- Правильно сделала твоя мамаша, что сдала тебя в интернат, хотя таких как ты лучше сразу душить еще в колыбели...

   Я мгновенно вскочила на ноги, взбешенная его словами. Как он может так говорить обо мне и моих родных?! Вот бы мне добраться до него...

   Глазами, полными слепой ярости, я оглядела свою камеру и остановилась на единственном препятствии, отделяющем меня от надоевшего Фрэнка - дубовую дверь. Я не осознавала, что делала в тот момент. Помню лишь, как спустя секунду зачарованно смотрела на охваченное огнем дерево, будто воплощенное из моих грез.

   Вспыхнув будто спичка, дверь сгорела в несколько раз быстрее дивана, полыхая голубоватыми искрами пламени. Лишь когда на ее месте остались тлеющие головешки, и передо мной засветился проход, я поняла, что свободна. Осторожно выглянув из-за обгоревшего косяка, я не спеша вышла в коридор - узкий и темный, именно тот, по которому я летела в метафизическом обличье прочь от мертвого тела Джудит. Никто нас не сторожил - это уже хорошо, значит, есть возможность уйти незаметно. Я подбежала к соседней двери, закрытой - как я и предполагала - не на ключ, а на щеколду, но на полушаге остановилась. Может, оставить Фрэнка здесь? Расправиться с ним раз и навсегда? Нет, я же все-таки ангел. Если оставлю его на верную смерть, то всю оставшуюся жизнь буду себя винить.

   Как только дверь оказалась открыта, мне на шею бросился счастливый Фрэнк с тихими криками "Получилось!". Я опешила и отшатнулась от его объятий.

   - Не поняла, - бросила я, разглядывая его. Невыспавшийся, со щетиной, взлохмаченными волосами и в покрытой пылью одежде, он чем-то походил на заплутавшего путника, несколько дней ходившего по непролазным джунглям и наконец-то вышедшего к ближайшему селению. Такого восторга мне еще не приходилось наблюдать.

   - Я знал, что моя задумка принесет плоды, - сказал он и, видя, что я не понимаю о чем речь, продолжил: - Поскольку у тебя самой не получалось вызвать негодование, то мне пришла на ум идея помочь тебе в этом. Извини, если чем-нибудь обидел. Но, поверь, я говорил это только во имя нашего общего блага.

   - Мне и раньше доводилось слышать от тебя подобное, - ответила я под воздействием еще не прошедшей обиды.

   Он смутился.

   - Я знаю, что сделал тебе много гадостей, но все в этом мире ошибаются. Теперь я твой должник и если ты захочешь, то могу навсегда исчезнуть из твоей жизни.

   "Да, именно этого я и хочу" - мысленно ответила я, но в слух сказала другое:

   - Давай обсудим это позже. Сейчас нужно выбираться, пока не стало слишком поздно.

   - Уже слишком поздно, - послышался очень знакомый голос, который будто бархатом окутывал с ног до головы, стоило заговорить его обладателю. Только это был не просто бархат, а бархатный саван.

   - Темный Повелитель. Собственной персоной, - без каких либо эмоций вымолвила я, поворачиваясь к говорящему лицом. Фигура в красно-черном плаще. Значит, тоже один из них.

   - Я тоже рад вас видеть, - он шутливо поклонился. - Правда, я думал увидеть вас в несколько другом состоянии. Придется уволить демона - медика, а лучше... - он вытянул руку в перчатке в сторону и со всей силы сжал ее в кулак, издав соответствующий треск. При этом его лицо осветила зловещая улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

   - Кто это? - испуганно спросил Фрэнк.

   - Сейчас тебе лучше этого не знать, - ответила я ему, не отрывая взгляда от Хозяина Преисподней. Он не приближался, но и не собирался уходить.

   - Где мы? - спросила я тоном, требующим непосредственного ответа.

   - А вы еще не догадались? - с усмешкой поинтересовался Повелитель. - В моем царстве.

   Моя душа сползла в пятки. Неужели мы под землей?!

   - Нет. Не надо бояться. Вы еще живы. Пока живы. А это, - он обвел руками пространство вокруг себя, - мое детище - "Белая тень".

   - Ваш клуб? - удивилась я.

   - Да. Когда-то здесь был театр. Я помню те времена. Я любил ходить на пьесы, которые ставили здесь. Актеры играли просто великолепно, - он закатил глаза к потолку, - прекрасная игра, шикарные костюмы и чудесные декорации, но вскоре на смену им пришли полные бездари, и театр потерял свою изюминку. Тогда я и решил сделать здесь клуб. Правда, хорошо получилось?

   - Мрачновато, - ответила я, прорабатывая в голове план побега. - А зачем тогда нужно было придумывать всю эту историю про захват трона и мнимых подозреваемых?

   - Разве не понятно? Чтобы отвлечь вас, направить на ложный путь. Разве вы не получили удовольствия от знакомства с моими подчиненными?

   - Мы ничем вам не мешали. Зачем нужно было впутывать нас в эту историю?

   - Нет, вы сами в нее впутались, Диана, - Хозяин Преисподней замотал головой. - Разве это не вы явились в мой клуб в поисках "Кортеса"?

   Я молчала, а он в то время продолжал.

   - Скажите спасибо своему другу Алану Гаррету, а точнее, скажете потом, - засмеялся он и его смех раскатился гулким эхом по всей длине коридора, отталкиваясь от голых серых стен. - Ведь если бы не его небрежность, вы бы никогда и не узнали об этой легенде и не заинтересовались ею.

   - Но мистер Катчер...

   - О, об этой личности вообще отдельный разговор. Поначалу он пытался противостоять моим силам, но, поняв, что находится в меньшинстве, решил переметнуться. И как видите, ему это удалось. К сожалению, не могу предложить вам того же, поскольку время для подобных бесед безвозвратно ушло, и вы довольно опрометчиво отвергли мое предложение о сотрудничестве. Теперь для вас, милая Диана, приготовлена другая роль в моем миниатюрном театре, причем главная роль. Вы будете моей изюминкой.

   - Никем я не буду, - возмутилась я, не вполне понимая его слова.

   - Теперь это уже не вам решать, - уже без улыбки ответил он и двинулся в нашем направлении.

   Недолго думая, я развернулась и помчалась от него прочь не разбирая дороги с единственной целью - выбраться отсюда. По тяжелому дыханию Фрэнка за моей спиной, я поняла, что он не отстает. Вслед нам доносился раскатистый смех.

31.

   Пол был каменным, как и в комнате, в которой меня держали. Поскольку даже камни подвластны времени, то в полу наблюдались большие выбоины, в которые то и дело попадали мои ноги. Я бежала вперед, не сворачивая, в надежде найти входные двери. В сознании теплилась надежда, что я им нужна живая, и стрелять мне в спину огненным шаром никто не будет. Я поняла, что просчиталась лишь, когда позади меня тихо вскрикнул и повалился на пол Фрэнк. Я резко затормозила и будто в замедленной съемке обернулась. Он лежал на полу, раскинув руки в нелепой позе, лицом вниз и не шевелился.

   - Не заставляй меня сделать то же самое и с тобой, - сказал шедший по коридору Темный Повелитель. Его плащ на ходу развевался, создавая подобие черных крыльев. Черный Вестник.

   Я еще раз взглянула на неподвижное тело Фрэнка и вновь побежала. Думать, что со мной произойдет - не хотелось. По крайней мере, меня и так не оставят в живых, разве что продлят жизнь на пару часов.

   Мне удалось сделать еще шагов десять, когда я с налету врезалась в невидимое препятствие, больно ударившись при этом головой и упав на пол. Я не была сражена шаром, как Фрэнк. Это было что-то другое - прозрачная стена, выросшая на моем пути.

   Пока я приходила в себя, ко мне подошли Темный Повелитель и еще кто-то. Лица второго мне разглядеть не удалось, поскольку от удара в глазах все двоилось. Затем я почувствовала укол в руку, и в глазах окончательно затуманилось. "Я все-таки попалась", - промелькнула в моем сознании мысль и тут же исчезла, погрузившись в черный омут беспамятства...

   Очнулась я на удивление быстро - мне кажется, не прошло и пяти минут. Но то, что я увидела, открыв глаза, заставило очень сильно испугаться - передо мной на полу распласталось мое же тело. Первая мысль, пришедшая в голову - "Я умерла!", но, внимательно присмотревшись, я увидела бьющуюся жилку у себя на шее и монотонно поднимающуюся и опускающуюся грудную клетку. Рукав на правой руке был закатан и на белом бархате кожи виднелся след от укола, скорее всего - снотворное. Значит, я жива, но под властью лекарства. Но почему же тогда моя душа витает в свободном состоянии? Ответ пришел незамедлительно - я опять нахожусь в реалистическом сне, который на самом деле отнюдь не является сном, скорее другим фокусом видения реальности.