Но вот смиряется человек пред Богом и начинает понимать, что все до мелочей в его жизни разумно и нужно, что все, даже грехи его, Господь обращает ко благу. Он успокаивается и становится способным понять, принять, возблагодарить. Вроде бы остается все то же — болезни, скорби, нестроения, но в смирении меняется отношение человека к происходящему, он видит все по-другому. Во всем видит Бога: Его любовь, врачующую нас; Его справедливость, научающую нас; Его мудрость, спасающую нас от собственной злобы.

Когда человек, смирившись, начинает осознавать свои немощи, он невольно проявляет сочувствие к немощам других, являет сострадание и милосердие. Здесь — начало любви.

Смирение собирает и роднит людей, даже совсем чужих. Дух же гордыни, надмения разъединяет, рассеивает и кровных родных. Нет смирения друг перед другом — и нет добрых, сердечных отношений, мы тогда, и только тогда, что-то значим для Бога, когда любовь действует в среде нашего общения. Ибо любовью и состраданием уничтожается грех.

Истинное смирение — это не просто состояние души, это активное сопротивление злу, это единственная сила, которая способна уничтожить зло этого мира. Христос говорит о духовных корнях зла, зовет бороться со злом в глубине сердца каждого человека. Мир и порядок человек должен прежде утвердить в себе, иначе невозможно создать нормальных нравственных отношений между людьми. Этот путь представляется слишком долгим, но он единственно верный.

Но грешному человеку это кажется странным. Он всегда готов бороться со злом в других, и чем больше масштабы, тем больше пафос. И это роковая ошибка, это самый страшный способ распространения зла, ибо в духе агрессии заложено самоуничтожение.

Жизнь во Христе есть жизнь по вечным законам любви, и потому всякое осознание своего превосходства над ближним должно не иначе проявляться, как в служении ему, и желание первенства должно не иначе реализовываться, как ношением немощей ближних. Спаситель сказал: «Кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий, как служащий»(Лк. 22, 26). А все искания первенства и превосходства есть не что иное, как искушение диавола, всегда желающего разрушить добрые содружества, лишить верующих людей благодати сердечного общения.

Смириться трудно, но смиряться необходимо. Только смиряясь, мы ощутим глубину и красоту души, поймем значение и назначение своей жизни. И тогда в сердцах наших поселятся умиротворение и радость, которых никто не отнимет. Ибо смирение и любовь, проявляющиеся в снисхождении и терпении, есть самое святое ценное достояние на земле. Стяжав его, мы будем иметь все, потеряем его — потеряем все.

И как бы ни было трудно на этом пути, никто не имеет права отчаиваться. Смиримся перед Богом, и Он научит нас жить сначала по-человечески, а потом по-христиански.

О БЛАГОРАЗУМИИ

Есть такая черта характера — благоразумие. Как говорит само слово — разумение во благо. Разумность — главная составляющая жизни. Она сообразует изменяющееся, временное с вечным, т. е. повседневную жизнь в многоразличных ее проявлениях проверяет на качество, на соответствие высшим нормам бытия. В этом смысле благоразумие — самая главная добродетель, без которой и само благо, и само добро могут не состояться. Можно ведь и любить неблагоразумно, и смиряться не вовремя… И получается, что без благоразумия и добро- не добро.

Неисследима, неизреченна любовь Божия к человеку. И она ведь должна иметь свое реальное приложение — оно проявляется в благоразумии. Добро и сила благоразумия особенно необходимы человеку, когда он ходит «по краю». Благоразумие удерживает человека от ниспадения «во глубину зол». Благоразумие удерживает его от отчаяния, когда он все-таки сходит «во глубину зол». Благоразумие дает силы любить даже тогда, когда это невозможно. Благоразумие укрепляет надежду на Бога при любых обстоятельствах, вопреки всем возможным доводам, так как разум говорит, что Бог все превосходит и ничего для Него невозможного нет.

Благоразумие — универсальная добродетель. Это та черта характера, которая все — хорошее и плохое, доброе и злое — претворяет во благо. Оно как бы выводит человека из любой ситуации к высшему смыслу жизни — к спасению. Пример крайнего благого проявления разума — спасение разбойника на Кресте только лишь за его благоразумие. Неисследима Любовь Бога к человеку, и в таких великодушных фактах она открывает ему свое благоутробие. И невольно приходит мысль, что спасение — это для всех. Всем есть место у Бога, каждому — по его возможности.

Почему же тогда существуют ад и вечные муки? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нужно понять, что есть неблагоразумие. Неблагоразумие — это когда разум есть, но он работает не на благо или вовсе бездействует (не разумеет). Разум часто используют на совершение злых дел, что для него противоестественно, ибо нельзя Божественный дар употреблять во зло. Но если это все-таки так? Тогда Логос покидает разум, т. е. от разума отходит смысл — его высшее употребление. Это означает, что из разума вынут стержень, утрачена сущность (призрачное существование разума).

Злоумие всегда и во всем находит изъян, ибо бытие, в сущности, — вещь становящаяся. Жизнь полна несовершенств, и Бог даровал нам благой разум, чтобы благополучно преодолевать эти несовершенства, более того — трудиться над своим бытием, приводить его к норме. Бог насадил рай, а человека в нем поставил делать его и хранить — в этом и заключается смысл разума. Но если разум начинает расшатывать бытие, раздвигая трещины, то происходит разрушение бытия. И если благоразумие возводит бытие из бездны погибели, то злоумие возвышеннейшее бытие великого Ангела превратило в носителя вечной смерти. Злоумие сделало для него смерть наслаждением, которым он не может насытиться, и в страшную воронку смерти затягивает бытие благих тварей. В чем же это наслаждение? Это видимость правоты! Вера в свою правду! Вера в правильность своего протеста!

Поскольку Бог, Который «продумал» наше бытие, неотменно даровал разумным существам свободу, то Он дает место проявлению этой свободы и в вечности. Разум даже во зле остается разумом, хотя и злым, он все-таки будет проявлять себя, как бы обличая свое неправильное употребление. Его проявление в условиях делания зла и будет огнем неугасимым и червем неусыпающим.

Дивны дела Божии! От рождения до смерти, независимо ни от каких добрых или худых дел, Господь оставляет человеку благоразумие, которое ставит всех людей, вне зависимости от обстоятельств, в исключительно равные условия в отношении спасения — главной цели жизни. А во всем другом — в богатстве и бедности, в здоровье и болезни — это испытание на благоразумие, на его оправдание. Ибо все проходит… И все в мире подлежит только суду Божию.

МУДРОСТЬ ВЕРЫ

Ударившему тебя по щеке подставь другую (Лк. 6, 9). Сколько недоумения вызывает это изречение! Как же жить с такими понятиями в нашем мире?

Да, многое в Книге жизни нам кажется нежизненным, сказочно далеким для нашего понимания. Непостижимостью своих аксиом Евангелие часто обескураживает, и это, думается, потому, что мы не понимаем Евангельского духа, который проясняется для нас в других местах Св. Писания. Так, мы читаем, что Бог две лепты вдовицы принял как большое богатство. Наверное, Бог понимает, что нам трудно, потому не требует непременно десять талантов, но каждому дает и с каждого спрашивает по его силам.

Евангельский дух — это дух любви, жертвенности, ибо Евангелие — Книга жизни, а дух любви и жертвенности жизнь созидает. Но это нам не всегда понятно, потому что в нашем сердце живет другой дух — дух гордыни и себялюбия. Жертвенность эгоизмом не принимается, а самолюбие заземляет разумение человека так, что он с трудом постигает вещи обыкновенные.

Подставь другую щеку — это место Св. Писания очень трудно к уразумению, т. е. трудно его воплотить в жизнь. Возможно, это происходит потому, что еще многое, очень простое, сказанное в Евангелии, не воплощается в нашу жизнь, а нас это совсем не смущает. Простое и посильное нами пренебрегается, но оно является ступенькой к постижению более трудного. А сразу на высоту не поднимешься, это безнадежно. Но если идти по лестнице вверх постепенно, то все не так безысходно. Даже крохи наших стараний для Бога важны, «Бог и намерение целует» (Сл. Свт. Иоанна Златоуста на Пасху).