— Вода, — оглядываю комнату, в поисках какого-нибудь ведра, чтобы ее вымыть.

— Так ешь, — стукнул Хорх по столу кулаком. За что-то злится на меня. Опускаю взгляд в тарелку, несмело втыкаю грязную ложку в вязкую кашу.

Опять эта серая пыль. Скрипит на зубах, царапает горло при каждом глотке. Давлюсь пересоленной кашей, заглатываю быстрее, не чувствуя вкуса. Хорх все еще злится. Смотрит на меня исподлобья и шевелит кустистыми бровями. Я прячусь от его взгляда. Неуютно.

Аррианлис Ван Сахэ.

Наследный принц империи Сантор.

Глубокие тени, словно живые, шевелятся в темных углах, раскачиваются в такт танцу свечей. Где-то за стенами замка воет ветер, рвется в приоткрытое окно, стучит голыми ветками деревьев в стекла.

Я натянул сползающее одеяло повыше на плечи и обнял колени руками. Мысли под стать погоде. В детстве считал себя пленником в этом замке, со временем это ощущение прошло. Я стал чувствовать надежность этих стен, защищенность. Отгородился от всего мира и был счастлив. Но сегодня, впервые за много лет мир за стенами вспомнил обо мне, ворвался в двери и перевернул ставшую привычной жизнь. Меня ждут в столице.

Ребенком я мечтал о приключениях, теперь же… Мне страшно. Что там, в столице? Как я доберусь туда? Эти мысли прогоняли сон, заставляли следить за густыми тенями в углах, присматриваться, бояться, словно в них сидят подосланные убийцы. Я никогда не питал иллюзий о своей нужности. Страна прекрасно жила без меня. После ссылки обо мне забыли, закрыли, спрятали. Теперь же я им понадобился. Смешно, как чья-то смерть влияет на жизни других. Я не правитель, хоть и часто утверждаю обратное. Все изменится завтра. Один лишь шаг за ворота и пути назад не будет.

Я со стоном уронил голову на колени. Воображение вовсю рисовало красочные картины грядущей смерти. Как шальная стрела вылетит из придорожных кустов, пробьет горло. Горячая кровь потечет по дороге, изрытой множеством копыт. Отчаянно мотаю головой, прогоняя мысли. Нет. Не поеду никуда. Останусь здесь. Скажусь больным. Не посмеют же они тащить единственного наследника императора силой? Правильно. Это хороший план. А там еще что-нибудь придумаю.

Сильный порыв ветра распахнул незакрытое окно. Створка ударилась о стену, зазвенели стекла, грозя осыпаться осколками на ковер. Последний раз мигнули и погасли свечи, погрузив комнату в темноту. Вздрагиваю и ежусь от долетевшего холода.

— Стража! — голос похож на шепот. Прочищаю горло и зову громче, принимаю наиболее величественное положение. Обычные люди не должны видеть мою неуверенность. — Стража?!

Ни на третий, ни на четвертый раз меня никто не услышал. Я начал злиться. Мне обещали, что покои будут охранять круглосуточно. И где же? Оглохли там? Спускаю ноги на холодный пол. Тапки как назло потерялись где-то под кроватью. Подбегаю к окну, закрываю створку, опустив защелку. Громкий звук из коридора заставляет вздрогнуть. Даже присел от неожиданности.

— Стража? — зову в очередной раз, но никто не слышит.

Сглатываю колючий комок страха. Осторожно крадусь к дверям, прислушиваюсь. Грохот стих. Лишь ветер все так же воет в пустых коридорах. Тянусь к широкой ручке тяжелых дверей. Руки трясутся, даже промахиваюсь мимо. От этого начинаю злиться. Злость прогоняет страх. Распахиваю двери и выскакиваю в коридор, оглядываясь по сторонам.

— Стража! — низким гулом отвечает из темного коридора эхо.

Серые каменные стены покачиваются от неровного света редких факелов, дрожат тени в глубоких нишах. Делаю несколько шагов до ближайшего небольшого зала, где стоят с виду такие удобные диванчики. Днем тут дежурит стража. Но никого нет. Только холодные взгляды незнакомых людей со старых портретов на стенах. Злые лица с мертвой жестокостью в глазах. У выхода на лестницу два пустых доспеха. Смотрят черными прорезями глаз, скалятся помятой решеткой забрала. Смотрю на них, не в силах и шага сделать. Снова завыл ветер, заметался в поворотах коридоров, загудел, попав в ловушку железных доспехов. Заскрипели латные перчатки статуй, того и гляди схватятся за матовые от пыли мечи. Показалось даже, что один из них чуть повернул голову. Делаю несколько шагов назад, продолжая следить за ними. А вдруг там кто-то есть? Подосланные убийцы. Сердце бешено бьется. Воздуха не хватает. Мир кружится, сливается в одну размытую картину. Бросаюсь в сторону своих комнат. Влетаю в покои, хватая жадно ртом воздух. Дверь с громким хлопком закрывается. Задвигаю засов, придвигаю кресло. Так надежнее. Ныряю под одеяло.

По-прежнему воет ветер, гуляет по коридорам, стучит с улицы в окно. Слышатся неясные шорохи за дверью, словно крадется кто-то. Изо всех сил таращу глаза в темноту. Слежу за неподвижной дверью, кажется, отвлекись я хоть на мгновение, и засов медленно поползет в сторону. Минута, другая, но все по-прежнему. Пытаюсь успокоить себя, убедить. Но не получается. Сердце не желает слушать. Воздух застревает в груди, не дает сделать новых вдох, сколько бы я ни старался. С трудом отворачиваюсь, утыкаюсь в подушку лицом, накидываю сверху одеяло.

— Это все не правда… Все хорошо… Это не со мной… — голос заполняет собой ватную тишину отдельного мира под одеялом. Успокаивает. Шорохи снаружи уже не такие громкие и страшные. — Все хорошо. — Закрываю глаза, представляя себя далеко-далеко. Тут безопасно. Мне всегда казалось, что если ты не видишь опасности, то и она не найдет тебя.

Старый Хорх.

Собиратель бесполезных земель.

Смотрю на него. Странный. Но уже не пугает. Словно ребенок, пристает с вопросами. Что, да почему. Скоро прятаться начну. В душе все чаще просыпаются сомнения. Он, такой не похожий на человека, но такой человечный. Мурашки по коже. Немного осталось. Скоро уляжется ветер, опустить серая пыль и можно будет ехать в обжитые земли. Скорей бы. А то с ума сойду. Как вспомню, какой он без одежды — страшно. Словно личинка неведомого насекомого. Кожа сухая, серая, полупрозрачная. Синие сетки сосудов по всему телу. А еще… Он действительно никто. Нет у него того, по чему нормальные люди определяются. Кругом гладкий, ни баба, ни мужик. И пупка нет. Точно личинка. А еще эти глаза. Пустые, серые, словно пепел в них.

А буря, как назло почти неделю держится. Не стихает злой ветер. Скоро я сам в сосульку превращусь. Почти не выхожу из подвала. Хорошо семян заранее набрал. Старые запасы пригодились, но и их надолго не хватит. Еще день-другой и подошву жевать будем, да земляной водой проталкивать.

— Я — человек, — в очередной раз его тихий, безжизненный голос. Сливается с серой вьюгой, пропадает в ней.

Морщусь. Он это, словно заклинание повторяет. Стоит у выхода, смотрит на бурю, что отделяет нас от земель изгоев и повторяет. Часами стоять может. Все думает о чем-то. Какие мысли живут в его лысой голове — не понять. Но я почти привык. Уже не сжимаю, как в первые дни каплю живого огня в кармане. Поначалу все думал, вот сейчас он бросится на меня, начнет рвать своими длинными страшными пальцами. А я его приласкаю магией. Он похлеще мертвого огня будет. Живое на раз сжирает. Даже кошмары снились. Я боялся. Шутка ли, жить в одном доме с безликим. А он, даже не подозревает. Стоит себе, да думает о своем. Даже жалко его.

Может ли он быть человеком? Иногда я забывался, разговаривал с ним. И каждый раз злился. Откуда у него, такого, мысли о ложках, умывании, одежде. Будто во дворце родился. Правильный. Я на пробу ему нашел трезубец столовый с ножом. Так он славно ими орудовал, я даже залюбовался. Не каждый принц так сможет. Эти мелкие непонятности ставили меня в тупик. Он не знает о себе ничего, но в то же время удивительно приспособлен в быту. Правда ли, что пустые тела безликих оживляют с помощью душ? Если да, то чья сидит в нем? Я перерыл множество книжек, ища ответы. Самому интересно. Жаль, что замок безумного мага сожгли Санторские псы. Ни клочка бумажки не оставили. А в моих сокровищах информации почти нет. Так, обрывочные сведения.