- От неживых, – я пояснил.

- Да их же тут нет, – со слегка презрительной улыбкой сказал он.

- Может, и нет, – не стал спорить я и повернулся к темной стене леса.

И в этот момент я увидел его. Неживого. Переваливаясь, он вышел из-за стволов и неспешно направился к нам. Налетевший порыв ветра принес запах земли и гнили. Когда-то неживой был человеком, но это было очень давно. Плоть его жила своей жизнью, а точнее – нежизнью¸ потому что была мертва. По венам неживого струилась не кровь, а что-то темное, глаза были блеклые и напоминали глаза насекомых. От зрачка не осталось и следа. Кожа имела гнилостный цвет, определить который было невозможно. Тугие узлы мышц перекатывались под её тонким слоем при каждом шаге. Вот только неуклюжим неживой не был. В его движениях чувствовалась какая-то жуткая грация.

Мы застыли. Мы просто не были готовы встретить это, ведь никто нам ничего не объяснял. А неживой приблизился к нам и стремительным прыжком подмял одного из парней-бойцов. Тот даже не закричал – заверещал как-то обреченно, а тварь махнула рукой с когтями и вбила её в живот парню. Зубами потянулась к горлу – хлынула кровь. Крик бойца прервался, сменившись бульканьем. И оцепенение спало. Во всяком случае, с меня.

Перехватив копьё, я шагнул к твари. Та оторвала голову от горла убитого и повернула её в мою сторону, распахнув усеянную мелкими острыми зубами пасть. А я – ударил со всей скоростью и силой, на которую был способен. Неживой был быстрее. Он смахнул копьё лапой, прямо когтями по наконечнику, а я, повинуясь какому-то внутреннему порыву, перенаправил удар лезвия вбок, срезав заточенной кромкой и когти, и пальцы, и половину кисти. Тварь зашипела, отпрянула, но новый удар копья в морду предотвратить уже не смогла.

«Нежизнь – она в голове!» – убеждал нас мастер Эовар и был, видимо, абсолютно прав. Стоило наконечнику пробить кость черепа, как тварь забилась, сорваласьс копьяи упала на землю. Ещё несколько конвульсивных движений, и она застыла куском вонючей плоти на земле.

Звук рвоты за спиной заставил обернуться и посмотреть, как семеро моих спутников, кто как стоял, так и опорожняют желудки. Я бы к ним присоединился, но нечем было – всё оставил в пещере.

-А может, и есть, – ответил я Приятелю, вспомнив, на чём мы закончили разговор.

Приятель промолчал, что само по себе было удивительно, потому что обычно он всегда находился с ответом. «За словом в карман не лез», – напомнила память. Карманы – это ведь удобная штука, да?

- Нам нужно за ночь пройти всю долину и спрятаться в шахтах, – сказал я. – Неживые там, в лесу, охотятся на живых. Но ночью – побегут в пещеры.

- А если мы не успеем? – слабым голосом спросила длинная.

- Лично я пережду день в лесу, – ответил ей я, – а когда твари вылезут в лес – пойду в шахты. Но лучше успеть дойти за ночь. И углубиться в шахты как можно дальше.

Продолжить движение мы смогли через несколько минут, когда спутники поднялись на ноги. Я решил, что шагом не пойду, и побежал. На удивление, остальные последовали моему примеру.

Лес состоял из высоких деревьев с прямыми гладкими стволами, между которыми почти не росли кусты – только мох. Бежать приходилось осторожно, вглядываясь в темноту и стараясь не подвернуть ногу в какой-нибудь яме. Но продвигался отряд быстрее, чем просто шагом. Иногда в лесу раздавались крики, но все это происходило в стороне. Я вел отряд по самому краю леса. Путь получался длиннее, но так было надежнее. Когда чувствовал, что сил на бег не остается, я переходил на шаг, и весь отряд следовал моему примеру.

Следующий неживой вышел на нас ближе к середине пути. Эта тварь была явно крупнее, сильнее и опытнее. Заметил я её в последний момент, когда она уже прыгала из кустов. Я успел предупредительно выкрикнуть и выставил копье, кидаясь под прыгающего противника. Неживой такого не ожидал, напоролся на моё копье и рванул в сторону. Копье так и осталось торчать в нем, но я уже вытащил запасное и снова навел наконечник на тварь. Жалел я только о том, что не успел запасное копьё заточить. Следующую атаку твари встретили наконечники всего отряда. От половины копий неживой отмахнулся, два вошли в тело, одно сломалось, попав в лоб, а я прицельно ударил в глазницу – повреждая то, что у твари в голове.

- Хорошо, что ты запасные копья принес, – сказал Приятель, когда мы уселись после боя на землю.

Он как-то странно на меня посмотрел. Словно хотел что-то сказать, но передумал. А я опять не стал настаивать.

- Подъём, – проговорил я. – Неживой воняет, а нам вроде говорили, что у этих тварей нюх хороший. Лично мне хочется убраться как можно дальше отсюда.

И весь отряд безропотно подчинился. Удивительно! Мы побежали снова – и скоро снова напоролись на неживого. В этот раз победа далась ещё легче. Чье-то копье перерубило ему шею ещё в прыжке. Останавливаться не стали, и я только заставил всех протереть оружие пучками мха. Бегом-шагом, бегом-шагом. Земля ложилась нам под ноги, крики и звуки боя оставались позади. Нам везло – неживые не обращали на нас особого внимания. О том, сколько из нас доберется до цели, не хотелось даже думать.

Вход в шахту нашелся легко – в противоположном конце долины. Он больше всего напоминал ещё одну пещеру. Если бы не несколько укрепляющих балок – догадаться, что это творение рук человеческих, я бы не смог. Факел у нас был только один, а тратить время на заготовку было слишком опасно. Небо за горными вершинами начинало светлеть. А это значит, что скоро твари побегут в шахту прятаться от солнца. Насколько глубоко они зайдут, не хотелось даже думать.

Отряд снова побежал по коридору – в пятне единственного факела. Периодически по бокам мелькали боковые ответвления, но заглядывать в них я запретил. Сразу была видна разница между тем проходом, по которому мы шли, и боковыми. Наш был укреплен старыми деревянными балками, а боковые никаких укреплений не имели. Несло оттуда гнилью и разложением, и мне даже подумалось, что там гнёзда неживых, где они пережидают день. Отряд продолжал бежать, а когда сзади раздалось шарканье и топот – побежали быстрее. Твари возвращались на день домой.

Впереди показались отсветы факелов, и мой отряд выскочил к круглой шахте, по стене которой вился деревянный пандус. Вниз спускался ещё один отряд, а из темноты позади нас доносился топот неживых, почуявших добычу. Мы кинулись по пандусу вниз, догоняя бежавших нерожденных. А те явно выбивались из сил. Девушка из отряда впереди обернулась, и я с радостью узнал Подругу. И даже начал поднимать руку – для приветствия. Подруга остановилась, крикнула что-то главному отряда. Тот тоже обернулся, подскочил к ней – я узнал сероглазого. До них оставалось ещё два витка. А потом я увидел, как сероглазый и Дружище вместе схватились за секцию пандуса и скинули её вниз.

- Гады! – вскрикнул Приятель у меня за спиной. – Гады!

- Прости, Приятель. Надо было, как Дружище, лезть к нам, – Подруга засмеялась, а сероглазый хмыкнул и приобнял её за талию. – Я ведь предупреждала тебя! Надо быть с главным.

Они развернулись и неспеша побежали дальше. А я застыл, начиная понимать и взгляды Приятеля, и Подруги, и Дружища. Наверно, они просто ожидали, что я буду главным. И когда я не сломал свой чурбан…

До следующего витка было шагов десять-пятнадцать – при неверном свете факела определить было сложно. И правда, гады: выбрали одну из самых длинных секций на всем витке. Если и можно было найти доску такой длины – то выше, а там уже лился поток неживых.

- Как будто я мог выбирать… – проговорил Приятель, опускаясь на деревянный настил рядом с провалом, глянул на меня и зло произнес: – Всё ты!

- Не я выбирал тебе отряд, – ответил я.

Выше на пару витков громыхнули ноги тварей. Я скинул сумку и вытащил одеяла. Длинные… Под такими можно с головой укрыться. Первое я привязал к опорному столбу, а второе – к первому узлом. Откуда только знал, как вяжется узел?

– Кто может вязать узлы?

- Мы умеем, – ответила мне глазастая, кивнув на другую девушку.

- Тогда все быстро скидываем одеяла им, – приказал я. – Мы встаём и прикрываем проход.

Меня поняли. Я, здоровяк, Приятель и ещё один парень из отряда встали поперек пандуса, перекрывая проход к девушкам, которые лихорадочно связывали веревку из тонких покрывал. Твари рвались к нам, периодически сталкивая вниз более слабых собратьев, и первый неживой уже был в нескольких шагах, когда мы дружно подняли копья. Прыжок – и тварь насадилась на острия, вцепилась когтями в дерево пандуса и отпрыгнула прямо под ноги набегающей товарке. Та оставшийся путь прокатилась кувырком, а здоровяк пинком отправил её вниз. Одновременно я ударил первого неживого в глаз, а Приятель и четвертый парень встретили копьями нового нападающего.

- Спускаемся! – крикнула длинная, первой соскользнув по импровизированному канату на следующий виток пандуса.

А я добил ещё одну тварь. Приятель и здоровяк оборвали полет следующей, а четвертый боец проколол горло мелкой неживой, попытавшейся проскользнуть между двумя крупными сородичами. Мы отступили к провалу, а по пандусу к нам под ноги стекала кровь убитых неживых. Ноги скользят, но твари тоже валятся на подходе, спотыкаются, вскакивают, поскальзываются – благодаря чему через образовавшуюся кучу малу прорываются единицы.

- Я пошла, – сообщила глазастая.

- Приятель, ты, и потом ты – здоровяк, – определил очередность я.

Со здоровяком встретили копьями ещё одного неживого, с шипением прыгнувшего на нас. Приятель сполз по канату вниз, а вот четвертый слишком поспешно отвернулся, и у него на спине оказался здоровенный неживой. Здоровяк попытался скинуть его с товарища, но тот уже впился бедолаге в шею. Мой окрик заставил здоровяка оставить неудачливого бойца и прыгнуть к канату – не до помощи сейчас, да и не поможешь уже.