– Я сижу как в гнезде. Ни с одной стороны не дует.

– А я сижу будто на вершине лысой горы, – сказал Бук. – Ветер так взъерошил мою шерсть, что она, словно надутый парус, старается сдернуть меня с места.

– Иди к Сороке.

– А втроем не будет тесно?

– Нет, станет еще веселее.

– Я тоже хотела бы поближе к Бориске, – сказала Машенька.

– Мы и так рядом – друг над другом.

– Да, конечно, – сказала Машенька. – Но мне хотелось бы оказаться еще ближе.

– Посади ее в карман, – сказал Бук. – Раз Машенька этого хочет.

– Да, – сказала Сорока. Она развеселилась в безопасности и была расположена шутить. – Машенька вполне может поместиться в кармане. Только вылезти ей оттуда будет трудно.

«Ррраз!» – сверкнула молния так близко, что всем показалось, будто она уже попала в березу.

«Та-ра-рах!» – взорвался гром.

– Ой! – сказали Сорока и Бук, прижимаясь к Бориске и друг к другу.

– Мама! – сказала Машенька и зажмурилась, чтобы не видеть, как ее убьет молния.

А Бориска ничего не сказал, только съежился, ожидая новой молнии.

– Может быть, мы все-таки слезем, пока не поздно? – спросила Машенька, не открывая глаз.

– Уже поздно, – ответил Бориска. – Гроза стоит над нами, а молния еще точнее попадает в того, кто вздумает шевелиться. Попробуем петь песню. Тогда станет не так страшно.

– Какую? – спросила Машенька, не открывая глаз. – Мне так не по себе, что я забыла все песни, даже то стихотворение, которое мы сочинили около недорытой ямы.

– Сейчас придумаем, – сказал Бориска.

– Мы да не сможем! – сказали Сорока и Бук, осторожно выглядывая из-за пазухи.

И друзья очень быстро сложили и стали распевать такую песню:

– А у меня нет никакого кармана, – сказала Машенька, открывая глаза.

– Зато у Бориски есть, – сказала Сорока. – В его карман мы и запрячем молнию, когда поймаем.

«Рр-раз!» – опять сверкнула молния, но уже не так ослепительно и подальше.

«Та-ра-рах!» – гораздо слабее громыхнул гром.

– Они испугались, – заметил Бук. – Давайте громче петь! Тогда им вовсе не захочется связываться с нами!

– Давайте! – согласилась Сорока и, вылетев из Борискиной пазухи, уселась на самой макушке березы.

Бук тоже выпрыгнул на ветку.

Машенька, правда, никуда не прыгнула, но зато она стала помахивать в такт песне правой передней лапой.

Дождь лил и лил. Друзья пели до тех пор, пока молния не ушла так далеко, что последний раз вроде бы даже и не сверкнула, а легонько, по-дружески, попыталась подмигнуть друзьям. А гром только начал свое «тар…» – и заглох.

– Ура! – крикнула Сорока. – Сейчас уймется и дождь!

– Мы прогнали лохматую тучу, – сказала Машенька. – И спасли солнце. Туча решила, что нас, сидящих на дереве, ей легче будет поймать, и перестала гнаться за солнцем. Теперь солнце спокойно переходит на ту сторону реки.

– Наверное, там не было хороших лодок, были одни безмоторные, в них быстро не уедешь! – сказал Бориска. – Поэтому солнце и пошло своим ходом. Теперь ясно, что спать оно ляжет сразу же за домиком бакенщика. Завтра мы с папой переедем на тот берег, и я смогу увидеть спящее солнце.

– Не пора ли нам спуститься на землю? – спросила Машенька. – У меня совсем устали лапы. Если мы не поторопимся, то они скоро перестанут держаться, и я все равно окажусь внизу.

– Слезай, – сказал Бук. – Мы давно бы спустились, если бы ты не загораживала дорогу.

– Значит, я виновата в том, что мы продолжаем сидеть на дереве?

– Ни в чем ты не виновата. Просто я подсказал – кто должен спускаться первым.

– Ладно…- сказала Машенька и почти моментально оказалась на мокрой траве.

– Сейчас было бы неплохо развести костер и обсушиться, – подумал вслух Бориска, спустившись вслед за Машенькой.

– Костров в лесу разводить нельзя. От них часто бывают пожары, – сказал Бук.

– Не бойся, у меня нет спичек, – сказал Бориска. – Да и некогда возиться с костром – пора идти домой.

– Мы проводим тебя, – сказала Машенька.

– Сначала пойдем к реке, а там, по берегу, до деревни, – сказал Бук.

Я совсем забыл сказать, что еще тогда, когда Бук возвратил Бориске кольцо, тот не положил его в карман, откуда оно могло потеряться, а надел на большой палец правой руки.

«Так вернее, – подумал Бориска, – кольцо будет все время на виду».

Оно действительно было все время на виду – и тогда, когда Бориска сидел в берлоге, и после – когда друзья переходили через ручей. Бориска даже помнил, как надевал его покрепче, выпустив похожего на далекую звездочку пескаря.

А вот теперь, когда всего-то оставалось вернуться домой, – кольцо пропало. То ли оно соскользнуло с пальца на пути от ручейка до склона, то ли Бориска потерял его, влезая на дерево.

Последнее казалось более правдоподобным, и Бориска сказал друзьям:

– Пока мы выручали солнце, я потерял кольцо, которое потеряла моя мама и нашел Бук.

– Какое кольцо? – спросила Машенька.

– Оно сидело у меня вот на этом пальце, – показал Бориска.

– Блестящая железка? – спросила Сорока.

– Да, – сказал Бориска, – Бук нашел его в земляничнике, возле Сухой просеки.

– С кольцом непременно должно было что-то случиться, – сказал Бук, – я так и думал, что оно выкинет какую-нибудь штуку. Хорошо – я не оставил его у себя. Оно потерялось бы все равно, а Бориска мог подумать, будто мне жалко его отдать.

– Кольцо надо найти, – сказала Сорока.

– Около меня нет ничего лишнего, – сказала береза, – я вижу каждый листик внизу, под собой, неужели вы мне не верите?

– Шел дождь, – возразил Бук, – а кольцо тоже блестящее. И ты вполне могла подумать, что оно – дождинка. А потом кольцо откатилось, и ты его теперь не замечаешь. Мы поищем…

– Пожалуйста… – обиделась береза, – ищите, если вам не жалко своего времени.

«Ничего мы не найдем, – думал Бориска, разгребая слежавшиеся листья, – береза растет здесь, присмотрелась к тому, что около нее, и сразу бы заметила новую вещь. К тому же кольца вообще, наверное, любят теряться. Вот и в сказках, – продолжал размышлять он, – волшебные кольца терялись, находились и снова терялись. И носить их мог каждый, кто найдет. Потому что все они неживые, им все равно, с кем и где быть.

А рябине с пушистыми цветами – не все равно. И Машеньке… И мне…»

– Ладно, – сказал он друзьям, – раз кольцо захотело потеряться – пусть остается. Когда я расскажу маме, как все это было, она купит в магазине другое. Только и всего. Пойдемте.

– Нам очень жаль, что так получилось, – сказали Сорока и Машенька. – Мы еще поищем его завтра и послезавтра…

– Ни к чему искать того, кто непременно хочет потеряться, – возразил Бук. – Бориска правильно придумал, – пусть его мама купит в магазине другое кольцо. Пошли!

– Я полечу вперед, выбирать самый прямой и удобный путь к реке, – сказала Сорока.

– Лети, – согласился Бук, – только не очень быстро, чтобы мы все время могли тебя видеть…

– А знаете, – заговорил Бориска, когда друзья подходили к реке, – кольца мне ни капельки не жаль – оно неживое. А жаль, что почти никто на склоне уже не помнит рябину с пушистыми цветами. Она еще совсем недавно жила там… Отчего так могло получиться?