Волосы здесь растут очень быстро. Вчера побрился на земле. Сегодня опять щетина. В день миллиметра по два, три. Хельга лежит на спине, осколком раковины срезаю у неё волосы. Сегодня по местному календарю среда. Маленький юбилей. Турчанка, ее, кстати, зовут Аспен, и Джин сидят по турецки рядом, плетут корзины. Живут в соседней хижине. Надеясь на лучшее, строим ещё парочку. Жизнь наша проста и размерена. Дикари, однако. Хельга стала красно-коричневого цвета. Аспен от природы изначально темненькая, почти как негритянка. Джин загорела жёлтым, веснушки поблекли. Удивительно как интересно можно жить без Интернета и телевизора. Прям как дикари. Здесь напрягаться, особого смысла нет. С едой проблем нет. С одеждой то же. Из развлечений в основном секс с Хельгой. По прибытию она показала пальцем на женщин, сделала пальцем характерное движение поперёк горла и покачала головой. Так что султана из меня не вышло.

Вечером художественная самодеятельность. Пустые кокосы надел на палки, воткнутые в землю, соорудил типа ударных. Хельга напевает. Джин хлопает в ладоши. Я барабаню. Аспен, женщина с востока танцует танец живота. Голышом это очень прикольно. Она освоилась, но всё равно старается держаться от меня подальше. По комплекции маленькая и худенькая. По пальмам лазает теперь в основном она. Живот и грудь немного ободранные. Лазить как туземцы не касаясь, ствола телом, дыхалки, не хватает. Особенно слазить.

Можно подвести некоторые итоги. Любимое занятие попаданцев.

Еда. Меню несколько однообразное, кокосы, лангусты, мидии, рыба, иногда яйца. Вчера птичку скушали. Но, сытное и полезное. Добыча не требует особых усилий и навыков. Больше достаёт готовка. Как-то сложилось, это моя прерогатива. Правда, по большому счёту больше делать нечего. Женщины, как и принято, при первобытно общинном строе, если конечно историки не на мухлевали, занимаются строительством жилищ и собирательством.

Сегодня облазали лагуну. В основном она заросла тростником. Похож на циперус, только метра четыре в высоту. Ломается плохо, режется краями раковин то же не очень. Но по снопу притащили. Часть на циновки, они получаются немного другие, чем из пальмовых листьев, часть на корзины. С корзиной за продуктами ходить милое дело. Хельга сплела такое чудо, можно продавать за деньги. Женщины старательно копируют. Она их консультирует, а сама начала плести самое настоящее лукошко. Очень нужно за яйцами ходить. А то представьте в руках по три яйца, и по пояс в болоте. Вся проектно-конструкторская документация на песке. Из последнего, нарисовала плетёное кресло качалку. Как представил, сижу под навесом на берегу, качаюсь. В руках сигара. Чего-то занесло. Откуда здесь сигара. Ладно, уже и помечтать нельзя.

Пучок тростника затолкал в щель в рифе, замочил. Если правильно всё не перепутал. Тур Хейердал на тростниковом плоту плавал. Вот и проверим как он в морской воде.

После упражнений в области парикмахерского искусства, я занялся мужским делом. Изготовлением лука. Всё легко и просто, когда есть инструменты. Мне всегда на днюхи его дарили. Пол жизни за ножик. А пока аккуратно выжигаю над костром слегка изогнутую ветку, счищая обгоревшее осколочком раковины. Занятие способствует воспитанию усидчивости и терпения. Хельга сплела мне несколько тетив из волос. Стрелы из того же тростника. Наконечники из перламутровых осколков раковин. Оперенье из птички, добытой Джин. Вечером опробовал. Слабоват, против чего серьезного не пойдёт. Против ожиданий все три стрелы в пучок тростника с десяти шагов. Не удержался, выстрелил по носатой птице сидевшей на пальме. Она шагов на пять подпустила. Пробил крыло, после погони по земле, настиг и добил. На ужин опять была жареная на вертеле курица гриль. Жестковато и рыбой отдаёт, но гриль после печёного пошло на ура.

Эта белая дура как то перебралась через риф и теперь ползала брюхом по песку у берега. Метров шесть длинной, пасть как в кино. Соответственно мы с утра остались без морепродуктов. Аспен умотала за яйцами. Попробовал отойти на другую сторону острова, вот чуйка! Тут же приползла. Хорошо Хельгу на стрёме оставил. Она заорала

— Шарк!

Я бегом на берег. Акула за мной, вылетела на мель. Жадность, она до добра не доводит. Сидим, смотрим, как помирает. Очень большая рыба. Вся белая, зубы как пила, длинной с ладонь. Я строю планы насчёт зубов, и всего остального. Но честно, смутно представляю, как её разделать. К полудню, сдохла. Крабики со всего острова собрались. Облепили, и весело так кушали, только треск стоит. Вот праздник у ребят. Пытался осколками раковин отпилить кусочек, не тут то было. Шкура как броня. Повезло, само собой вышло, что она померла на противоположной стороне. Там больше тонны мяса и всё это на жаре.

Так что в смысле еды ничего нового. Приволок лангустов. Хельга их в листьях запекает. Где-то деликатес, а у нас так себе, каждый день.

Решился выглянуть за риф. Девицы стояли на кораллах, глядели, не появится ли плавник. Там жизни гораздо больше. Рыбки толпой, поцветастей и по больше. Осминожки разных размеров. Мурены в расселинах прячутся. Одна здоровая, шагов пять. Видимость лучше, чем в Египте на Красном море. Вот опять же была бы маска, мелочь, а как жизнь облегчает.

Остаток дня посвятили научно исследовательской работе. Всей толпой нарезали тростника, сплели пучками типа мата. Вытащил на воду. Размеры два на два метра, толщина с ладонь. Залез, держит, не тонет. Так что с завтрашнего дня строим лодку, или плот. Что получится.

Западнее, под ветром на горизонте, облачка кучкуются. Если писатели не врут, там суша, либо остров, либо материк и что характерно с горами и долами. Проблема в том, туда по ветру. Обратно как? На плоту под углом к ветру?

Рано утром, только чуть рассвело, сбегал к акуле. За ночь уже хорошо подьели. Здесь собрались крабы со всего острова. Прям кишат. Завтра, послезавтра докушают.

После завтрака опять в болото за тростником. Попутно нарезали тоненьких веточек кустарника. Ими и перевязали снопики. Получилось получше, чем чисто тростниковые. Весь вечер рисовали плавсредство. А как иначе назвать, ни лодка и не плот. Под парусом, и киль, сплетённый в виде большой лопасти, будет. Парус из циновки, напоминает тот, что ставят на джонки, позволит идти под углом к ветру. Может конечно и ни чего не получится, но цель должна быть. Большая надежда именно на Хельгу, у неё талант к плетению. Кресло всё таки сплела.

Первая клиентка. Подхватил буквально, как только исчез пузырь. Немного хлебнула. Но в чувство привели быстро. Очень ухоженная женщина лет пятидесяти. Тело как у тридцатилетней. Шведка. Была последняя стадия рака. С Густавом познакомились в больнице. Он кстати в Португалии, что бы не светиться прошёл обследование. Всё чистенько, здоровье как у младенца. Предложил ей в тёмную. Подписала договор. После химеотерапии была лысенькой. Густав в рамках проекта присылать только специалистов, специально летал с ней на три дня в Полинезию. Там научили. А она нас. Как делать верёвки и коврики из койры. Просто не реально, но всё провернули так быстро. Муторное дело, но деваться некуда.

Поселили в хижине с Аспен и Джин. Христина весь день как бы прислушивалась к себе. Вечером, похоже, окончательно поверила, что соскочила. В таких случаях у всех крыша, похоже, съезжает. Только что на голове не прыгала.

Просто вызубрила сообщение на русском. Акцент, но всё понял. Полиция нашла кровь, убийство повесили на здорового турка. Убил и сбежал с Аспен. Нашлись свидетели, видели, как уезжали. Домик Густав у родственников толстого отжал. Его адвокат на них наехал, если будут претендовать на наследство, то повесят иск о компенсации морального вреда. Они и написали отказную. Дом перешёл муниципалитету и за бакшиш Густаву. Всё буквально за два дня. Вот это я понимаю акула капитализма.