Записи Епанчинцева с поминутным указанием событий, развернувшихся на чердаке, были приложены к объяснению.

- Ленька, я бы этому участковому бутылку поставила за такого свидетеля. Ты посмотри, как объяснение записано! Кровью сердца! Просто Дюма-отец!

- А я бы этого участкового понизил до постового, - не согласился со мной Кораблев. - У него наблюдательный пункт на чердаке устроили, а он и не рюхнулся. Не-ет, раз у тебя такой контингент на участке, депутаты с мафией вперемежку, надо работать по-новому, а то так и будешь всю жизнь поквартирные обходы делать, пока всех дочиста не перебьют.

- Лень, возьми объяснение, у себя отксерьте его, и ты мне сразу назад привези, ладно? А копию Кузьмичу отдай, к сводочке телефонной за третье октября.

- Я что, курьер, что ли? Туда-сюда, возьми-привези... - привычно заворчал Кораблев.

- Ну, слава Богу, а то я думала, что ты заболел, Ленечка, что-то ты подозрительно долго не бубнил. Но теперь все в порядке. Да, Лень, попроси Кузьмича забрать у техников пленки с разговором, где Вертолета поздравляют с годовщиной, я хочу послушать.

- А что, думаете, кого-то узнаете?

-Ну, есть у меня одна мысль, пока даже говорить не буду.

Кораблев покинул помещение, а я взялась за дворничиху, Хрюмкину Раису Алексеевну.

После установления анкетных данных - пятьдесят три года, татарка, образование начальное, четыре класса - Раиса Алексеевна рассказала мне, что, когда грохнуло, она как раз была во дворе, с двух часов заступила, готовила контейнеры с мусором к вывозу.

- А что еще сказать, я и не знаю...

Раиса Алексеевна застенчиво замолчала. Я заверила ее, что нужно вспомнить все до мельчайших деталей, каждую минутку того дня, благо еще не так много времени прошло. И если она заметила что-то странное, необычное в другие дни, накануне, это тоже надо рассказать.

-Да нет, вроде ничего особенного не было. Ну, правду вам говорю, ничего такого не заметила.

- А не видели ли посторонних людей или машины чужие во дворе?

- Нет, ничего такого, - повторила она. - Машин посторонних точно не было.

Я без особого энтузиазма принялась печатать на машинке краткий протокол нашей беседы.

- Раиса Алексеевна, а в тот момент, когда грохнуло, что вы лично делали, вот именно в тот момент? - спросила я, примериваясь, с чего удобнее начать изложение показаний.

- Я-то? Ой, - оживилась Раиса Алексеевна. - Я-то мусорные готовила, мусор вокруг них подбирала, что сдать можно - в сторонку, вот бутылки, например. А как раз перед тем, как бухнуло, я такую штучку нашла, еще в "Денди" такой играют. У меня у внучонка такая есть, на кнопочки нажимать, чтобы человечки бегали.

- Пульт, что ли?

- Ага, пульт. Вроде новая совсем игрушечка, хорошая, кнопочки нажимались, я попробовала. Думала, что ж такую новую выкинули, может, и игру тоже выкинули, еще поискала. Нету. А игрушечку я внучонку снесла, а он попробовал и говорит: "Бабушка, не подходит!" Я-то хороша - чуть ее не потеряла. Как бухнуло, она у меня в руках была, я со страху и не помню, куда ее дела. А потом сердце успокоилось, я в карман руку сунула, - оказывается, туда ее пихнула.

- Раиса Алексеевна, вы хотите сказать, что взрыв раздался после того, как вы на кнопочку нажали? - я с интересом смотрела на Хрюмкину.

- Ну да, ну да, - закивала она. - Вот как раз я нажала, и тут бухнуло.

"Бедный депутат Бисягин! - подумала я, глядя на Раису Алексеевну. - Бедный новый Берлиоз, и на тебя нашлась своя Аннушка. Та масло разлила, а эта на кнопочку нажала..."

- Раиса Алексеевна, а как вы думаете, она давно там лежала, игрушечка эта?

- Игрушечка-то? - задумалась Хрюмкина. - Да день, может, лежала, а может, и больше. Я-то последний раз там мела утром... Сейчас посчитаю, пятого смена, забормотала она, - а! Третьего октября мела. А когда преступление это случилось, я в два часа вышла. Игрушечка мокрая была, то ли от росы... Да нет, от росы высохла бы к двум-то дня. Дождик шел накануне, может, от дождика мокрая была?

- Раиса Алексеевна, а где сейчас игрушечка?

- А что, хозяева спохватились? Да у меня она дома, у внучонка, если не выбросил. Он-то сказал, что ему не нужно, выброси, говорит, бабушка, а я выбрасывать не стала, пусть полежит, в хозяйстве пригодится, а?

- Правильно, Раиса Алексеевна, вот и пригодилась, за что вам большое спасибо. Посидите немножко в коридоре, хорошо?

Зайдя в кабинет к прокурору, у которого, к счастью, никого не было, я, стараясь не улыбнуться, небрежно сообщила ему, что раскрыла убийство депутата Государственной Думы Юрия Петровича Бисягина. Шеф шумно вздохнул и спросил:

- Это не шутка?

- Да уж какая шутка, раскрыла.

- РУОП, что ли, раскрыл?

- Почему РУОП? Я раскрыла.

- Значит, поработал наш отдел по умышленным убийствам?

- Да что ж вы, Владимир Иванович, в собственных сотрудников не верите? Преступление раскрыто следственным путем.

- Когда задерживать собираетесь? - шеф решил не поддаваться на провокации и соблюдать серьезность.

- Да хоть сейчас, человек в коридоре сидит.

- Швецова! - строго сказал шеф. - Что, правда, что ли?

- Да правда, правда. Смотрите сами...

Я подала ему протокол допроса Раисы Алексеевны Хрюмкиной.

Шеф внимательно прочитал его, бросил по столу мне назад и закрыл лицо руками, со словами:

- Мама дорогая, бывает же такое!

- Владимир Иванович, дайте машину, я съезжу, пульт изыму.

- Да нету машины, встала наша. Сейчас в милицию позвоню.

Шеф набрал номер и ехидным голосом пообщался с начальником РУВД в том смысле, что, пока милиция спит, прокуратура раскрывает преступление века. Даже мне было слышно, как завизжал начальник РУВД на том конце провода, а потом затих, и было понятно, что он лихорадочно соображает, как примазаться к выдающемуся раскрытию.

- Машину дайте за вещественным доказательством съездить. За каким? За пультом управления к взрывному устройству. Хорошо.

Положив трубку, он сказал:

- Идите собирайтесь. Сам начальник РУВД с вами поедет.

- Какое его ждет разочарование! - Когда я выходила из кабинета, шеф все крутил головой, хмыкал и барабанил пальцами по столу.

Эксперты, едва глянув на отобранный у внука дворничихи пульт, подтвердили - то самое. Оно, родимое. Фрагмент радиоуправляемого устройства. Пошел слух, что начальника РУВД будут представлять к досрочному званию. Я в машине проспала всю дорогу туда, обратно и к экспертам; сквозь сон я слышала, как начальник РУВД через каждые пять минут связывался по радиотелефону с дежурной частью и нервно осведомлялся, дали ли сводку. Мне приснились два бронетранспортера, битком набитые людьми в камуфляже и масках, которые ехали брать пульт у дворничихи Хрюмкиной; из люка переднего бэтээра высовывался начальник РУВД в кивере и галунах. Он кричал: "Хрюмкину в камеру, срочно!" На крыше второго бэтээра ехал дежурный за телетайпом...