Все дальнейшее выглядело как набор кадров из плохо смонтированного фильма. Вот она в беспамятстве дергает дверцу задней калитки, вот высокие пучки сухой травы мелькают справа и слева, как привидения, а ветки кустов царапают руки и лицо… А вот и мост через ручей, у которого можно наконец отдышаться. Совсем новый крепкий мостик.

Сумасшедшие удары сердца отдавались в голове Миранды непрерывными раскатами грома. Облокотившись о перила моста и морщась от боли в левом боку, она судорожно хватала ртом воздух. Постепенно ее дыхание успокоилось, и только тогда она осознала, что плачет. Всхлипывая, она вытерла глаза рукавом.

Скользнув взглядом по сухому в эту пору песчаному руслу, Миранда на миг ощутила дурноту. Этот холодный песок стал ей постелью до рассвета в ту жуткую ночь, когда она, не разбирая дороги, неслась прочь от дома Родвудов.

Она была тогда слишком потрясена, чтобы видеть что-либо вокруг себя. Все заслонило страшное открытие: ее Стивен — любовник собственной мачехи!

Миранда вбежала на старый мост, и подгнившие доски глухо охнули под ее тяжестью. Оглушительный треск перекрыл ее вопль.

Падение оглушило Миранду. Она не могла сказать, сколько времени пролежала без сознания. Хорошо, хоть не захлебнулась. Едва придя в сознание, она ощутила во всем теле пронзительную боль.

Миранда не могла даже ползти и лежала на спине, временами проваливаясь в забытье, пока наутро отец с братом не нашли ее со сломанной ногой и — увы — без ребенка.

Молодая женщина жалобно застонала. Ей потребовалась целая вечность, чтобы начать свыкаться с двойной потерей — сначала любимого, а затем и драгоценнейшей памяти о нем. Никто не догадывался, какая мучительная борьба происходит в ее душе.

Возможно, отец или Грег заподозрили что-то, но после той ночи никогда не заговаривали с ней на эту тему.

Конечно, Алан Бейкер спросил у дочери, кто отец ее неродившегося ребенка, но она не выдала тайны. А его предположение о том, что это мог быть Стивен, встретило яростный отпор. О нет, он не знает этого человека. Она встречалась с ним тайком несколько раз, но все это в прошлом…

Оглядываясь назад, Миранда не могла не признать, что была тогда немного не в себе и отказывала Стивену в отцовстве из чувства мести.

Услышав за спиной какой-то звук, она слабо вскрикнула и обернулась. Высокая фигура медленно приближалась к ней. В густеющих сумерках невозможно было разобрать выражения лица Стивена, и лишь кровавый отблеск заходящего солнца на миг вспыхнул в его глазах.

— Это был мой ребенок, правда? — Это звучало почти угрожающе. — Грег говорит, что ты твердила, будто к этому причастен кто-то еще, но это сказки не для меня. Почему ты мне ничего не сказала?

— Я собиралась, — отозвалась она дрожащим голосом, изо всех сил вцепившись в поручни моста. — Но ты тогда…

Он долго молчал.

— В тот вечер… Так ты шла ко мне с этим? Боже мой, Анди!

— Это все в прошлом, Стивен, мы же договорились.

— Даже не знаю, чем заслужить твое прощение. — Его хриплый голос срывался. — Что произошло? Грег сказал…

— Когда я упала, у меня случился выкидыш. — Миранда перегнулась через перила, задумчиво глядя вниз. — Мост все-таки не выдержал. Поэтому твой отец и построил новый. О ребенке он ничего не знал.

Стивен отвернулся и тоже облокотился на поручни.

— Если бы я знал, что ты беременна… — Он не договорил.

— Ты бы остался и женился на мне, — с печальной иронией закончила Миранда, но, к своему безмерному отчаянию, так и не услышала подтверждения.

Его молчание жгло каленым железом, беспощадно вскрывая воспаленную, плохо зарубцевавшуюся рану.

— Я не смог бы жениться на тебе, Анди, — тихо сказал он. — Я не имел права вообще до тебя дотрагиваться.

Она непроизвольно поднесла руку к горлу.

— Стивен, но мы же… любили друг друга. Тебе не пришлось соблазнять меня.

Стивен пробормотал проклятие.

— Но я был достаточно взрослым, чтобы отвечать за последствия. Ты была совсем девочкой.

— Я любила тебя, Стивен, — просто сказала она.

Он выпрямился. Теперь они снова стояли лицом к лицу.

— Думаешь, я слепой? — простонал он. — Только что это меняет?

— Я верила, что ты тоже любишь меня.

— Ты не ошибалась. — Эти слова прошелестели, как сухие листья, мгновенно унесенные ветром. — Господи, помоги мне. — Голос его окреп. — Я действительно любил тебя. И по-прежнему люблю больше жизни. Но…

Миранда бросилась к нему. Спрятав лицо у него на груди, она слышала сквозь тонкую рубашку неистовые удары могучего сердца. Он жадно притянул ее к себе, но, прежде чем Миранда успела обвить руками его шею, вдруг с силой оттолкнул, отступив на шаг.

— Анди, пожалуйста, не надо. Мы не можем….

— Но почему?

— Я не могу объяснить. — Он закрыл лицо дрожащей рукой.

— Почему не можешь? Стивен!!! — Она снова потянулась к нему, но слова, упавшие с его губ как приговор, заставили ее оцепенеть.

— Миранда, ты моя сестра.

— Какая нелепая шутка, Стивен!

— Как бы я хотел этого. Но это правда.

— Чепуха на постном масле! Одна мать у нас точно не могла быть, а отец… — Она осеклась на полуслове.

— Дуглас Родвуд был и твоим отцом.

Она затрясла головой.

— Помнишь, как он спутал тебя с твоей матерью? «Милая Сильвия», так он тебя назвал тогда. У них был роман.

— Да не может этого быть! — выдохнула Миранда. — Кто навешал тебе на уши этой лапши?

— Какая разница? Главное, что у нас есть все основания отнестись к этому серьезно.

— Вот именно, — с нажимом сказала Миранда. — Так кто этот благодетель? Я имею право знать!

Он вздохнул, склонив голову в знак капитуляции.

— Против этого трудно возразить. Это Ванесса.

— Тетя? — воскликнула пораженная Миранда. — Не может быть… Мы выясним… Я спрошу у отца.

— Я спрашивал у Дугласа, — махнул рукой Стивен, и она в тревоге замерла. — Думаешь, я не искал правды?

— Что он сказал?!

— Все отрицал, конечно. А что ему оставалось делать? Но он признался, что всегда любил твою мать. Они были вместе, пока не появился твой отец.

— Дядя Дуглас не стал бы лгать. И посмотри на Грега. Каждому ясно, что это Бейкер-младший. С какой стати маме ни того, ни с сего… — Миранда тряхнула головой. — Нет! Я никогда не поверю в это, Стивен.

— А если все же придется? — настаивал тот.

— Как удобно для тети Ванессы! Ни мамы, ни твоего отца нет в живых, и некому дать достойный ответ на эти нелепые инсинуации! — Она вскинула голову. — Плевать я хотела на ее россказни! И не понимаю, как ты поддался на это.

Не дожидаясь ответа, она решительно направилась к дому.

Грег и Дилан дружно охнули при виде ее белого как мел лица. Усадив сестру, Грег чуть ли не насильно влил ей сквозь стиснутые зубы полстакана бренди.

Роуз уехала с Полом, и нечего сходить из-за этого с ума, втолковывал Грег. Что до ее печальной тайны, то все будут молчать. Разумеется, он объяснит кое-что Дилану.

Миранда только покачала головой. Если бы это было самое худшее…

Грег успел поговорить по душам с пристыженной Роуз. Оказывается, она обиделась на старших за то, что к ней по-прежнему относятся, как к малолетке, и в грош не ставят ее мнение при обсуждении семейных проблем.

Миранда едва слушала брата. Сквозь гул в голове пробивалась одна-единственная мысль. Но она не могла поделиться этим с Грегом.

Ночь она провела на кушетке в собственной гостиной. Дуглас Родвуд — ее отец? Этот вопрос неотступно сверлил сознание.

Позвонив наутро в книжный магазин, она сказалась больной и предупредила, что не приедет. Большой натяжки здесь не было. Ее истерзанный мозг постепенно отравлял и тело.

Миранда в сотый раз взглянула на часы. Где же отец? Или тот, кого она привыкла так называть.

Услышав шум подъехавшей машины, она тяжело опустилась в глубокое кресло.