Мо вытащил свой телефон и начал писать сообщения.

— Есть ещё кое-что.

Я рассказала им о мёртвых древесных троллях, которых мы нашли в овраге на краю усадьбы Драконисов. Я также вытащила шоколадку, которую вынула из ловушки, и показала всем. Но это был просто шоколад, который можно было купить в любом магазине.

— Похоже, что Виктор ведёт себя как Виктор, — сказала Клаудия. — Он уже всегда был одним из тех людей, которые вырывают у бабочек крылья просто потому, что могут. Ловить и убивать древесных троллей прямо в его репертуаре.

— И Блейк такой же, — согласился Девон. — Любой из них мог установить эту клетку в лесу.

— А что насчёт тролля, которого мы нашли вчера за мусорным контейнером? — спросила я. — То место даже близко не находится возле секции Драконисов на Главной Аллее.

Девон пожал плечами.

— Это тоже мог сделать Блейк. Мы столкнулись с ним и Деей за несколько минут до того, как нашли тролля, помнишь?

Я кивнула. Вероятно, он был прав. Тем не менее я не могла избавиться от чувства, что за смертью монстров скрывалось что-то ещё. Без сомнения, Виктор и Блейк погрязли в своей жесткости. Но они также не тратили своё время на вещи, которые были им не выгодны или не служили их планам. Что они могли получить от убийства монстров?

Я не знала, но у меня было плохое предчувствие, что в этом кроется ключ к разгадке заговора Виктора против Синклеров и других семей.

Нам больше нечего было сообщить, поэтому Девон, Феликс и я попрощались на ночь. Мо выгнал нас из библиотеки, заявив, что нам нужно поспать, поскольку Турнир Клинков продолжится завтра рано утром.

Как здорово!

Я вернулась в свою спальню, где Оскар сидел на крыльце своего трейлера. Тини лежал на спине в загоне и дремал. Похоже, за всё время, что я отсутствовала, он не сдвинулся с места ни на сантиметр, хотя ноги черепахи раскачивались в такт гулкой музыки кантри, доносящейся из дома пикси.

Оскар допил остаток своего медового пива, затем смял крошечную банку в руке и бросил в траву, где она ударилась о те, что уже лежали там. Взгляд его фиолетовых глаз остановился на моём плаще.

— Вижу, ты выходила.

Я сняла сапфирово-синий плащ из паучьего шёлка и повесила на один из столбиков кровати.

— Это то, чем я занимаюсь.

— И где ты слонялась сегодня?

— В месте, в котором нет ничего особенного, — сказала я. — Всего лишь в усадьбе Драконисов.

— Что? — голос Оскара сорвался до крика, который был достаточно громким, чтобы перекричать музыку.

Тини заворчал и открыл один чёрный глаз, чтобы бросить на пикси укоризненный взгляд, потому что тот нарушил его сон. Оскар проигнорировал его и вскочив на ноги, сорвал с головы чёрную ковбойскую шляпу и взволновано ей замахал.

— И с чего тебе вообще туда ходить? — потребовал ответа Оскар, а его голос поднялся ещё на одну октаву выше. — Разве ты не знаешь, насколько это опасно?

Я поморщилась от его визга.

— Конечно, я знаю. Но это не более опасно, чем жить четыре года на улице. Сначала Девон, теперь ты. Кажется, что все здесь только и знают, как говорить, что я должна делать, а что нет.

— Что ж, возможно, тебе стоит нас послушать, — пробрюзжал Оскар. — Потому что мы занимаемся этим гораздо дольше тебя, красавица. Назови меня сумасшедшим, но я не спешу увидеть, как тебя убьют, в особенности из-за такого отродья, как Виктор Драконис.

Я снова поморщилась, на этот раз из-за своей собственной глупой беспечности. За эти годы Оскар потерял много друзей из-за Драконисов, поэтому реагировал немного болезненно, когда я подвергала себя опасности. В некотором смысле пикси и я были очень похожи. Мы никому не хотели отдавать своего сердца, поскольку знали, как легко можно потерять этих людей и как больно, когда твоё сердце разбивается снова и снова.

— Оскар, прости. Я не хотела создавать тебе беспокойства…

— Забудь, — пролаял он. — Прямо сейчас мне совершенно плевать на твои дурацкие отговорки.

Пикси бросил на меня ещё один гневный взгляд, затем напялил свою ковбойскую шляпу обратно на голову и метнулся в трейлер, толкнув за собой дверь ногой. Она хлопнула так сильно, чтобы задрожали окна трейлера и несколько не прикреплённых черепиц соскользнули с крыши и упали на газон. Спустя несколько секунд Оскар включил музыку на всю мощь, атаковав мой слух резкими звуками.

Я вздохнула. Сегодня вечером я поругалась с Деей, Феликсом и Девоном, а теперь ещё разозлила и Оскара. Кроме того, я до сих пор не знала, что на самом деле замышлял Виктор. Я получила жуткое, загадочное предупреждение от Селесты Драконис, которая могла, а может и нет заглядывать в будущее и наткнулась на массовое захоронение замученных и убитых монстров.

Прекрасное завершение ужасного дня.

Я приняла душ, но была слишком взволнованна и расстроена, чтобы ложиться спать, поэтому влезла в футболку, шорты и кроссовки. Из трейлера Оскара всё ещё доносилась музыка кантри, поэтому я вышла на балкон и поднялась по водосточной трубе наверх, пока не достигла одной из крыш особняка, которая образовывала широкую террасу.

Терраса была открыта с трёх сторон, и три шезлонга стояли рядом с железными перилами, чтобы можно было сесть и насладиться захватывающим видом, открывающимся на долину и Главную Аллею с её мигающим огнями. Но я пришла сюда не для того, чтобы полюбоваться видом. Нет, сегодня вечером мне хотелось выпустить пар и что-нибудь поколотить.

Поэтому я подошла к ряду металлических труб, которые торчали из стены особняка, изгибаясь то вверх, то вниз, как в сложной конструкции для лазанья. С труб свисало несколько боксёрских груш. Рядом стоял открытый сундук с боксёрскими перчатками и другим спортивным сооружением. А у перил ждали напитки в сумке-холодильнике со льдом.

Я даже не удосужилась обмотать руки лентой или взять перчатки из сундука, а подошла к ближайшей груше, подняла кулаки и просто начала по ней бить. Я снова и снова ударяла кулаками по тяжёлой груше, всё время представляя, что избиваю самодовольное лицо Виктора. Он избавился от моего отца и убил маму, а теперь угрожал всем тем, кто ещё что-то для меня значил. А я понятия не имела, как его остановить.

Бах-бах-бах.

Ирония была в том, что Виктор даже не знал о моём существовании. О, конечно, он знал, что Лайла Мерривезер была новой охраной Синклеров и участвовала в Турнире Клинков, но даже не догадывался, что на самом деле я Лайла Стерлинг, дочь женщины, которую он пытал и убил.

И он определённо не знал, как сильно я его ненавидела.

Бах-бах-бах.

Но с другой стороны я конечно же не объявляла о своей настоящей личности с крыш домов. Как раз наоборот. Я усердно боролась за то, чтобы сохранить в тайне, кем я являлась на самом деле. Даже среди Синклеров лишь немногим было известно моё настоящее имя и то, как Виктор обошёлся с моей мамой и почему.

Это не беспокоило меня до сегодняшнего вечера, но наведавшись в замок Драконисов и увидев, как самодовольно Виктор ведёт себя в своём доме, такой уверенный в своём могуществе, и прочитав досье, которое он завёл на меня, что-то внутри меня переключилось. Внезапно я захотела, чтобы он узнал, кто я такая и что я никогда не допущу, чтобы он причинил боль дорогим моему сердцу людям. Ни одному человеку.

Бах-бах-бах.

Я ударяла по тяжёлой груше, пока не отбила себе костяшки пальцев. Мои руки болели, а ноги дрожали, но я всё продолжала наносить удары. Как раз, когда я замахнулась для следующего удара, позади меня прозвучал голос.

— Продолжишь в том же духе, и у тебя не останется завтра сил для турнира.

Я посмотрела через плечо на Девона, который вышел на террасу через дверь.

— Мне плевать на дурацкий турнир.

Он закрыл за собой дверь.

— Не советовал бы так к нему относиться. Ты могла бы его выиграть. Разве это не сделало бы тебя счастливой?

Я снова ударила кулаком по груше. Бах.

— Не такой счастливой, как если бы я могла победить Виктора.

Девон не ответил, но сочувствие смягчило его лицо. Его папа был убит из-за интриг Гранта Сандерсона, и он испытывал ту же ярость и разочарование, которые наполняли в этот момент меня. Он подошёл ко мне и протянул руку. Я посмотрела на его пальцы, избегая глаз. Я не хотела видеть его жалость ко мне.

Но Девон был таким же упрямым, как и я и не собирался принимать «нет» в качестве ответа. Он подошёл ещё ближе, и, в конце концов, я вздохнула и вложила свою руку в его, в то время как весь гнев внезапно улетучился из моего тела. Девон сжал мои пальцы, затем проводил к шезлонгу рядом с перилами.

Мы сели, и я начала высвобождать руку, но Девон не отпускал. Он открыл сумку-холодильник и вытащил небольшой пакетик со льдом, который нежно приложил к моим ушибленным костяшкам пальцев. Я выдохнула сквозь зубы от холода.

— Ты ударяла по этой тяжёлой груше, как будто пыталась пробить в ней дыру. А теперь морщишься из-за кого-то льда? Плакса, — подразнил Девон.

Я бросила на него мрачный взгляд, но это привело лишь к тому, что он улыбнулся ещё шире.

Он сидел, держа меня за руку, и прикладывал лёд к моим костяшкам, прежде чем сделать тоже самое с другой рукой. Даже после того, как холод облегчил боль, Девон продолжал держать мои пальцы, его прикосновение было твёрдым, но нежным.

— Ты хочешь поговорить об этом? — спросил он.

— Нет.

Но он продолжил, как ни в чём ни бывало.

— Я знаю, что сегодня вечером было тяжело находиться так близко к Виктору и не иметь возможности атаковать, особенно учитывая то, что он сделал с твоей мамой.

Я пожала плечами.

— Не тяжелее, чем все другие разы, когда я видела его последние четыре года.

Девон замолчал. С этим он не мог поспорить.

В течение нескольких секунд мы оба молчали, глядя в ночь. С вершины горы дул лёгкий ветерок, рассеявший часть тумана и позволивший нам увидеть светлячков, которые порхали туда-сюда, исполняя свой брачный танец. Их огоньки ярко горели.

— Знаешь, — сказал Девон. — Возможно, есть менее опасный способ отомстить Виктору… и Блейку тоже.