— Не знаю, на какой перекладине тебе подтягиваться, но околоконсультант нужен. Короче. Захотел мой возлюбленный шеф познакомиться с некоторыми писателями. Это же твоя креатура?

— Моя, моя. И как он это себе представляет?

— Хочет познакомиться в приятной обстановке. За ужином, например. Потрещать о том о сём непринужденно.

— И еще чтобы приглашенный не знал, с кем он сидит, инкогнито так сказать? — влезла Вася. — Чтоб не жаловался особенно на плохую жизнь и денег не просил на развитие души.

— Составить себе представление, понять обстановку, — не обращал на нее внимания Лева, которому важнее всего было быстро оформить задачу. — Создать, так сказать, картину.

— Слушай, а с режиссерами он не хочет? А? У меня в запасе имеются.

— Пока нет. Действительно, денег еще станут просить на кино, — отмахнулся Лева, — книжки-то дешевле.

— Хорошо, писатель так писатель. Но возникает вопрос — зачем? Странно, чтобы такой человек хотел просто так приятно удавить вечерок. Как будто ему делать совсем нечего. Ну говори, говори, что он еще хочет? Может, от этого моя жизнь зависит?

— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Сам не пойму. Думаю, хочет просто пообщаться с приятными людьми.

— Писатели — приятные люди? Интересно. Кто-то его неправильно информировал.

— Как он думает, приятными людьми. Может, услышать их идеи, настроения хочет. Он же, в общем, не жлоб полный.

— Только наполовину.

— Может, он и правда денег потом на что даст…

— Да ты че? Еще и денег давать начнет? Неслыханная щедрость. Понятно, но сначала нужно напитаться, напитаться…

— Шутки — в сторону, — пресек Лева, он ведь был на работе. — Хватит. Не наезжай на моего кормильца. Может, он и твоим станет.

— Идея нравится еще больше. Не поняла только, что за это отработать?

— Да ничего, — облегченно вздохнул Лева. — Буквально ничего. Выбираем приличный ресторан. Организовываем легкий ужин. Ты пригоняешь своего, я своего… Усаживаем их за накрытый стол. Побренькают-потренькают. Вот, собственно, и все. А ты получишь комиссионные за услугу и компанию.

— С твоим понятно, а кто такой вот этот мой, я интересуюсь? Будто бы я с каждым водку пью. Могу я знать масштаб своей разрухи?

— Сухов, — Лева заглянул ей в глаза.

— Ф-у-у, — выдохнула Вася. — Всего-то. Повезло твоему с моим раз в жизни, так ему и передай. С Суховым, так и быть, договорюсь. Хотя, с точки зрения бизнеса, дура я, надо было заламывать руки и рассказывать, как все это невозможно. А потом… блестяще справиться! Подвиги нынче дороги. Дура, дура…

— Ха-ха, конечно, так и надо было делать. Но не волнуйся. На этом материальном распределении я, и так получишь прилично. И еще премию от меня лично, если справимся с этим нетрадиционным поручением.

— А что, правда денег, что ли, дашь?

Лева посмотрел на Васю с интересом.

— А ты что, никогда не брала за знакомство? Тебе сколько лет?

— А какой сегодня год?

— Ладно, и так знаю — тридцать уже было.

— Видишь ли, никогда не думала, что на моих друзьях писателях-читателях можно что-то заработать. Кстати, мыто будем присутствовать на этом эпохальном мероприятии?

— А то.

— Тогда со мной, как всегда, еще четыре человека.

— В тебе, Васька, точно никакой предпринимательской жилки. За всех вместе оплата разовая. Так что разбей своих четверых на четыре группы и получи свои четыре…

— Так вот, «чисто конкретно». Слушай. А может, позвать твоего на какой-нибудь прием или культурный банкетик? Кое-где я могу пошуршать. А потом… И еще… — засмеялась Вася. — И вообще, есть комплексный план культурного развития крупного олигарха… Я тут, можно сказать, кое-что уже набросала. — Она принялась рыться в сумочке. Ничего похожего на планчик там, конечно, не было, и быть не могло. А были — запасная пачка сигарет, валидол, анальгин, нашатырный спирт и гигиеническая губная помада, а еще тампоны «Оби». «Хорош наборчик, — улыбнулась Вася. — Зубной щетки вот только не хватает. Какая нечистоплотность!» — О чем это я? — добавила она вслух. — Ах, да, планчик. Сегодня же вечером пришлю тебе по почте.

— Не зарывайся. Главное начать. Все зависит от организации и уровня твоего, подчеркиваю, твоего мероприятия. А оно легко может стать и одноразовым.

— Ну, знаешь ли, и один разок порой дорогого стоит.

— Как, кстати, виски?

— Как всегда, кстати.

Тетрадочка, куда записывались трудовые обязательства, была не только у Левы, но и у Васи. Вот сейчас, значилось там, ей надо было посетить конференцию в небольшом и, главное, недалеком городке Самоваре. Вася решила ехать на поезде — всего-то три часа разговоров.

В последние месяцы и даже годы многое упростилось, и, к примеру, билеты теперь покупали прямо перед отправлением, чего не так давно себе и представить было невозможно. Ранним утром Вася прибыла на вокзал. Весьма приятная для этого времени суток кассирша долго и обстоятельно объясняла ей, какие места в каких вагонах взять выгоднее, чтобы ехать с комфортом. Билеты продавались во всякие дали, даже в такие, куда Васе совсем было не надо. Но их наличие вдохновляло. Хошь — на север, хошь — на юг. Не то что раньше — хоть вверх ногами, лишь бы в поезд. И где тогда были все эти ныне свободные места? Вася слушала разговорчивую кассиршу, кивала, соглашалась, выбирала, она никуда не спешила. Хотя время было и весьма раннее, почти что девять утра, но на этот раз ей как-то удалось прибыть на вокзал заблаговременно.

Вася взяла место в плацкартном вагоне, чтобы потом сдать билет проводнику, которому тот был нужен для статистики, и отправиться по своим делам, например в вагон-ресторан. На близкие расстояния она обычно ездила именно в вагонах-ресторанах (выгодно и удобно), которые, кстати, тоже стало не узнать. Вася жалела, что не продают билетов сразу в ресторан. Как-то, притащившись в МПС по какому-то спонсорскому делу, она даже собиралась натолкнуть министерство, вернее, его чиновников на кардинальное решение о продаже вагонно-ресторанных мест «улучшенной комфортности». Было бы очень удобно для определенной категории граждан. Проводнику меньше возни с бумажками, а пассажир на сэкономленные деньги легко повысил бы выручку общепиту. Однако министерству нужны другие показатели — плано-перевозки, статистика и добрая привычка. Так до сих пор и ездят без Васиных нововведений по нашим дорогам недообслуженные российские пассажиры.

Итак, запасясь плацкартой, Вася проследовала мимо вокзальных ларьков в грязный тоннель — отнюхать бомжовую жизнь, которая сконцентрировалась в не тронутых цивилизацией вокзальных закоулках под низкими потолками с капающей водой, грязными разводами и качающимися лампочками, а также завывающим с голодухи псом. «Надо же, остались еще у нас такие вот богом посланные уголки. Чтоб заметить разницу. Не все же гулять по широким, мерцающим рекламой проспектам с радостными и красивыми лицами горожан, прикинутых в дорогую одежду. Общество радости и потребления, блин. А вот это общество отходов. Ну так что — утро, вокзал, наша родина. Спозаранку не каждый может похвастаться чистой красотой», — ворчала Вася, никогда не относившая себя к потребителям. И туманный свет вагона-ресторана, уже загоревшийся где-то в глубине ее существа, грел ей душу.

Рассчитавшись с проводником билетом и самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна, Вася сразу двинулась в нужном направлении, минуя длинную череду тяжело хлопающих, рычащих и ухающих, заиндевелых и заледенелых, пышущих морозным паром дверей. Поезд еще не тронулся, а она уже добралась до места своего назначения.

В ресторане было чистенько, но первое, что бросилось в глаза, — плакатик со строгим объявлением: «Не курить! Штраф!» И это было удивительно. А что же здесь еще делать? И вообще, зачем в поездах ходят в ресторан? Не есть же, по правде говоря. А пить и курить. Стоя под этим неожиданным предупреждением, Вася почувствовала себя неуютно. Некомфортно, даже так можно сказать. Огляделась. Однако все-таки присела. Не идти же, право, обратно в плацкарт?