Зимой 1927 года Сосновский познакомился со школьной подругой Бениты Иреной фон Иена. Она работала в военном министерстве и имела звание майора. В её ведении находилась различная секретная документация, в частности, она детально знала параметры военного бюджета и уровень оснащённости армии. Её оклад составлял 180 рейхсмарок в месяц, часть этих денег она отдавала своей престарелой матери.

Сосновский поручил Бените привлечь Ирену к сотрудничеству. Он разработал для неё легенду, согласно которой некий английский журналист Гравес, убеждённый антикоммунист, заинтересован в надёжном источнике информации из военного министерства и готов платить за это хорошие деньги.

Спустя несколько дней Бенита поведала своей школьной подруге о предложении английского журналиста, который может помочь ей решить её финансовые проблемы. Поначалу Ирена категорически отказалась и совершенно справедливо заметила, что ей предлагают совершить государственную измену. Но Бенита довольно быстро переубедила Ирену, сказав, что англичанин очень осторожен и ничего страшного произойти не может, к тому же не она одна выносит из военного министерства служебные материалы. А чтобы успокоить патриотические чувства подруги, Бенита отметила, что англичанин весьма симпатизирует немцам.

В конце концов Ирена согласилась поставлять «англичанину» секретные документы. Вначале она передала план здания министерства и список его сотрудников. Но через несколько дней Бенита сообщила подруге, что журналист остался недоволен, так как схема недостаточно подробная, а список сотрудников был известен и раньше.

В марте 1928 года Ирена выкрала подробную раскладку военного бюджета Германии. Спустя три дня Бенита передала ей 20 фунтов стерлингов — примерно 400 рейхсмарок по тогдашнему курсу.

В мае 1928 года Бенита и Сосновский пригласили Ирену в двухнедельное автомобильное путешествие по Ривьере. Она и не подозревала, что их галантный спутник и был тем самым английским журналистом. После поездки Ирена передала подруге ещё девять машинописных копий различных секретных документов. Примерно через год она отказалась от дальнейшего сотрудничества, что не помешало ей поддерживать дружеские отношения с Бенитой и Сосновским.

Однако польза от сотрудничества с Иреной фон Иена не ограничивалась получением секретных документов. Именно она летом 1928 года познакомила Сосновского с Ренатой фон Натцмер, которая позднее стала его лучшим агентом. Ирена как-то раз пригласила свою коллегу совершить вместе с ней загородную прогулку на Штельхензее, на которой «случайно» встретила Бениту фон Фалькенхайн и Сосновского. Они вместе провели вечер в знаменитом доме у озера на Ваннзее, и Сосновский понял, что Рената может принести ему колоссальную пользу.

В сентябре 1928 года Сосновский решил начать вербовку Ренаты, для этого он попросил Бениту установить с ней более близкие отношения с помощью дорогих подарков.

Сосновский: «Когда дамы перешли на „ты“, я тщательно проинструктировал госпожу фон Фалькенхайн „ни в коем случае не требовать немедленно доставить какие бы то ни было секретные материалы, дабы не испугать госпожу фон Натцмер. В такой ситуации самое важное — вызвать доверие к себе“».

Рената фон Натцмер происходила из старинной дворянской семьи и состояла в дальнем родстве с президентом Гинденбургом. Она родилась в 1898 году в Померании, получила образование в пансионе для благородных девиц, а затем училась в школе художественных ремёсел. Её финансовое положение оставляло желать лучшего. Она уже два года не жила со своим мужем, который промотал всё её приданое. Старший брат управлял родительским имением настолько плохо, что в 1926 году оно ушло с молотка. С тех пор Ренате приходилось заботиться ещё и об отце.

С помощью дяди она устроилась на работу в военное министерство. Рената занимала ответственный пост в 6-й инспекции, ведающей автомобильными войсками, её оклад составлял 190 рейхсмарок в месяц.

Для вербовки Ренаты Сосновский опять попросил Бениту использовать легенду об английском журналисте и пообещать выплачивать ей ежемесячно до 1000 рейхсмарок.

Рената фон Натцмер: «Через несколько дней госпожа фон Фалькенхайн опять пригласила меня в гости и завела разговор о моей тяжёлой жизни. Потом она сказала, что знает людей, которые могли бы помочь мне. В том числе она упомянула какого-то англичанина по фамилии Гравес, который возглавлял одну антикоммунистическую организацию […].

Оказывается, она уже рассказала англичанину о моих трудностях. Он предложил мне передавать через госпожу фон Фалькенхайн служебные материалы. Хотя его совершенно не интересует, что происходит в военном министерстве, он готов платить за них деньги, чтобы помочь мне. Мне сразу показалось, что здесь что-то неладное, и я часто спрашивала госпожу фон Фалькенхайн, что за всем этим кроется […]. Мне было стыдно, потому что в министерстве я твёрдо обещала никому ничего об этом не рассказывать».

Вначале она отказалась от предложения филантропически настроенного англичанина, но затем желание решить материальные проблемы перевесило угрызения совести и осторожность — она согласилась.

Первое задание Рената получила в октябре 1928 года. Под тем предлогом, что мистер Гравес хочет убедиться в её способностях, Бенита попросила начертить точный план её служебного кабинета. Затем Ренате поручают выкрасть лист копировальной бумаги, использовавшийся только один раз. Рената отказалась, так как поняла, что ей предлагают заниматься шпионажем. Тогда Бенита сказала, что её подруга Ирена фон Иена тоже работает на мистера Гравеса. Этот сомнительный аргумент убедил Ренату, и она принесла копирку с отпечатками секретного документа. Свой первый гонорар (400 рейхсмарок) она потратила на покупку шикарного платья в модном магазине.

В начале ноября 1928 года Рената принесла детальную схему здания военного министерства, на котором были обозначены все помещения, а также полный список всех работающих в нём сотрудников. С этого момента «англичанин» начал выплачивать ей по 800 рейхсмарок в месяц.

Рената фон Натцмер: «В начале декабря 1928 года госпожа фон Фалькенхайн сказала, что мне достаточно принести из министерства клочок бумаги, и я буду получать 800 марок ежемесячно. Другими словами, от меня требовалось доставать копии секретных документов. После некоторых колебаний я согласилась».

В начале следующего года Рената стала любовницей ротмистра. Из Варшавы поступали всё новые запросы и требования, которые далеко не всегда можно было выполнить при посредничестве Бениты, поэтому Сосновский решил открыть Ренате характер своей деятельности.

Если Рената не решалась выносить из министерства оригинал того или иного секретного документа, она делала его копию и клала её на время в папку с материалами, предназначенными для уничтожения. Каждый месяц, по средам, накопившиеся в этой папке бумаги сжигались в специальной печи. Разумеется, уничтожение документов происходило под строжайшим контролем, однако Ренате удавалось в нужный момент незаметно достать из папки спрятанные копии.

После того как Рената узнала истинное положение дел, Сосновский решил передавать полученные документы не в квартире Бениты, а в каком-нибудь менее опасном месте. Чаще всего это происходило в помещении экскурсионного бюро Западного универмага, в подъезде одного из домов на Курфюрстштрассе или в почтовом отделении на Гентинерштрассе. Оригиналы документов Рената выносила из министерства скатанными в трубочку или вложив в газету. Ночью в польском посольстве их фотографировали, а около восьми часов утра относили на квартиру Ренаты.

Теперь она похищала все попавшиеся ей на глаза секретные документы, причём различных отделов министерства. Сосновский называл её «настоящим сокровищем».

Рената даже сумела раздобыть ключ от сейфа, в котором хранились наиболее важные материалы 6-й инспекции. Сосновский считал это одним из самых блестящих своих достижений. Рената однажды рассказала ротмистру, что её начальник жаловался на то, как тяжело ему носить ключи в кармане. Эти слова навели Сосновского на идею снять слепок с ключа. После окончания рабочего дня Рената вынула из стоящего в её кабинете сейфа запасной ключ и передала его Бените. Ночью ротмистр сделал слепок с ключа и рано утром отнёс его на квартиру Ренаты, которая незаметно вернула его на место. Для Сосновского эта дерзкая операция имела скорее, так сказать, спортивный интерес — он в прямом смысле слова заполучил ключ от одного из самых тщательно охраняемых мест противника!