Принесли первые блюда и все замолчали, ожидая конца сервировки. Я, молча, разглядывала собравшихся, переводя взгляд с одного, на другого. И только на командора я не смотрела вообще, несмотря на его попытки привлечь мое внимание. А как только официанты вышли, ко мне обратился свекор:

       - Надеюсь, ты уже начала привыкать к семейной жизни? – он лукаво улыбнулся, показав, что рентианец он веселый.

       - Знаете, - я кинула взгляд в сторону напряженного супруга, - ваш сын вообще… хорошо справляется со своими обязанностями.

       Я в последнюю секунду изменила решение и не стала выдавать тайну белого кошака. Но, судя по скрежету, который я услышала, он этого не оценил. Парни заулыбались, поддерживая брата сальными шуточками.

       - Дорогая, - меня схватили за локоток, - нам нужно поговорить.

       - Я умираю с голоду, - ответила я, ударив ему по руке и освободив конечность, - в последние дни вообще не имею возможности нормально поесть.

       Улыбки стали шире. И только Рэлвид ден Сахр смотрел на меня настороженно. Он-то меня знал чуть больше остальных и понимал, что я нагло лгу. Но спектакль не портил.

       В доказательство своих слов, я принялась с аппетитом уплетать распространяющий соблазнительный запах, хорошо прожаренный стейк. Моему примеру последовали все, кроме мужа. Он сидел и задумчиво смотрел перед собой, не замечая ничего. Я только посмотрела на него, а когда наши взгляды встретились, весело улыбнулась, давая понять, что вечер для него только начинается, а то, что было сейчас, лишь разминка.

       Он в свою очередь отправил мне мрачный взгляд, полного обещания, что этого мне не простят. Но, как, ни странно, я его не боялась. И снова послав ему улыбку, вернулась прерванной трапезе.

       Воцарилась тишина, нарушаемая, лишь стуком столовых приборов о тарелки. Разговор не клеился, поэтому и все молчали.

       А как только все отложили ножи и вилки, свекор, то есть отец супруга многозначительно прочистил горло и все посмотрели на него. Я не стала исключением. Интересно же узнать, ради чего это все. Ждать долго не пришлось.

       - Мы все собрались здесь, чтобы обсудить и подписать брачный контракт, принятый законом Рентиана.

       - А вы разве его не… - вырвалось у меня.

       - Нет, Александра, - мягко произнес он, - мы подписали только договор о браке и о том, что разногласий больше не будет.

       - И, - меня не покидало ощущение, что он недоговаривает.

       - Там должна быть твоя подпись, - сообщили мне и я чуть не вскочила, но твердая рука супруга удержала. Более того, припечатала на место, отчего тыльная часть недовольно отозвалась болью.

       Но я этого не показала. Лишь гневно посмотрела на виновника неприятных ощущений и постаралась сдержать гнев. Как же я хотела всех этих мужчин перебить голыми руками. Это не передать словами.

       А между тем, на столе появились бумаги, которые мужчины начали вполголоса обсуждать. Я смотрела на это и внутри росло предчувствие, что мне снова не дадут выбора. Впрочем, как и всегда. Я с силой вонзила ногти в ладонь мужа, даже не обратив внимание на то, что он вздрогнул и зашипев, разжал стиснутую ладонь. А я продолжала это делать и с гневом смотреть на этих двоих, которые вот так легко рушат мою жизнь.

       Свекровь попыталась что-то сказать мне. Но я ничего не услышала, даже голову в ее сторону не повернула. Сейчас для меня важнее то, что они там обсуждают.

       - Сто тысяч, - произнес отец и пожал руку «белого» кошака-старшего.

       - Что это? – грубо спросила я, в упор глядя на командора, - деньги которые ты получишь.

       - Нет, - произнес он, - это твое приданное.

       - О, святая Родительница, - я приложила ладонь к груди, показывая высшую степень удивления, - у меня будут деньги?

       - Деньгами будет распоряжаться твой муж Сайфар, - ответил он, а у меня руки зачесались и я вскочила.

       В этот раз удержать меня не успели.

       - Вы двое, - я указала на них пальцем, - манипуляторы…

       Давно я так не ругалась. Со вкусом. Да так, что даже братья супруга покраснели и живо притворились мебелью.

       - Александра! – взревел потерявший терпение, муж. – Замолчи.

       - Нет, - воскликнула я, - это только начало.

       Я толкнула стул. А когда тот упал, отступила на несколько шагов. Тут же раздался шум, отодвигаемый стульев. Видимо все ждали того, что я попытаюсь сбежать.

       Ха. Да они же самое интересное еще не услышали. Я рассмеялась бы, если не клокочущий внутри гнев.

       - Вы двое, - я снова указала пальцем на старших мужчин, - решаете мою судьбу, даже не поинтересовавшись, а хочу ли я этого. Думаете, смирюсь и буду образцовой домохозяйкой? Вот вам!

       Я показала свой любимый неприличный жест и посмотрела на побагровевшего супруга.

       - Не красней тут, как девица на выданье, сам не лучше, - меня понесло и тормоза, похоже, окончательно отказали, - строишь из себя хорошего, а сам входную дверь запираешь. И да, тебе как не светило, так и будет дольше, я другого мужчину люблю.

       Сказала и даже сама не поверила. А вот хлесткая пощечина от мужа, отрезвила быстро. И я бы ответила ему тем же, если бы этот не схватил меня за руки и не потянул на место, причем стул поднял ударом ноги. А потом меня грубо припечатали на место и склонившись надо мной, яростно зашипели.

       - Ты еще не осознала видимо, но тебя продали, причем ради земель клана.

       Почему-то посмотрела на отца. И дело не в том, что мне могла понадобиться поддержка. Просто хотелось посмотреть ему в глаза. В данный момент эмоции покинули меня и в душе образовалась сосущая пустота.

       - Это не мой клан, - холодно произнесла я, снова посмотрев в перекошенное от гнева лицо супруга, - и земли тоже не мои.

       - Думаешь, это кого-то волнует? – он зло усмехнулся. – Дорогая, откуп отдан, и даже если я тебя сейчас прикопаю на месте, никто не вмешается.

       - Почему, - вот честно, губы сами спросили. Это была не я. Мне вообще не интересны его мотивы, лишь бы дотерпеть пять дней.

       - Ты никому не нужна, Александра, - он решил растоптать меня прилюдно, - и ты только что нанесла мне смертельное оскорбление, усомнившись во мне, как в мужчине.

       Я с вызовом посмотрела на него.

       - Но ведь это правда, - произнесла я и добавила более тише, - ты же не смог еще затащить меня в постель.

       Нависший надо мной рентианец побагровел и с силой сжал спинку стула. Но ожидаемого треска не послышалось. Или не так сильно сжимает, или материал крепкий.

       Почему-то в это мгновение, в голову лезли именно эти мысли. И это странно. Мне бы испугаться. А о его ручищи вздрагивают и могут вот-вот сомкнуться на моей шее. Но я почему-то уверена. Не сделает.

       - Хорошо, - вдруг прорычал он мне в лицо, - сегодня ночью ты получишь то, чего так отчаянно добивалась вот этим представлением.

       - Я скорее выброшусь из окна, нежели лягу под тебя, - пообещала я, без тени сомнения. А ведь сделаю, вот только друзей жалко и всего того, чего с таким трудом добилась.

       И ко мне пришло осознание, что жизнь-то я, люблю.

       - Молчать, - не выдержал военный, то есть командор. То есть, мой папочка.

       Почему-то, мы синхронно повернулись к нему. А через секунду Сайфар сел на свое место, продолжая держать меня за локоть. И делал он это не слишком вежливо. Но боль терпеть я научилась еще в раннем детстве, так что особого дискомфорта это не доставляло.

       Мужчины по очереди поставили свои размашистые подписи и бумаги протянули мне.

       - Я не подпишу! – твердо сказала я, не обращая внимания на резкую боль в руке и не задумываясь, ударила по наглой конечности правой рукой.