Наконец, беготня в коридоре улеглась, и молодой полицейский вернулся к Игорю и сказал: «Мы найдём вам приют, возможно, там не будет комфортабельно, но это лучше, чем быть на улице». Он опять оставил Игоря на короткое время и вернулся с чашкой крепкого чая и пончиком (doughnut) для Игоря. Такое внимание и доброта молодого человека тронули Игоря. Ему надолго запомнился этот эпизод.

Полицейский оформил документы на Игоря и привёл его к дежурному «Волонтёров Америки», который направил Игоря в сопровождении грузного мужчины за рулём санитарной машины в приют для бездомных людей Джон Хьюс Хаус.

_______Глава 2. Приют для бездомных людей Джон Хьюс Хаус___________

Грузный мужчина оказался врачом, курировавшим Джон Хьюс Хаус. Джон Хьюс Хаус располагался в подвальном помещении, куда вела крутая лестница. Помещение приюта выглядело так: огромный зал, заполненный столами и стульями, по правую руку от зала — канцелярия, помещение для шкафчиков и библиотеки, в глубине — кухня; по левую руку от зала — комната, выполняющая функции прачечной и бельевой, которую называют Сlient care room (комната заботы о клиентах — клаент кэа рум). Далее по левой стороне следуют туалет для служащих и совмещённые с душевыми отдельные мужской и женский туалеты. Прямо в глубине зала был запасный выход, а слева от него кладовка. Эти подробности Игорь изучил позднее. Приём в Джон Хьюс Хаус включал в себя три момента: первый — распределение клиентов по социальным работникам; второй — составление первичной информации о клиенте и его нуждах; третий — разработка подробного плана работы с клиентом, в котором определялись срок выполнения этого плана и оказание помощи клиенту: обеспечение жильём, устройство на работу, обеспечение социальным пособием и т.д. Когда Игорь с врачом, курировавшим Джон Хьюс Хаус, вошли в приют, первым вопросом, заданным ему дежурным приюта, был вопрос, на сколько дней новоприбывший собирался остаться в приюте. Игорь не мог ответить, на какой срок он рассчитывал там оставаться: ему некуда было идти, у него в Нью-Йорке не было ни родственников, ни друзей, в кармане оставалось всего сорок долларов, двадцать восемь были уже потрачены. Он оказался бездомным по своей воле, его будущее было неопределённо, мрачно.

Дежурный сидел за столом слева от двери. Это был чернокожий мужчина лет шестидесяти с короткой стрижкой, седовласый, иронически улыбающийся. Он попросил охранника тщательно проверить багаж новоприбывшего. Как только была обнаружена бутылка «столичной» водки, она была немедленно конфискована. Бутылка водки была куплена старшей дочерью Игоря, чтобы презентовать какому-нибудь американцу в благодарность, если представится подходящий случай.

Возле дежурного сидела чернокожая женщина, служащая Джон Хьюс Хауса. Она была крайне худая. Она улыбнулась Игорю, так что приём оказался не отпугивающим, а наоборот, дружеским.

Дежурный по Джон Хьюс Хаусу направил Игоря в кабинет к старшему по смене, молодому чернокожему мужчине в очках и цветной тюбетейке на голове, который заполнил на Игоря анкету. После заполнения анкеты Игорь вышел в общее помещение, в котором сидели человек шестьдесят бездомных, которых здесь называли «клиентами». К Игорю подошёл русский парень, его звали Андреем. Андрей поведал Игорю, что уже второй раз проживает в приюте. Имя Андрея упоминалось врачом в санитарной машине. К Игорю и Андрею подошёл пожилой мужчина и представился Игорю как Джозеф. Он немного говорил по-русски. Джозеф оказался словоохотливым человеком, сказал, что он венгр, иммигрировавший в США в 1956 году во время венгерских событий. В Венгрии, Джозеф сказал, он работал художником, писавшим картины на стенах церквей. Немного позже Игорь узнал, что Джозеф являлся шизофреником. Восемь лет спустя после первого знакомства при встрече на квартире Джозефа Игорь попросил его набросать карандашом рисунок комнаты, где они сидели. Семилетний ребёнок смог бы нарисовать картинку лучше, чем это сделал Джозеф. Андрею был двадцать один год, он был родом из Санкт-Петербурга и прилетел в Нью-Йорк в 1989 году, просрочив умышленно визу, остался в США. Андрей был стройным парнем с густыми тёмно-русыми волосами, большим носом, сероглазый. Андрей пригласил Игоря к свободному столу, чтобы объяснить новоприбывшему, в какое место тот попал.

Джон Хьюс Хаус — это приют для ненормальных бездомных, тут шизофреники, эпилептики, наркоманы, алкоголики, гомосексуалисты и прочие лица, отброшенные обществом. Многие после тюрьмы. Андрей незаметно стал указывать на перечисленный контингент приюта.

В самый первый день прибытия в Нью-Йорк и на следующий день, когда он появился в Джон Хьюс Хаусе, Игорь решил вести дневник. Он не собирался вносить туда заметки каждый день; для него не столько значила хронология событий, сколько факты и впечатления. Он планировал писать о своей жизни в США. На начальном этапе его жизни в США судьба занесла Игоря в ограниченную среду, приют для бездомных людей, но и в ограниченной среде может отражаться жизнь страны.

В восемь часов вечера дежурный администратор стал выкликивать имена клиентов, которых посылали на ночлег в церкви. Среди прочих выкрикнули и имя Андрея. Новоприбывшим, как объяснили Игорю, в течение нескольких ночей ночевать приходилось в Джон Хьюс Хаусе на трёх или четырёх стульях, сдвинутых вместе. В течение этого времени наблюдали за их поведением. По прошествии двух-трёх ночей новых клиентов также посылали спать в церкви, если их поведение было нормальным и они не представляли опасности для группы, которая ночевала в церкви.

После того как группы по восемь или десять человек были отправлены в церкви на ночлег, была подана команда оставшимся клиентам готовиться ко сну в Джон Хьюс Хаусе. До отбоя оставалось полчаса. Клиенты в Джон Хьюс Хаусе сидели за квадратными столами. Некоторые разговаривали сами с собой, другие смеялись без всякой причины, не имея возле себя каких-либо собеседников. Одни ели бутерброды, другие пили кофе, чай, соки. Кое-кто читал газеты. Шесть человек играли в карты. Четверо сражались друг с другом в шахматы. Игорю стало совершенно очевидно, что учреждение, куда он попал, предназначалось в основном для умственно больных людей, хотя другие категории клиентов, как уже упоминалось, не исключались. Возраст клиентов был различный, начиная от лиц свыше восьмидесяти лет и кончая восемнадцатью. Большинство клиентов были мужчины, и лишь человек десять — женщины.

Игорь по категории клиентов и ограниченности помещения Джон Хьюс Хауса, которое просматривалось ночью дежурным по приюту, понял, что он попал в безопасное место: за полчаса до этого он прочитал в валявшейся рядом с ним газете о нью-йоркских приютах на пятьсот — шестьсот человек, спящих в огромном помещении, о фактах насилования мужчин бывшими заключёнными, которые оказались в этих приютах. Там то в одном, то в другом месте слышались стоны и вскрикивания.

Спать на стульях было непривычно, никакого постельного белья или подушек не предусматривалось, наоборот, запрещалось их использовать. Подъём был в шесть утра, и до позднего вечера не прекращалось хождение клиентов; люди приходили с улицы и выходили на улицу, появлялись новые клиенты. Всех входящих клиентов обыскивали как вручную, так и металлическим детектором на предмет наличия наркотиков, оружия, острых, колющих, стеклянных предметов и спиртного.  При наличии выше перечисленных предметов их немедленно изымали.Выходящие из приюта обыску не подвергались. Мысли Игоря были в разбросе и хаосе: слишком много впечатлений свалилось на его голову в первые дни пребывания в новой стране. Он сознавал, что ему надо взять себя в руки, организовать свои мысли, сконцентрировать всё внимание на основных моментах своего существования и выживания.