся в их свете солдат. К нам приблизились стражники с алебардами в руках, и Клетон поинтересовался у командира, что происходит. Тот ответил моему приятелю предложением топать домой подобру-поздорову, предоставив специалистам заниматься своим делом. Какое-то время мы постояли возле ворот, но ничего достойного нашего внимания не случилось, и мы решили, что, пожалуй, и правда лучше последовать совету офицера стражи.

На сей раз окружавшая школу стена показалась мне выше, а что касается луны, то та тоже переместилась вверх на довольно большое расстояние. Одним словом, на прогулку у нас ушло больше времени, чем мы рассчитывали. Я не ошибся.

Мы перебрались через стену и поспешили к нашему общежитию. В школьных зданиях стояла зловещая тишина, свет горел лишь в некоторых из окон, а наш дормиторий и вовсе погружен был во тьму. Мы точно воры прокрались к двери, и я уже было поздравил себя с тем, что все на сей раз сошло удачно, как знакомый голос окликнул нас по именам.

Никогда не сомневался, что кроме превосходного зрения, слуха и умения оставаться незамеченным у Ардиона было как нельзя лучше развито шестое чувство. Это, как я полагаю, те самые качества, которые необходимы начальнику. Ардион вышел из темноты, и то, как он постукивал себя по плечу своим кадуцеем, не сулило нам ничего хорошего. Мы с Клетоном застыли точно кролики, завороженные взглядом удава.

Ардион подошел ближе и, наклонившись вперед, принюхался. Я сообразил, что он пытается уловить запах алкоголя. Не найдя ничего похожего, начальник выпрямился и спросил:

— Где?

Отвечал за нас обоих Клетон.

— Мы ходили к восточным воротам. Мы полагали, что не следует упускать прекрасную возможность увидеть дружину Тревида в действии. Нам очень это пригодилось.

Меня просто поразила такая сообразительность, однако если Ардион и разделял мое восхищение, то виду не показал. Все, что он сказал в ответ, было:

— Вам известно, что это запрещено.

Клетон кивнул:

— Я заставил Давиота следовать за мной.

— Нет, — возразил я. — Никто меня не заставлял, я сделал это по собственной воле.

Ардион ухмыльнулся. Он имел обыкновение делать это так, что кровь леденела в жилах.

— Ты хоть не врешь, — сказал он. — И что же вам удалось увидеть?

— Немного, — ответил я. — Полк уже прошел, и ворота были закрыты.

Ардион кивнул:

— Найдете меня после утренних занятий.

Сказав это, он скрылся, точно растворившись в темноте.

На сей раз мне довелось узнать кое-что о кулинарном искусстве, так как наказание, наложенное на нас начальником, включало кроме чистки конюшен и неквалифицированную работу на кухне. Нам приходилось все свободное время чистить овощи, мыть посуду и скрести котелки да сковороды. Мы едва успевали проглотить полагавшуюся нам пищу, а когда наступал вечер, отправлялись убирать плоды работы лошадиных желудков. Мне казалось, что нечестно заставлять нас платить такую цену за то, что мы всего-то и дошли до запертых ворот, поговорили с солдатами и вернулись обратно.

Как бы там ни было, приключение наше и его последствия позволили нам пожать некоторый урожай знаний.

Глава 7

Второй год моего пребывания в Дюрбрехте начался с отсева новичков. Из числа студентов, с которыми я целый год делил стол и кров, пятеро были признаны негодными для дальнейшего обучения и отосланы домой. Совершенно не огорчал меня тот факт, что в числе их оказались Рэд и Тирас, а то, что Клетон остался в школе, меня, разумеется, порадовало. Теперь Мартус перестал быть нашим учителем, и его место заняли Клидд, который стал преподавать нам историю и красноречие, и Бэл, в чьи обязанности входила задача углубить наши мнемотехнические способности. Керан сдержал свое слово научить нас побеждать противника в схватке без помощи оружия, и еще я наконец-то научился ездить верхом благодаря Пардину. С помощью Телека мы поднаторели в искусстве травников и костоправов. Годик, что и говорить, выдался беспокойный, только поспевай шевелиться. Частенько приходилось бегом мчаться из аудитории, где читал свои лекции Клидд, в спортзал, где уже ждал нас Керан, а оттуда, обливаясь потом, бежать во владения Телека: в оранжерею с травами или в операционную, потом еще на конюшню к Пардину, а под занавес к Бэлу. И так раз за разом. Порою казалось, что даже мы, одаренные судьбою нашими талантами, просто не способны переварить столь огромное количество информации.