Привлекательна идея использован! сверхнизких температур (криокамер в лечебно-оздоровительных целях. Такие опыты с конца 70-х годов проводились в Японии: криотерапия использовалась при лечении полиартрита. Однако эффект благотворного воздействия на организм сверхнизких температур оказался фантастическим. Уже достигнуты успехи при лечении многих заболеваний различных систем opганизма. Общая экстремальная криотерапия, не имея противопоказаний, побочных эффектов, отлично стимулирует все функции и может стать средством медицинской реабилитации практически после любых заболеваний.

Судя по сообщениям из разных точек планеты о природных и других катаклизмах, все люди имеют шансы oказаться в ситуации экстремальной. Не оставит человек и попыток дальнейшего вторжения за пределы дозволенного природой, познания и испытания себя, самоутверждения. Всякая такая попытка заслуживает самого тщательного научного анализа. В этом залог удачи попытки следующей.

Давайте потолкуем о телевизионных шоу. Если вам еще нет тридцати пяти, вы, вполне возможно, не мыслите без них своей жизни, а если вам сорок два, как мне, эти передачи вряд ли что-либо для вас значат, и вы лишь с большим трудом сумеете понять, каким образом обыкновенная «комедия положений» могла разрушить мой брак и чуть было не убедила меня в том, что я сошел с ума. А уж в тот факт, что с помощью этого балагана Ричард Никсон стал президентом, вы наверняка не поверите — как, впрочем, и в то, что именно этот сериал прикончил культуру шестидесятых.

Между тем все было именно так.

Я имею в виду «Семейство Харриганов», тот самый сериал, который журнал «Тайм» назвал однажды «любимейшим шоу Америки». Что касается меня, то я, признаться, впервые услышал о нем лишь на прошлой неделе.

Может быть, вам знакомо имя. Ларри Райан. Писатель, сотрудничающий с различными журналами. Моя жена Линда (мы до сих пор вместе, но вот-вот должны развестись) моложе меня на девять лет. Ей тридцать три, и она целиком и полностью принадлежит к Харригановскому Поколению.

Линда работает в галантерее на Хайланд-Молл и порой задерживается допоздна, домой приходит в. десять вечера. На прошлой неделе, перед тем как уйти на работу, она заглянула ко мне в кабинет, чмокнула в щеку и попросила записать для нее на кассету телешоу.

— «Харриганомания», — пояснила она. — В восемь по Эй-Би-Си.

— Какая мания?.. — не понял я.

— Харригановская. Ты что, забыл про Харриганов? «Вот так и живут Харриганы…», — пропела она.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ой, до чего же здорово! Точь-в-точь как профессор! Правда, тот выражается несколько иначе — «никак не возьму в толк».

— Какой профессор?

— Профессор Харриган. Да что с тобой сегодня?

— Линда выдернула у меня из-под руки лист бумаги, черкнула: «8.00, Эй-Би-Си» и вышла из кабинета.

Около двух я оторвался от работы, чтобы перекусить, а заодно посмотреть Эм-Ти-Ви и натолкнулся на Табиту Сорен, которая брала интервью у светловолосой девицы по имени Дениз О’Брайен. Бегущая строка свидетельствовала: «Джейни Харриган».

— Черт побери, — озадаченно произнес я. Интервью, посвященное тому самому телевизионному шоу «Семейство Харриганов», в котором снималась кучка полупрофессиональных актеров, Табита брала прямо на улице. Она остановила проходившего мимо паренька лет двадцати и спросила его, показывая на девицу: «Вы знаете, кто это?» Парень пригляделся и воскликнул: «Джейни Харриган!»

После обеда я никак не мог сосредоточиться на работе. Не стану скрывать, я не большой поклонник всяких сериалов. Возможно, опасность «угодить на крючок» миновала меня благодаря отцу, который просто-напросто запрещал домашним их смотреть. Отец вообще завел в доме весьма строгие порядки, вдобавок, он преподавал в юридическом колледже, то есть, как казалось нам с младшим братом Филом, твердо знал, что хорошо, а что плохо, поэтому мы безропотно подчинялись его требованиям.

Тем не менее, даже не будучи поклонником телешоу, я не мог пропустить столь значительное событие, поскольку вроде бы и сам принадлежу к индустрии развлечений, описываю в своих произведениях музыкантов, артистов, спортсменов… Чушь какая-то, честное слово!

Когда тебя что-то отвлекает от работы, сидеть и пялиться на монитор совершенно бесполезно. Я встал из-за стола и направился на поиски телевизора. Если это шоу настолько знаменито, его обязательно должны были указать в программе. Однако я не нашел ни единого упоминания…

Если писателю нужен ответ на какой-то вопрос, он обычно снимает телефонную трубку. Я позвонил на телестудию, и меня соединили с пресс-центром.

— Вы представить себе не можете, сколько раз на дню нам звонят по тому же поводу, — сообщил милый женский голос. — Вообще-то телешоу сошло с экранов, по-моему, пару лет назад. Скорее всего, по прихоти того, у кого были права. Наверно, они хотели выпустить видеокассету…

— Неужели шоу не записывалось?

— В том-то и дело! Мне кажется, сейчас владельцы видеокомпаний рвут на себе волосы. Странно, правда? Такое популярное шоу — и его больше не показывают.

Во второй половине дня мне понадобилось выйти из дома. Я сходил на почту, а на обратной дороге заглянул в книжный магазин Линкольн-Виллиджа. Продавщица примерно моего возраста, в длинном платье и в очках, спросила, что меня интересует.

Проявлять глупое любопытство по телефону куда проще, чем лицом к лицу с собеседником. Чувствуя себя не в своей тарелке, я все же спросил:

— Э… У вас нет ничего насчет телешоу «Семейство Харриганов»?

— Конечно. Вот, выбирайте.

Женщина подвела меня к стеллажу, на которой я обнаружил толстенную книгу в мягкой обложке под названием «Харриганомания» (точно так же называлась и передача, которую меня просила записать Линда); кроме того, там имелись «Жизнь семейства Харриганов», «Семейство Харриганов, полный путеводитель по сериям» и «Мельчайшие подробности из жизни семейства Харриганов» (средней величины и толщины, весьма пестрая на вид книжица).

— Господи Боже! — проговорил я.

— Откровенно говоря, — сказала продавщица, — пока к нам не стали поступать книги, я не имела об этом шоу ни малейшего представления. А началось все года два назад.

— Наверное, мы с вами представители одного поколения, — отозвался я и направился к кассе, за которой сидела девушка лет двадцати.

— А, Харриганы. Шикарная штука.

— Точно, — поддержал юный блондинчик, стоявший у соседней кассы. Он раскрыл «Харригано-манию» и показал девушке фотографию на последней странице. — Помните этот эпизод?

— Еще бы, — откликнулась девушка. — Так жалко профессора!

— Почему? — спросил я.

— Кому же охота умирать?

Ах, ну да…

…Вместо того чтобы снова взяться за работу, я стал читать «Харриганоманию». Понять, из-за чего, собственно, разгорелись страсти, было трудновато, даже Тина Сторм, автор книги и, как гордо заявлялось на заднике обложки, «поклонник Харриганов номер один», с готовностью признавала, что основная идея «сыровата», эпизоды «банальны до отвращения», а игра актеров «в лучшем случае никакая». Ознакомившись с кратким содержанием нескольких эпизодов, я не мог не согласиться с подобными наблюдениями, а потому принялся изучать следующий раздел.

Что касается фактов, дело обстояло следующим образом. Впервые шоу появилось на канале Эй-Би-Си вечером, в пятницу, 27 сентября 1968 года, и продержалось до 1975 года. Всего показали 161 серию. Главные герои: Джон Харриган, или Проф, преподаватель английского языка в колледже Айвивилль; Джоан Харриган, или Матушка, вдова, придерживающаяся демократических убеждений; невозмутимая домработница Нэнси, родом «откуда-то с Востока». Кроме того, в каждом эпизоде так или иначе оказывались замешаны пятеро детей: во-первых, Джеф, сын Матушки, и Джейни, дочь Профа, а также дочь Нэнси, Джуди, которая воспитывалась вместе с остальными детьми, и Джоуи, усыновленный Матушкой и Профом.