Покупка жён, продажа собственных детей. Отношение к членам семьи как к имуществу. Деление людей на категории только из-за врождённых способностей, возвышать или низводить кого-то не за личные заслуги или качества, а за то, что от него не зависело. Всё это оказалось неправильным, подобного не было не только у драконов, а даже у людей, у тех, кого метаморфы презирали, считая ниже себя.

Может, и остальное, чему меня учили, тоже неверно? А то, что делает сейчас Вэйланд, как раз правильно. Ведь не может же быть неправильным то, что так приятно!

— Думаю, нам обоим нужна передышка, — сказал дракон, и я тут же закивала, соглашаясь. — Но нам обязательно нужно будет поговорить. О многом. Вот только выбрать бы время.

Да, свободное время у нас появится ещё не скоро.

Я снова скрылась за деревом, и вышла уже дракончиком. Протянула Вэйланду рубаху и с сожалением наблюдала, как он прячет под ней все свои выпуклости, то есть мускулы. Впрочем, всё равно я бы их больше не видела — у чёрного дракона, взлетевшего с поляны со мной в лапе, их точно не было. Ну, или были, но не такие заметные.

К замку мы подлетали неторопливо — я решила немного полетать и трепыхала крылышками рядом с Вэйландом, который летел настолько медленно, насколько мог, да ещё и ладонь подо мной держал. Я ему, конечно, объяснила, что за секунду не обессилю и внезапно не рухну. А если и рухну — у меня есть ещё орёл, всегда успею в него обратиться и спланировать. И про драконью регенерацию не стоит забывать.

Но он сказал лишь:

— Мне так спокойнее.

Мысленно пожала плечами — наяву не получилось бы, — и больше не возражала.

На полпути нас встретил серый дракон. Судя по улыбке, с которой радостно нам махала Россина, особо соскучиться она не успела. Да и потом — малышка так полюбила летать, что вся отдалась новому удовольствию, особо не переживая о том, на чьих руках сидит. Королева тоже сияла — вымечтанная внученька сидела в её объятиях и даже не пыталась капризничать.

Похоже, малышка потихоньку привыкает к остальным членам своей семьи, и это значит, что нам с Вэйландом уже не придётся быть рядом с ней неотлучно.

Я, конечно, Россину успела полюбить, но как же меня вымотала эта поездка. Всё же, быть няней — тяжёлый труд, даже не ожидала. И это при том, что дочка Вэйланда, в силу своей немоты, была тихой и не капризной. Можно даже сказать, что мне повезло.

Хотя, надеюсь, скоро она заговорит, во всяком случае, звуки уже издаёт.

Вернулись мы как раз к обеду. Я залетела прямо в окно своей спальни, которое открыл для меня Вэйланд. Оказывается, оно и снаружи открывается, была бы магия. А когда спустилась вниз, уже одетая в платье, Россина тут же вцепилась в мою руку и не отпускала, пока мы не уселись за стол.

К моему удивлению, мы все разместились в столовой, где для Россины был поставлен высокий стульчик. Такого я не ожидала. Конечно, в простых семьях дети ели за одним столом с родителями, но в знатных всё было иначе. В детстве я ела или с Руби в своей комнате, или с сёстрами в общей детской. И лишь лет пять-шесть назад меня стали допускать до общего стола, да и то, если у родителей не было гостей, что случалось не так и часто.

А здесь — трёхлетнюю малышку усадили за стол вместе с королевской семьёй, и для всех это было абсолютно нормально. Конечно, перед ней не лежала куча приборов, да и вместо хрустального бокала поставили удобную кружку, но всё равно — для меня это было странно.

А может, хватит уже удивляться? Драконы совсем не такие, как мы, у них другие обычаи, другие отношения в семье, другие инстинкты. И мне всё это очень нравилось. Хорошо, что меня признали драконом и, похоже, оставили в семье навсегда. Это, конечно, тоже странно, но я просто скажу себе: «Они же драконы», — и приму как данность, что у меня теперь есть новая семья, которая относится ко мне с большей любовью и заботой, чем прежняя.

Время после обеда мы с Вэйландом провели с Россиной. Делали ей тетрадь с рисунками. Точнее — рисовал дракон, а я объясняла, для чего это нужно. Показала, как искать нужное слово, что означают рисунки, например, стакан с ягодой означал компот, без ягоды — воду, а ягода без стакана — просто ягоду.

Пока в тетради было не очень много рисунков, в основном — предметы, игрушки и разная еда. Но сейчас важнее было научить девочку пользоваться этой тетрадью, ориентироваться в ней. Если нарисовать сразу много всего, малышка просто запутается.

Оставалась ещё надежда на то, что Россина скоро заговорит сама, и тетрадь станет не нужна. Она и сейчас уже вовсю ахала, ойкала, мычала, не говоря уже про смех. То есть, звуки издавать, как было поначалу, она уже не боялась. Может, со словами у неё то же самое, что и с обращением и полётом? Нужно просто учиться заново?

Сейчас мы двигались «на ощупь», всё, что могли — это окружить малышку любовью. Боязнь-то мужчин у неё прошла, пройдёт и немота. Драконы возлагали большие надежды на «лекаря душ», посмотрим, что скажет он. За обедом король сказал, что послал за ним ещё вчера, но, к сожалению, Траэрн был занят — не мог прервать лечение другого пациента. Но через неделю обещал прилететь и заняться Россиной. А пока — пусть будет тетрадка.

А вот ужинала малышка снова в детской. Просто потому, что должна была лечь спать раньше, чем взрослые собирались на вечернюю трапезу. Мы с Вэйландом попили с ней чаю, просто за компанию, потом ещё немного поиграли, была обязательная сказка о Папе-Драконе и Любимой Дочке — на этот раз большая часть повествования была о времени после возвращения Дочки, о её Бабушке и остальных родственниках, которые радовались её возвращению, потому что очень её любили.

Спустя недолгое время мы выскользнули из детской, оставив там няню. Быстро оглядев пустующий коридор, Вэйланд вдруг подхватил меня на руки, закружил, а потом прижался своими губами к моим. Это мне понравилось, и я тут же обвила его шею руками и включилась в поцелуй. Этот был уже четвёртым, и, чувствуя за плечами немалый опыт, я не стала пассивно ждать, пока дракон исследует мои губы и рот, а тоже стала проявлять инициативу.

Только поцелуй получился совсем коротким. Я даже не успела отключиться от окружающего мира, как в прошлый раз, как этот мир вдруг закашлялся женским голосом.

Мы замерли, потом медленно отстранились. Вэйланд обернулся, прямо со мной на руках, и я увидела его сестру и зятя, стоящих возле одной из дверей. Судя по всему, они из неё только что вышли.

— Извините, не хотела прерывать, но пора идти на ужин, — смущённо улыбнулась нам Силинда.

Её муж, в это время внимательно изучающий лепнину на потолке, подхватил её под руку и повёл в сторону лестницы. А мы так и остались на месте. Не знаю, как Вэйланд, а мне было жаль, что нам помешали.

— Проходной двор, — пробормотал мужчина и аккуратно поставил меня на пол. Впрочем, рук от меня не убрал. — А ведь я полдня ждал этого момента.

— У тебя снова инстинкт? — посочувствовала ему.

— Ага, — кивнул дракон, поглаживая мои плечи и руки. — Не могу от тебя оторваться.

— Странный он у тебя какой-то. Остальных не тянет ко мне, когда я в человеческом облике. И знаешь, что ещё более странно?

— Что?

— Меня тоже совсем не тянет трогать кого-то ещё, кроме тебя. Я видела выпуклости Глена, они даже больше твоих, но мне совсем не хотелось его гладить. А когда видела тебя без рубахи — пальцы так и чесались. Значит, дело именно в тебе. Ты какой-то особенный. Может, у тебя магия такая?

— Небо, вам что, совсем ничего не рассказывают? — Вэйланд был слегка ошарашен моими словами. — Похоже, что нет. Ладно, это не страшно, но хорошо, что я теперь в курсе.

— Ты о чём? Вообще-то, я знаю гораздо больше, чем мои сёстры, меня Руби обучала. Я знаю географию, историю, немного разбираюсь в политике. Ещё могу решать уравнения, а не только счета проверять. Да я много чего знаю!

— А про тело человека, извини — метаморфа, что тебе известно? — усмехнулся Вэйланд, взяв меня за руку и подводя к моей спальне. — Что тебе Руби рассказывала?