И снова противный хруст, а затем пронзившая почти все тело, страшная боль. Любая друга закричала бы, а я лишь стиснула зубы и закрыла глаза, чтобы никто не видел моей слабости. Я не имела права ее показать. Не этим надутым богачам, которые ни во что не ставят других.

       - Ты подпишешь это, - твердо произнес Сайфар, прямо у уха, - ты же хочешь, чтобы твои друзья долетели.

       - У меня рука сломана, - я повернула голову и в упор посмотрела в его синие глаза с вертикальным зрачком, - я физически не смогу это сделать.

       - У тебя нет выбора, - он мельком посмотрел в сторону посиневших пальцев, - не я их сломал.

       Я зашипела, когда пришлось взять в руку ручку и поставить подпись. Не остановилась. Сделала это. А потом, превозмогая боль, стиснула ее и вонзила в ногу супруга. Послышался крик свекрови, звук отодвигаемых стульев. Кажется, она упала в обморок и братья тут же вышли вместе с ней. Надеюсь, больше не вернутся.

       Может я и подписалась, но это не значит, что смирилась.

       - Тварь, - он попытался ударить меня, но я поймала его руку и снова посмотрела в глаза.

       - Ни ты, ни твоя семейка, не смогут меня подчинить, - прошипела я, отталкивая конечность.

       - Александра! – прозвучало над ухом. – Садись.

       Это был мой отец. Точнее только тот, кто породил меня.

       И я села. Но посмотрела не на него, а на рану в ноге мужа. Почему-то он не вытащил ручку, а что-то написал в свайдере и тоже сел. Но, странным было не это, а то, что он молчал. И вот это меня откровенно пугало, так как я привыкла к бурной реакции со стороны пострадавших. Захотелось срочно отдалиться, но не смогла даже приподняться, ноги не держали. Впервые.

       Снова стало тихо.

       Я положила голову на сложенные на столе, руки и прикрыла глаза. Наступила апатия. Ничего не уже хотелось.

       Но все же через минуту подняла голову.

       - Это еще не все, - пообещала мужу.

       - Знаю, - усмехнулся. Совсем недобро, так.

       Открылась дверь. Вошел, уже знакомый доктор. Он подошел к нам и внимательно осмотрел.

       - Смотрю семейный ужин в самом разгаре.

       - Молчи и осмотри ее пальцы, - недовольно отозвался Сайфар.

       Мужчина повернулся ко мне.

       - Как вы это сделали? – он был явно удивлен. Я, межу прочим, тоже. Это же надо, он заботится обо мне.

       - Защищала свою честь и достоинство, - искренне солгала я, хотя, доля правды тут все же присутствовала.

       - И как успехи? – с руки сняли шину и снова посмотрели через экран на состояние костей. – М-да.

       Я молча смотрела на эту мешанину, причиной которой стала я. В принципе, если не трогать, не больно, но это необходимо. И я приготовилась к боли, которая непременно будет, как только начнут вставлять кости на места.

       - Вашу супругу необходимо госпитализировать, - вдруг выдал медработник, - перелом слишком сложный.

       - Хорошо, - отозвался муж, и меня оставили в покое. Временно.

       Доктор сначала вылил какую-то жидкость на ногу мужа и по мере ее высыхания, исчезало мученическое выражение на лице. А когда Дайсонил аккуратно вытащил ручку, тот даже не поморщился. Из раны тут же хлынула обильная струйка крови и закапала на паркетный пол. Док тут же посыпал туда порошка, который вдруг начал пениться и шипеть.

       - Что это? – не выдержала я, в то время как мужчины собрались рядом и внимательно следили за неизвестным для меня процессом.

       Но, услышав мой вопрос, синхронно повернули головы в мою сторону и посмотрели с явным неодобрением.

       -Что? – спросила я, не чувствуя себя виноватой, - это вы меня довели.

       Взгляды стали суровыми.

       - А вот не надо меня обвинять, - я сложила руки на груди, и поморщилась когда задела поврежденную кисть, - вы уничтожили мою жизнь и все то, чего с таким трудом добилась и сейчас считаете, что какая-то бумажка меня остановит?

       - Александра, - окликнул меня бледный супруг, - замолчи.

       - Нет, - я вдернула подбородок.

       - Никого не волнует твоя жизнь, - прошипел мужчина, - лучше помолчи.

       И я замолчала. Не знаю, но почему-то аргументов не нашла и закрыла рот. Но при этом, взглядом пыталась их всех убить. Правда безрезультатно, но, надежда умирает последней. Вот я и дарила им взгляды полные ненависти.

       Не знаю, сколько длилась бы эта игра в гляделки, но нарушил это уверенно поднявшийся на ноги сын главы клана. А я с удивлением посмотрела на его абсолютно здоровую кошу с небольшим розовым шрамом. И да, волосы на ногах у него, тоже были белыми.

       - Пошли, - меня взяли за локоть и помогли подняться.

       Доктор пошел впереди, а мы следом. И я бы снова выкинула что-то, но осознание того, что кроме друзей, никому не нужна. Даже мужчине, который сейчас вроде поддерживает, а сам совсем недавно пообещал лишить меня самых близких существ и унизить в постели.

       Гнев с новой силой поднялся во мне. Не позволю. Я его лучше убью, нежели позволю ему дать приказ на уничтожение близких мне существ, которые действительно принимают меня такой, какая есть. Не стараются, как эти, изменить меня как им нравится.

       Но несмотря на это, я позволила увести себя из этого ресторана. Теперь я понимала, почему они выбрали отдельный зал. Правда, жаль, что никто так и не узнает обо всем.

       И в этот момент меня озарило. Я должна выбраться отсюда и рассказать об этом всем. О том, что они не чураются совращать молоденьких девушек, не достигших совершеннолетия. Причем особой вины за собой не ощущают. Значит это норма для них.

       Меня усадили на сиденье рядом с водительским и пристегнули. Это я отметила лишь краем сознания, продолжая размышлять на тему, какое место имеют женщины в обществе планеты Рентиан.

       Кэйсер плавно тронулся, а как только выехал из парковки, набрал высоту и полетел. Я осмотрелась, понимая, что мы не одни и летим не домой. Мелькнула мысль, сбежать из клиники, если появится возможность. Вот только делать этого я не стану. Нужно убедить муженька, что я смирилась, и чтобы он ослабил бдительность.

       Я молчала.

       Не проронила и слова, даже когда он остановился у незнакомого здания, ярко освещенного фонарями и светом изнутри. Я честно не знала, что меня там ждет, а потому, выйдя из кэйсера, остановилась. Но ждать долго не пришлось. Меня снова осторожно взяли за локоть и повели к стеклянной двери, которая в свою очередь сама распахнулась при нашем приближении.

       В клинике ничего особенного не было. Стерильные помещения, запах антисептика, от которого хочется зажать нос и не чувствовать. Но этого тоже не стала делать. Просто шла туда, куда ведут.

       И вскоре вошли в помещение со сложной, на мой взгляд аппаратурой.

    Многие из них я не идентифицировала. Но еще до того, как я смогла осмотреться, как мне указали на кресло. Села и стала ждать, что будут делать. А супруг расположился напротив. Еще не высохшая кровь ярко выделялась на его бедре. И пусть я знала, что раны там давно нет, все же чувствовала себя немного неуютно. Совесть напомнила, что кроме пары заслуженных грубых слов, он мне ничего не сделал. Даже за ногу пока ничего не сделал. И смотрит сейчас не с гневом, а задумчиво.

       Даже не заметила, что подошел доктор. Он с помощью инжектора ввел мне что-то и рука быстро начала неметь.

       -Что это? – в который раз задала я этот вопрос, даже не надеясь на ответ.

       - Стимулятор регенерации, - ответил тот, - а так как это болезненный процесс, я добавил туда обезболивающего.

       За объяснениями, он еще и умудрился принести какой-то аппарат и попросил поставить руку под излучающую лампу. А в то время, пока я изучала строение непонятного устройства, он легко вставил кости на места и попросил не шевелиться. Я послушно замерла. Так как уже хотела избавиться от этого. Пусть у меня, то есть у рентианцев регенерация хорошая, перелом штука неприятная и как мне позже объяснили, стимулятор экстренная мера.