- Ты что, подслушивал? Вальрен! Мало того, что опозорил, так теперь…

Что говорило это тело дальше я не услышал, погружаясь во тьму…

Перед князем Данарен застыла словно каменная фигурка сына. Юноша стоял и смотрел прямо перед собой, лицо было бледным и еще не отошедшим от крайне могущественного заклинания, которое делает тело безвольным сексуальным рабом, после чего при смене места привязки от любого касания к телу живого существа отдается страшной болью и сводит с ума, после чего тело погибает. И сейчас, стоя рядом со своим старшим отцом, князем огромных земель по северную сторону Великой реки, впадающей в каньон и уходящей в море, внутренне засыпал крепко, оставляя пустую оболочку. Запах юного княжича истаял словно его смыл проливной дождь, глаза стали стеклянными и ни на что не реагирующими, а голос родителя заставил плавно пойти вперед, куда шел.

Что кричал отец ему в спину, как его звал родитель, княжич не слышал. Оболочка просто вошла в комнату и села на край кровати. Слуга, что был при нем, ошеломленный таким открытым поведением князя, да еще и тем, что наследник все слышал, молча занял свое место, правильно полагая, что лучше оставить в полном покое господина. Княжич же как сел на край кровати, так до самого ужина и не двигался. Как и в остальные дни после этого.

Вальрен, юный сын, единственный среди шести сестер, словно замер во времени. Он ел, ходил в туалет, на прогулки, принимал ванну, но делал все это с отрешенным видом. Словно его тут нет. И что самое настораживающее в его поведении было, так это увеличивающиеся отрезки времени его сна. С каждым днем он вставал все позже, и позже, ели все меньше, двигался все более заторможено. В конце концов на одной из прогулок обессиленно осел на землю не в силах подняться.

Вызвали мага, так как лекарь ничего не смог найти. Маг прибыл, осмотрел его. В гостиной, куда его пригласили князь и его супруг, маг присел на диван, напротив взволнованного родителя. Князь смотрел в окно, где княжича вывели на прогулку стайка слуг, которые теперь его сопровождали постоянно. Вместо одного теперь было шесть юношей и две девушки, что следили за его прической и одеждой.

- Что с ним? - спросил князь, отвернувшись от окна.

- Я не нашел постороннего вмешательства. На нем нет заклинаний или еще какой-либо дряни. - Маг вздохнул.

- Если нет вмешательства, - родитель нахмурился, - тогда что с ним?

- Он просто не хочет жить. - Вздохнул маг.

- Как не хочет? - удивился князь. - Из-за чего?

- Я не знаю, как такое может быть, но, - маг посмотрел на князя, - на нем лежит приказ. На его ауре.

- Приказ?

- Да, милорд.

- Чей? - встрепенулся родитель. - Какой приказ?!

- Ваш милорд.

- Мой? - ошарашенно уставился князь на мага.

- Да, милорд, ваш приказ. - Маг покачал головой на растерянных родителей. - Боюсь, это не снимаемый приказ.

- О чем он? - севшим голосом прошептал родитель.

- Приказ на смерть.

- НЕТ! - родитель подскочил. - Нет! Невозможно! Князь не маг, он не смог бы ни за что на свете такой приказ отдать! Не привязал бы его! Вы ошибаетесь!

- Милорд, ваш сын маг. - Мягко и от того страшно пояснил маг. - Ваш приказ он сам мог привязать к себе.

- Как снять это? - князь сжал кулаки, видя мага словно в застилающей глаза дымке.

- Никак, милорд. Мне очень жаль, но княжич уже перешагнул за грань, когда еще можно было что-то сделать. Он слишком силен в магии пространства, поэтому может применять ее на время своего магического потенциала. Приказ уже на стадии иссушения жизни. Неделя-другая и он уснет. Как только это произойдет, три дня и… - Маг опустил глаза. - Мне очень жаль милорд, это не лечится.

Маг покинул гостиную. Князь обернулся и посмотрел вниз, туда где сидел его единственный сын. Он даже не прореагировал на удары супруга, подскочившего с места, вымещая всю свою боль на причине ее возникновения, доставляя лишь незначительную физическую боль, ибо душа взвыла. Не глядя на супруга, прижал к себе, заставляя тихо подвывая, все еще бьющего его кулаками, быть рядом, дабы самому не сойти с ума. Он ведь тогда был просто зол, высказался так как думал, а ведь Вальрен все слышал. И князь видел, как глаза потускнели, как он одеревенел. И не остановил его, не позвал лекаря раньше, думал, что просто дуется на правду. Ведь сам Вальрен все прекрасно понимает. Он маг, он знает их законы. И сам поперся куда не следовало.

А внизу в саду, на скамеечке безжизненной куклой сидел юноша, бледный и с залегающими под глазами кругами, в окружении слуг, уставившись в одну точку. Красивый юноша, уникальный маг пространственной магии, способный телепортироваться в любую точку мира…умирал.

Дни сменились неделей. Дом жил в ожидании, когда время бодрствования, что уже сейчас не превышало восьми часов в сутки, истают, после чего он больше не проснется. Родитель, наплевав на традиции и запреты князя, все время бодрствования сына проводил рядом с ним, порой тихо сидел рядом, когда тот спал. Сам князь был изгнан супругом от сына, гневно бросившим ему в лицо, что он недостоин быть рядом.

Князь отступил, отошел подальше и смотрел на угасающего сына издали, на плакавшего супруга, который всегда был их светом, солнышком и радостью. Сейчас его лицо осунулось, в глазах более не играли смешинки, а горе витало вокруг него плотным кольцом. Умирал его сын, угасал он сам, пролегли седые пряди в волосах князя.

Сидя в кабинете, глядя на сад, на гуляющего супруга и слуг, князь раскрыл письмо с сообщением от молодого князя Яруша Кильненского. Кильненсы были богаты, имели обширные владения на юге от Великой реки, так же очень хорошие торговые и военные соглашения по меньшей мере с шестью княжествами. Сам Яруш неплохой маг, хороший воин и, как гласит давняя родовая легенда, способен сделать своим супругом кого угодно и даже смертельно больного излечить. И этот человек, будучи молодым, здоровым и сильным, узнал каким-то образом, что единственный сын князя Данарен практически одной ногой в могиле. Хотя…тайна из этого уже не получится. Фактически все соседи знают, что наследник северного князя умирает.

Вздохнув, Данарен ответил ему согласием. Осталось только их познакомить…вернее показать Вальрена. Ему сейчас глубоко плевать, кто рядом.

В дверь постучались, затем открыли и вошел супруг. Холодно воззрившись на князя, он даже садиться не стал.

- Что вам угодно, милорд?

- Присядь, Шаниши. - Устало проговорил князь.

Супруг присел, нервно осмотрел мужа и пристально уставился в глаза.

- Не смотри так, я знаю уровень своей вины. - Данарен покачал головой.

- Нет, - прошипел супруг, - ты ничего не понимаешь! Не ты рожал нашего сына, но ты с легкостью отказался от него! И только из-за тебя он умирает!

- Перестань, - князь потер переносицу. - Если я не бьюсь в истерии, это не значит, что мне не больно от содеянного. И не начинай ссору, я не для этого позвал тебя.

Шаниши фыркнул.

- И для чего? Оторвать меня от последних мгновений моего ребенка, да?

- Нет. Через два дня приедет будущий муж Вальрена.

- Что? - опешил супруг, даже рот раскрыл от удивления.

- Князь Яруш Кильненс. Вот бумага о его просьбе. Я ее удовлетворил. - Передал письмо с печатями и подписями молодого князя.

- Но… не понимаю, зачем вы так со мной? - супруг посмотрел на князя глазами полными слез. - Времени нет, а вы и те последние крохи отнять хотите? Что же вы за человек такой?!

- Успокойся. - Князь покачал головой. - Кильненс, наверное, единственный кто сможет отменить мой приказ.

- Что…как? - растерялся супруг моргая мокрыми от слез ресницами.

- Беря в супруги даже человека одной ногой в могиле, он способен излечить. Но только того, кто будет его полноправным супругом. Не просто запись в документе и брачная печать на теле, но и на ложе.

- Это правда? Он может его излечить? - не веря, роняя слезы, Шаниши нервно смял в руке письмо князя.