Офицер воздел руки, словно удерживал на ладонях шар — солидных размеров, но легкий.

— Не совсем, уважаемый архитерриус. Скорее всего, кража информации. Грабитель не смог проникнуть в биокомпьютер торговца извне, поэтому вошел в дом, вскрыл охранную систему входной двери, а когда хозяин и слуга попытались остановить его, убил обоих.

— У вас есть какие-то предположения?

— Только одно, — омʼа вздрогнул всем телом — так представители его расы выражали сомнение — и придвинулся поближе, так, что кончики его вибрис щекотали лоб архитерриуса. — Почтенный Алларт связался с копателями, и это его погубило. При вторжении и убийстве, вероятно, использовались технологии Древних, неизвестные нам. Иначе как убийцы сумели попасть в здание и покинуть его так, что на голозаписи не осталось ни одного их изображения? Полагаю, в самое ближайшее время мне потребуется ваша помощь.

Яан Залек кивнул, потом запоздало сообразил, что его жест ничего не говорит офицеру — в силу особенностей физиологии омʼа не могут поворачивать голову и кивать, — и провел в воздухе ладонью, словно поглаживая невидимого хэнака.

Почтенный Алларт…

— Вы направляетесь в архив? — вежливо осведомился офицер. — Моя платформа в вашем распоряжении.

— Спасибо. Я хочу пройтись пешком. И так мышцы скоро атрофируются…

Попрощавшись и заверив офицера в готовности оказать всяческое содействие следствию, Яан Залек побрел прочь. Напряжение, в котором он пребывал до сих пор, сменилось бесконечной усталостью.

Вряд ли омʼа прибегнет к его помощи. Тот, кто убил Алларта, не пользовался Древними технологиями — в этом можно быть уверенным почти наверняка. Скорее всего, здесь побывали истцы. Они же узнали о том, где находится Мехмед. А это значит, что воины Сирра-Ю действовали не по приказу барона. Они выполняли задание графа Сувари.

И куда ему теперь идти? К барону? «Мой повелитель, я раскрыл заговор»? Не исключено, что барон поверит. Ни для кого не секрет, что Тоар Гемельсоирский терпеть не может этого длинношеего щеголя. Но сомнительно, чтобы у Гельма не оказалось иных сторонников, кроме истцов.

К тому же у него нет записи разговора Гельма с Мехмедом. Значит, для проверки сведений его подвергнут ментоскопии. Как известно, для стареющего мозга такая операция сопряжена с немалым риском. Не исключено, что с ментоскопического кресла он встанет полоумным маразматиком с трясущимися конечностями… если вообще сможет встать. И такой исход для него куда более желателен, нежели тот, который следовало бы назвать «благоприятным».

Потому что вместе с воспоминаниями о последних минутах, проведенных в собственном доме, дознаватели барона Пако вытащат из него множество других. О том, как в этом доме появился Мехмед. О промышленных территориях на поверхности Планеты. О «консультациях», которые он давал Алларту… и не только ему. Для подданных барона Пако существует одно правило, следуя которому, можно более или менее спокойно дожить до конца своих дней. Правило это такое: «Не попадайся».

Потому что нет ни живого существа, ни киборга, которое было бы совершенно чисто перед законом. «Даже хэнака можно засудить», как говорят копатели.

К сожалению, Алларту соблюдение золотого правила не помогло. Он не попался. Он… попал.

И, похоже, копатели — единственные, к кому он может сейчас обратиться.

Если они еще живы. Если Алларт рассказал им, как попасть в Древний фонд. Тогда он сможет опередить Гельма и первым добраться до орудий Диска.

Яан Залек брел по улице, время от времени натыкаясь на прохожих. Одни смущенно извинялись, другие резко окликали старого ученого. Архитерриус ничего не замечал — ни толчков, ни окриков, ни свиста пролетающих мимо платформ, ни запахов, доносящихся из кофеен и лавок.

Он знал, куда идти. И шел туда, как по пеленгу.

Он не задержался, проходя сквозь голографическую вывеску на двери «Шального метеора». Его не остановил запах сомнительного качества напитков, витающий в воздухе. И когда он пробирался между разновеликих столиков, стульев, насестов и подвесных подушек, никто не спросил его, что он здесь забыл.

Здесь он был просто одним из Существ Алфавита. Существом с двумя глазами, одним ротовым отверстием, которое служило также органом дыхания и речи, двумя верхними и двумя нижними конечностями. Он мог бы полдня просидеть здесь, потягивая тошнотворную бурду, выдаваемую за коктейль, и угасающим, оглушенным разумом ловить звуки многоголосой, многоязычной какофонии, переплетенной с дымом и невообразимыми запахами разгоряченной плоти. Он мог бы забыться, раствориться в ней, как кристалл соли в горячей жидкости…

Яан Залек упал в мягкое кресло, обитое засаленной материей неизвестного происхождения. Голова у него кружилась, а из сердца словно кто-то медленно-медленно вытаскивал толстую тупую иглу. Казалось, он смотрит на мир в толстую трубку из полупрозрачного силипрона. Все тонуло в бурой дымке, лишь одно он видел совершенно четко: мощного апеса в крошечном грязном переднике, который сидел на стуле перед стойкой.

— Ваш заказ, — послышалось над самым его ухом.

Почти не глядя, Яан Залек ткнул пальцем в голоменю на тусклом корпусе робота-официанта.

— Должен вас предупредить, — произнес робот вкрадчивым голоском Гельма Орксилла. — Этот напиток обладает сильным опьяняющим действием. Убедитесь, что состояние вашего здоровья позволяет вам употреблять подобные…

Архитерриус в ужасе обернулся. Но нет, это был не Гельм Орксилл. Возле его столика стоял самый обычный робот-официант, и на его груди мигала полоска с надписью, которую Яан Залек почему-то не мог прочитать.

— Уверен, — пробормотал он. — И еще… эмти с подливкой.

В корпусе официанта что-то забулькало. Через минуту манипулятор поставил перед ним на столик пластиковый бокал, наполненный изумрудно-зеленой жидкостью. Приглядевшись, на ее поверхности можно было разглядеть муаровые разводы.

Первый глоток обжег горло. Яан Залек задохнулся. Из чего готовили это пойло, оставалось только предполагать. Сквозь подступившие слезы архитерриус не сразу заметил, как апес в фартучке оказался возле его стойки.

— Эмти готовятся долго, — пробасил он. — Зря вы с гринферы начали, почтенный.

Архитерриус попытался ответить, но только закашлялся.

— Ну, вот видите… — великан печально вздохнул. — Давайте-ка я вас в номер отведу. Полежите, оклемаетесь… А там, смотришь, и эмти приготовятся. Негоже в таком состоянии тут сидеть, да еще в вашем возрасте. Всякое может случиться.

И, обняв полубесчувственного архитерриуса за талию, повел его к двери в дальнем углу зала.

— Ну вот, — удовлетворенно сообщила Матильда. — Еще чуть-чуть — и мы дома.

Капсула, похожая на прозрачное, срезанное снизу яйцо, мчалась вверх по шахте скоростного лифта, который открылся прямо из зала управления. Это потребовало меньше десяти минут — если точно, то девять минут, пять и три сотых секунды. Когда все закончилось, в потолке открылся люк, и «яйцо» плавно выползло оттуда, не поддерживаемое ничем.

Еще три минуты, сорок пять и тридцать две сотых секунды пришлось ждать сопровождающих, которых им выделил БКЦ-4-ИАК — двух корабельных роботов, которых копатели называли «мехами». Через них же бывшему капитану Кровлеву предстояло поддерживать связь со своим координатором.

«Мех» выглядел устрашающе — примерно как осьминог в любовной схватке с вешалкой. Причем вешалка, очевидно, предназначалась для тех самых гигантских камуфляжных костюмов, которые Артем обнаружил на складе. При их появлении Матильда недоверчиво зашипела. Это было объяснимо. Но когда одна из вешалок обратилась к нему хорошо поставленным голосом диктора центрального телевидения. Артема передернуло.