Догадался. Выпустил меня из объятий — неужели больше ласкать не будет? Но не успела я расстроиться, как, хитро прищурившись, дракон быстро стянул рубашку и протянул мне со словами:

— Вообще не проблема.

Я застыла, хлопая глазами, не решаясь поверить, что он предлагает мне обратиться, оставшись всего лишь в его рубашке, которая мне и до колен не доставала.

— Элла, ну что такое? Я ведь уже видел тебя в своей рубахе, обнимал, даже спал рядом. И ничего страшного не случилось, верно?

Верно. Правда, он считал меня парнем тогда. Хотя… Он ведь потом сказал, что забывал об этом, видел лишь девушку. Подняла глаза, невольно улыбнулась в ответ на его улыбку, потом посмотрела чуть ниже, сглотнула. Он ведь сам-то без рубашки остался, и если будет меня обнимать, я ведь тоже до него дотронуться смогу? Как давно мечтала.

— Ну же, Элла! У нас совсем чуть-чуть времени осталось. Пожалуйста.

— А я смогу?.. — смутилась, опустила глаза, пошаркала лапкой. И хочется, и…

— Что именно?

— Смогу тоже тебя… потискать? — решительно вскинула глаза на дракона. — Может, у меня тоже… инстинкты!

Вэйланд на мгновение замер, ошарашенно глядя на меня, потом закивал.

— Всё, что захочешь. Инстинкты — это серьёзно. Им обязательно нужно следовать.

И я решилась. Подхватила рубашку и уковыляла на трёх лапах за ближайшее дерево, такое большое, что за стволом можно было впятером спрятаться. Обратилась, надела рубашку, перед этим с наслаждением её обнюхав — всё же запах Вэйланда ни с чем не сравнится! Подвернула рукава, безуспешно попыталась оттянуть пониже подол, а потом робко вышла обратно на поляну.

Леди ни за что бы не сделала чего-то подобного. Но учитывая, сколько всего я за последние месяцы натворила, чего леди делать не полагается, хуже уже точно не будет.

Не сделав и пары шагов, оказалась в объятиях Вэйланда. Подхватил, приподнял, покружил. Остановился, так и держа на весу, одной рукой за спину, а второй… ну, пускай за ноги. За самый их верх. Уткнулся лицом в шею и пробормотал:

— Я мечтал об этом со вчерашнего вечера.

Я тоже. И даже дольше. Когда Вэйланд подхватил меня и закружил, я инстинктивно схватилась за его плечи, просто чтобы не упасть. Но сейчас осознала, что под моими пальцами — голая кожа и те самые выпуклости, которые я мечтала вновь потрогать ещё с того дня, как обмывала раненного дракона. И мне это разрешили!

Осторожно, медленно, провела кончиками пальцев по плечам, а потом ниже, на грудь, туда, где могла, потому что была крепко к той груди прижата, и мало куда получалось дотянуться. Кожа была тёплой, гладкой, упругой, а выпуклости, которые она скрывала — твёрдыми, они напрягались под моими пальцами. Может, Вэйланду неприятно?

Вроде бы нет, он и сам меня гладил свободной рукой по спине, не знаю, почему, у меня на ней и потрогать-то нечего, гладкая, без выпуклостей. Носом тёрся об ухо и, кажется, целовал в волосы. Наверное, если бы ему не нравилось, он сказал бы или отодвинулся, верно? Значит, продолжу. Когда ещё мне такой случай выпадет?

Более смело задвигала руками, прижав к коже дракона уже не только пальцы, но и ладони целиком. Поднялась обратно к плечам, огладила руки там, где они были особо мощными, вернулась к плечам, скользнула руками на спину — там тоже всё было выпуклое и приятное, гладила бы и гладила.

— И что ты сейчас делаешь? — пробормотал Вэйланд мне в ухо, которое, похоже, решил пожевать. Ну, то есть, он сначала его целовал, а потом схватил губами за мочку, не больно, скорее приятно.

— Глажу, — честно призналась. — У меня руки давно чесались, особенно когда ты без рубашки был. И я начинаю понимать тех, кто хотел потрогать моего дракончика. Инстинкты — они такие! Не удержаться же просто!

И стала снова оглаживать его плечи и спину, куда дотягивалась.

Но Вэйланд вдруг отстранился и поставил меня на землю. Устал держать? Драконы же вроде сильные, не должен бы устать. Ладно, зато теперь я смогу погладить те выпуклости, которые спереди. Но и этого он мне почему-то не позволил. Едва я коснулась таких интересных выпуклостей на его животе, мужчина отодвинул меня на расстояние вытянутой руки, удерживая за плечи. Удивлённо посмотрела на него и наткнулась на внимательный и слегка насторожённый взгляд.

— Элла, скажи, тебе рассказывали про мужчин и женщин?

— Что именно? — не поняла вопроса. — Я многое знаю о мужчинах, даже немного больше, чем сёстры, у меня же, как бы, третья категория, меня специально обучали, как мужчины двигаются, чем интересуются, о чём разговаривают, ну, чтобы подражать получалось достоверно. Даже не знаю, зачем, но учили.

— Я не совсем об этом, — Вэйланд задумался, потом вздохнул, словно решившись. — Ты знаешь, откуда дети появляются?

— Знаю. Руби говорила, что из живота. Правда, — смущённо почесала нос и призналась, — не знаю, как они там заводятся. Руби обещала рассказать, перед тем, как меня замуж отдадут. Но… сам знаешь, почему не рассказала.

— Понятно, — пробормотал Вэйланд. — Это всё немного усложняет. Впрочем… Говоришь, тебе приятно меня гладить?

— Да! — какой смысл скрывать?

— А что ещё тебе нравится?

— Смотреть на твои выпуклости, — указала на них пальцем. — Но трогать больше. Ты ведь разрешил.

— Разрешил. Правда, я думал, ты про объятия, но я ничего не имею против. Кстати, это называется «мускулы».

— О! — теперь буду знать. И вообще, надо бы повнимательнее порыться в анатомическом атласе, может, ещё что-нибудь интересное узнаю. Например, почему шишечка Вэйланда снова увеличилась после того, как мы пообнимались?

— Знаешь, я был бы не против, чтобы ты трогала мои, — усмехнулся, — выпуклости хоть весь день, но, боюсь, подобного позволить себе мы не можем. Не уверен, что Россина ещё не заметила нашего отсутствия. Нужно возвращаться. Но, прежде чем обратимся… Элайора, скажи, я могу тебя поцеловать?

— Можешь, — кивнула. Почему бы и нет? Мы уже целовались, мне очень понравилось. Даже странно, почему Вэйланд решил вдруг разрешение спросить, прежде не спрашивал.

Этот поцелуй немного отличался от двух предыдущих. Он начался иначе — постепенно, медленно, я бы даже сказала — осторожно. Сначала Вэйланд исследовал мои губы, едва прикасаясь, прошёлся по ним легчайшими поцелуями, потом напор усилился, губы стали смелее, в игру вступил язык. К этому моменту я вновь оказалась сидящей на его руке, так, что наши лица оказались на одном уровне, моя рука, словно бы сама собой, обняла его крепкую шею, вторая запуталась в волосах, а грудь снова была прижата к его груди.

Желая усилить получаемое удовольствие, я стала сама целовать Вэйланда, повторяя движения его губ и языка. Кажется, ему это понравилось, потому что объятия его стали крепче, если такое вообще возможно, а губы ещё смелее и настойчивее.

И я уже забыла, кто я и где, мир сузился до нас двоих, наших сплетённых тел, губ, рук, колотящихся сердец и срывающегося дыхания. Казалось, я уже никогда не вынырну из этого морока. Но всё же была из него выдернута, когда почувствовала, как рука Вэйланда стиснула мою попку. Мою обнажённую попку!

— Вэйланд! — окликнула, с неохотой отстраняясь от его губ.

— Ммм?

— Вэйланд, мы, конечно, решили взаимно затискаться, но…

— Но? — взгляд дракона был затуманен, он явно не понимал, почему я прервала наш поцелуй.

— Ты не мог бы… хотя бы через рубашку?

Судя по тому, что меня практически выронили — до Вэйланда дошло. Хорошо хоть, что сама за него держалась, не упала.

— Элла, прости! — Мужчина тут же придержал меня, не давая потерять равновесие. — Я забылся!

— Понимаю, — кивнула, — у тебя инстинкты. Ничего страшного, просто… я… ну…

Слова кончились. Не знала, как объяснить Вэйланду, что чувствую. С одной стороны, всё моё прежнее воспитание буквально кричало мне — нельзя! Неправильно! Леди так не делают. С другой — всё, что делал Вэйланд, мне нравилось. Да и многое, чему меня учили, что я считала непреложной истиной, чем-то незыблемым и нерушимым, после общения с драконами оказалось неправильным и даже отвратительным.