И Летун чихнул. Потянулся и встал на длинные-длинные задние лапы, а передними лапками вытер маленькую головку с ушками, как у белки… И тотчас на месте носа и подбородка зазияла черная пустота.

— Ап-чхи! — чихнул он во второй раз и сильно зажал ладонями рот и нос, после чего аккуратно пригладил шерстку за остренькими ушами.

Все смотрели на незнакомого зверя, у которого не стало вдруг головы и словно отрезало концы лапок.

— Подумать только!.. — пробормотал Шкафовник. — Бедняга Летун…

— Никогда бы не пришло в голову, что это ты, дружище… — вырвалось у Прозрачника. — Но поверь, — опомнился он тотчас же — … ты очень, очень симпатично выглядишь…

— Не пойму… — обалдело сказал Морозилка. — Значит, это Летун?

— Что "это"? — спросил Летун. — Что за "это" и откуда вы можете знать, как я выгляжу?

— Ничего не могу понять, — повторил Морозилка, не проснувшийся до конца. Почему же он "проявился"?.. А мы — нет?

— Потому что он запылился, — подсказал Подгеранник. — Неужели трудно понять? Он сидит на книгах, где полным-полно пыли. Ведь никто их ни разу не протирал. И наконец, пылью покрылась вся его шерсть. Помнишь, как было с тобой, когда ты вылез из холодильника? Ты тоже был виден, пока не растаял иней.

— Так вы меня видите? — спросил Летун.

— Не всего, — сказал Подгеранник. — Там, где пыль на тебе лежит толстым слоем.

— Значит, я — чудовище?

— Не выдумывай! — вмешался Шкафовник. — Подлети к зеркалу и посмотрись.

— Да-а… — задумчиво произнес Летун. — За что бы мне там зацепиться?

— Ведь у него нет крыльев, — сообразил наконец Морозилка. — Он летает как белка с ветки на ветку.

— Но если ты уцепишься за ту веревочку, что висит над зеркалом, ты сможешь в него посмотреться, — дал совет Шкафовник.

— И правда, — сказал Летун, весь собравшись в комок и одним прыжком долетев до противоположной стены. Он схватился за белый тонкий шнурок с красным шариком на конце и только повис на нем, как вдруг был тотчас же ослеплен ярким светом.

Вспышка осветила всю комнату. Летун со страха отпустил шнур и, падая, зацепил боком зеркало. То слетело с гвоздя и вместе с Летуном покатилось на пол.

Долго-долго Летун лежал на полу, уткнувшись носом в ковер и не решаясь открыть глаза. Когда же он привык к свету, падавшему с потолка и озарявшему все вокруг, первое, что он увидел, приоткрыв правый глаз, было пыльное очертание его собственной лапы на красном ковровом ворсе.

Летун медленно приподнялся и глянул на потолок. Там, в люстре, сияла яркая комнатная луна. Она освещала полки с книгами вдоль стены, телевизор у подоконника и цветущую герань в окошке.

Первое, что сделал Летун, избавившись от страха, он окликнул всех остальных.

— Вставайте! И нечего стучать зубами.

— Я просто немножко замерз, — сказал Морозилка. — Мне совсем не страшно…

— Я опасаюсь, как бы эта луна не повредила моим старым больным глазам, сказал Шкафовник.

— Не бойтесь! — успокоил Летун. — Это комнатная луна.

— Это просто зажегся свет, — разъяснил Подгеранник. — Вы разве забыли? И как это Летун раньше не догадался включить люстру?

— Удивительно, как мне не приходило в голову дернуть шнурок…

И с этими словами Летун подошел к лежавшему на ковре зеркалу и, как можно было предположить, приподнял его и закричал остальным, когда оно замерло в совершенно неестественном наклонном положении:

— Помогите! Приставим его к стене!

— Сейчас-сейчас! — отозвался Шкафовник, и через минуту, вероятно, с немалым трудом, потому что то и дело раздавалось натуженное кряхтение, зеркало было перетащено и прислонено к стенке.

— Ну вот, теперь я посмотрю на себя! — сказал Летун.

В зеркале появилось едва заметное очертание Летуна, похожее на пушистое облачко и больше ни на что…

— Кто же ты в самом деле? — спросил Морозилка. — Кот, белка или прыгучая обезьянка?

— Я Летун! — сказал Летун, рассматривая свое отражение.

— Отодвинься, — сказал Шкафовник. — Дай и я посмотрюсь. Может быть, и я запылился.

Облачко исчезло, но больше ничего так и не появилось в зеркале.

— Пока не поздно, надо выселяться из шкафа, — сказал Морозилка расстроенно. — А то мы так и не запылимся никогда…

— Не беда! — успокоил Летун. — Есть один замечательный способ, как запылиться в один момент.

И через полминуты стало слышно, как хлопают дверцы кухонных шкафчиков…

Когда наступила тишина, что-то большое, грузное шлепнулось на холодильник. Это был коричневый бумажный пакет с чем-то непонятным.

— Уф-ф… — вздохнул в прихожей Летун. — Тяжеловато…

Пакет взмыл вверх и повис под потолком у плафона в тот самый миг, когда он бешено закачался.

— Как бы его не уронить… — просопел сверху Летун. Чуть-чуть повисев под потолком прихожей, пакет стремительно перелетел на дверь, а потом на люстру. Все увидели смутный силуэт Летуна с коричневым пакетом в передних лапах.

— Ну, — сказал он торжественно. — Кто желает знать, как выглядит, подходи!

— А что ты придумал? — недоверчиво спросил Морозилка.

— Подходи, не бойся!

— Мы тут! — сказал Морозилка.

— Становись под люстрой и не дыши! Считаю до трех…

При счете "три" пакет опрокинулся и из него вырвалось белое облако пыли.

— Это мука! — пояснил Летун. — Лучший способ запылиться!

Но не успело рассеяться взорвавшееся мучное облако, как раздались торопливые шлепающие шажки и со скрипом закрылся шкаф.

А как только осела мучная пыль, все увидели на ковре маленького снежного человечка ростом гораздо ниже обыкновенной табуретки. Человечек очень напоминал мохнатого белого медвежонка, точно был одет в обтягивающий его меховой комбинезон, и только лицо с длинными девчоночьими ресницами, полуоткрытыми от удивления губами и маленьким носом было белым и гладким, как у мраморной статуи.

— Это ты, Морозилка? — спросил Летун. Морозилка кивнул.

— А Шкафовник, значит, удрал? Смылся. Зря только всю муку истратили… Даже на Прозрачника не хватило.

— А я и не хотел бы… вот так… лучшим способом, — поспешил всех заверить испуганный Прозрачник.

— И я… тоже совсем не хочу, — подхватил тоненький голосок с подоконника. — Как же потом очиститься?

— А что же мне теперь делать? — расстроился Морозилка.

— Сначала изучи себя в зеркале, — проворчал Шкафовник. — В отличие от всех нас ты можешь на себя посмотреть.

— А потом помыться в ванне, — подсказал Прозрачник.

— Но в ванной есть мыло и кисточка для бритья… — загорелся Летун. Лучший способ "проявления" для Прозрачника, если мука ему не по вкусу.

Пока наполнялась ванна для Морозилки, а Прозрачник, весьма обрадованный надеждой увидеть себя в зеркале, невидимо плескался в воде, Летун сосредоточенно взбивал мыльную пену кисточкой для бритья.

— Смотрите-ка! У него и впрямь нет головы! — закричал Морозилка, когда Прозрачника намылили целиком, и он, как огромный мыльный пузырь, подскакивая и оставляя за собой на полу мокрые пятна, заспешил к зеркалу.

Казалось, и сам Прозрачник был озадачен собственным отражением.

— Конечно же, — признал он грустно, — я всегда догадывался, что у меня нет головы.

— Неправда! — сказал Летун. — Просто у тебя нет всего остального.

— Но рук-то у меня точно нету… — окончательно растерялся Прозрачник.

— Это может означать только то, что они тебе не нужны, — заверил его Летун и, очень довольный собой, взлетел на люстру. — Теперь, — заговорил он сверху как настоящий оратор, — трое из нас хоть что-то могут сказать о себе. И это поможет нам вспомнить, кто мы такие. Но двое по-прежнему полные невидимки. Надо браться за них.

— Ой, пожалуйста, — донеслось умоляюще с подоконника. — Не надо за нас браться… Быть может, появится новый способ…

— Он уже появился! — обрадованно заорал Шкафовник, выпрыгивая из шкафа. Ура! Третий способ проявления невидимок!