– А вы тщеславны. Учитесь в театральном, а говорите о каскадерах... Значит, мечтаете о кино?

– Почему бы не подготовить себя ко всему?

– Даже к славе?

Она засмеялась.

– Вы говорите так, будто слава - война.

– Гораздо хуже. Слава - искушение, испытание, бурное море, в котором легко захлебнуться... Не испугал вас?

– Ничуть.

– Вы - смелая девушка... Возможно, это просто смелость незнания. Есть такой термин.

– Этого мы ещё не проходили.

– Где-то я читал, как ювелиры многих стран долгое время не могли поделить на четыре части огромный, невероятно дорогой бриллиант. Не поднималась рука. Как вы думаете, кто это все-таки сделал?

– Какой-нибудь великий ювелир?

– Ничуть. Эту операцию блестяще выполнил...подмастерье. У него был верный глаз и полное непонимание всей ответственности поручения...

– Вот как вы обо мне думаете: завышенная самооценка, незнание обстановки...

– Нет, нет, - запротестовал Эраст, - я такого не говорил. Сейчас вы сами все расскажете, а потом ещё и обидитесь на меня за то, что посмел в вас усомниться. Я верю, что вы вполне сознательно ничего не боитесь!

– Нет, если честно, кое-чего побаиваюсь.

– И мне этот секрет доверят?

– Никакого секрета. Это мыши.

– Извечный женский кошмар? Увы, в этом вы неоригинальны.

– Так ли уж хорошо - быть оригинальной во всем? Иными словами, это означает: непредсказуемой. Чуточку консерватизма не помешает. Вы не находите?

Он засмеялся, и Катя наконец расслабилась. До того она все никак не могла избавиться от напряжения. Ее мучил вопрос, на который она, пользуясь своими знаниями, не могла найти ответа.

– Скажите, Эрик, а вы не знаете, можно ли защититься от того, кто читает твои мысли?

– Не хотите делиться с другими своим сокровенным?

– Называйте, как хотите. Просто не хочу чувствовать себя обнаженной среди одетых людей.

– Хорошее сравнение! Ну, ладно, - по губам его скользнула улыбка, - я вам помогу. Но вслед за матерью не могу не повторить: для своего возраста вы очень умны. И бесстрашны.

– А меня в вашем обществе подстерегает опасность?

– С вами надо держать ухо востро... Слушайте: там, где кончается грудная клетка, есть точка, коснувшись которой можно закрыться от внешнего вторжения. Достаточно прикрыть её ладонью и мысленно сказать:" Не дам!"

– А вы умеете читать мысли?

– Хитрая лисичка. Вы в этом и не сомневаетесь. Хотите ещё раз убедиться? Вы подумали:"Разговаривает со мной, как с маленькой. Наврал про какую-то точку..."

Катя смутилась.

– Да, я нервничаю. Потому, что не знаю, что на самом деле происходит. Куда вы меня везете? Кто вы такой?

– Ого, сколько вопросов! Рассмотрим в порядке поступления? И правда, нельзя же так сразу бросать вас в бурный поток, не объяснив, как можно из него выбраться. Сегодня на самом деле мой день рождения. Кто я? Надеюсь, человек...

– Надеетесь?! Хотите сказать.., - Катя чувствовала себя чуть ли не на грани истерики.

– Кажется, я вас перехвалил. Где ваше самообладание? Я же пошутил. Разве можно в первом же разговоре узнать о человеке все? У многих этот процесс занимает целую жизнь. Да что там другие, знаем ли мы как следует сами себя?..

Катя с досадой вздохнула.

– Простите, со мной и правда что-то происходит, чему я не могу подобрать объяснения. Что-то носится в воздухе, но из-за недостатка информации я не могу это точно определить. Вот и становится не по себе.

– Ничего страшного, - Эраст легонько пожал её холодную руку. - Хотите научу вас, как не поддаваться панике?

Машина остановилась у ворот дома, вовсе не похожего на дворец, как почему-то ожидала Катя. Так, небольшой аккуратный коттеджик... в трех уровнях. Ее родителия. она знала, такой бы не потянули, но сама Екатерина кто знает? - возможно когда-нибудь сможет иметь.

Ворота отъехали в сторону, и Эраст завел машину прямо в гараж на первом уровне.Он вышел и открыл девушке дверцу. "Катя, держи фасон?" мысленно сказала она себе.

Ее кавалер расхохотался.

– Катюша, вы оригиналка!

– Опять читаете мои мысли? Нехорошо, сударь!

– Но я ничего не мог с собой поделать! - оправдывался он, ведя её по лестницк наверх. - Представьте, что вы видите книгу, открытую на самом интересном месте. Даже если вам запретят её читать, вы все равно будете невольно косить в неё глазом... А почему же вы не спрашиваете, откуда у меня это умение?

– Разве вы ответите? Честно говоря, я и хочу это знать, и немного побаиваюсь...

– Боитесь узнать во мне прислужника сатаны? Думаете, обычный человек не может подобного достигнуть?

– Мне трудно об этом судить, - пробормотала Катя, - потому что прежде ни с чем подобным я не сталкивалась. И ничем таким не интересовалась. Если хотите знать, я даже в магию никогда не верила.

– Правда? И в астрологию? И в хиромантию?

– Ни во что! - твердо сказала она.

– Поразительно! Теперь я понимаю, почему вами заинтересовались белые историки. Вы совершенно неиспорчены всякими псевдотрактатами и публикациями невежд...

– Белые историки? Это какая-то новая секта? Но я никакого внимания к себе не чувствую... Вспомнила, подруга говорила о каком-то белом братстве. Это они?

– Нет, не они, но если захотите, сегодня вы сами все узнаете.

Казалось, лестница наверх никогда не кончится. Но они достигли все же последней ступеньку, откуда, будто тропинка в лесу, тянулся мягкий пушистый ковер, в котором утопали ноги. Ковер привел их в холл с камином и многочисленными зеркалами. Екатерина присела на банкетку подле камина и упрямо проговорила:

– Никуда отсюда не пойду, пока вы не расскажете мне, что к чему?

– Катюша, - начал Эраст подчеркнуто умоляюще, - у меня все-таки день рождения. Гости ждут...

Катя сознавала, что капризничать в незнакомом доме не очень прилично, но то, что сообщил ей Эраст, выбивало из колеи. Какие-то белые историки. Странные намеки.

– Может, тогда я просто немного посижу здесь? Приду в себя.

– Это я виноват, - покаялся молодой человек, - не подумал, что мое сообщение вас испугает... Уверяю, в нашем доме вам некого и нечего бояться!

– Катенька, наконец-то! - из двери, открывшейся, казалось бы, в сплошной панели, показалась мать Эраста - Катя опять забыла, как её зовут. - Гости заждались.

– Они тоже умеют читать мысли? - будто невпопад спросила девушка, отметив удивление на лице женщины.

"Умеют, не умеют, а меры надо принять, - подумала Катя, прикрывая ладонью заветную точку; на мгновение все же усомнилась, не обманул ли её Эрик, но другого она все равно не знала. - Не дам!.. Если мной интересуются какие-то белые историки, то кто тогда эти, мои новые знакомые? Выходит, и им что-то нужно от меня?"

Глава третья

Она сжилась с этим миром, где волшебство и трагедия переплетались. Он нравился ей

и она научилась не бояться его.

Анн и Серж Голон

Взору Екатерины открылась зала.

Язык бы не повернулся назвать её гостиной или холлом. Это была именно зала, из тех, что она видела на старых иллюстрациях или в музеях, восстанавливающих подобную старину.

Длинные узкие окна драпировались шторами из тяжелого сиреневого шелка. Стены тоже были обиты сиреневым, но тоном светлее.

Длинный стол, накрытый тонкой скатертью ручной вышивки, являл собой произведение искусства - так вся посуда и приборы были подобраны, словно составляли с комнатой и даже воздухом в ней единое целое.

Всевозможные канделябры со множеством свечей ещё не горели хрустальная люстра давала яркий искрящийся свет, но Катя была уверена, что свечи непременно зажгут, когда гости сядут за стол.

Все в этой комнате было подлинным. То есть никак не выглядело обстановкой нуворишей с богатством напоказ, то была ненавязчивая роскошь аристократов, создаваемая веками.