— Это очень заманчиво, мисс Хантер, — улыбнулся Майк. Адриан мог бы поучиться кое-чему у своей дочери. — Но все же я должен отказаться.

— Тогда, может быть, в другой раз? — спросила Шана. Блеск исчез из ее глаз, но вежливая улыбка продолжала играть па губах. — Я чувствую, мы еще встретимся.

— Возможно.

Выезжая со стоянки, Майк взглянул в зеркало заднего обозрения. Шана все еще стояла там, где он ее покинул, и смотрела ему вслед.

Прямо из студии Майк направился домой к сестре в Пасадену, красивый городок у подножия горы Сан-Габриэль, который сохранил приметы ранней Калифорнии.

Муж сестры, профессор Бен, которого, будучи студенткой, Эмили встретила в колледже, был родом из Калифорнии и вернулся в свой родной городок после свадьбы, получив работу в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Справив седьмую годовщину свадьбы и потеряв всякую надежду иметь ребенка, Эмили наконец обнаружила, что беременна. Она сразу же бросила свою учительскую карьеру и стала домохозяйкой.

Она, Бен и тринадцатилетний Лукас жили в уютном домике с бассейном во дворе, с гаражом на две машины и с огромным эвкалиптовым деревом посредине дороги.

Майк сидел в кресле во внутреннем дворике, закрыв глаза и подставив лицо теплому ноябрьскому солнцу. Он не удивлялся, почему поехал сюда после стычки с Адрианом. Его сестра привносила чувство реальности в суматошную жизнь Майка и действовала на него успокаивающе. И сегодня не исключение.

— Как насчет холодного лимонада, чтобы остудить твой пыл, братишка?

Майк приоткрыл один глаз. Эмили, в шортах цвета хаки и в полосатой рубашке из плотной хлопчатобумажной ткани, стояла перед ним и держала в руках два высоких стакана с холодным лимонадом.

— Спасибо. — Чендлер выпрямился, взял стакан и сделал большой, жадный глоток. — М-м-м. Я когда-нибудь говорил тебе, что ты готовишь самый лучший лимонад по эту сторону Миссисипи?

— Ты мне это повторяешь все время. Особенно хвалил меня много месяцев назад, когда пытался уговорить стать твоим лимонадным партнером.

Майк рассмеялся, вспомнив свой первый коммерческий опыт. Ему очень не хотелось, чтобы его фирму продали соседу, и поэтому Чендлер так снизил цены на свой лимонад, что обанкротился через неделю.

— А здорово было тогда, сестренка?

— Лучше не бывает, — ответила Эмили и села напротив Майка. Они помолчали, каждый вспоминая о своем.

— И что ты собираешься делать? — первой прервала молчание Эмили.

— Еще не знаю. — Майк наблюдал за голубой сойкой, севшей на край птичьей кормушки.

— Не пытайся меня провести. Я тебя слишком хорошо знаю. У тебя что-то на уме, братишка. Клянусь, ты не уедешь отсюда, пока все мне не расскажешь.

— Ты чересчур умная. Знаешь об этом? — сказал Майк, с удивлением посмотрев на Эмили. Ему никогда ничего не удавалось скрыть от нее.

— Хочешь сказать, слишком умна для тебя? Так какие у нас новости?

Эмили смотрела, как Майк поднял темные очки на лоб. Он выглядел таким же самоуверенным, как в тот день, когда собрал баскетбольную команду в высшей школе. Он так старался протянуть время и рассказать хорошие новости во время обеда за десертом, но не выдержал и выпалил все, когда они ели второе.

— Я собираюсь создать собственную компанию, — ответил Майк, вытянув ноги.

— Боже мой, Майк, — вскричала Эмили. В ней сразу же проснулся материнский инстинкт по отношению к брату. — Ведь это обойдется тебе в целое состояние?!

— Необязательно. Можно начать производство на собственные средства, если необходимо, и тогда это будет стоить немного. Или… с шиком, и тогда потребуются миллионы.

— Но у тебя же нет миллионов, — напомнила Эмили.

— Нет, но, заложив дом, я могу получить кредит.

— Разве это не очень рискованно?

— Это не сиюминутное решение, Эмили, — по-деловому ответил Майк. Он знал, как беспокоится его сестра, и оставил свой легкомысленный тон. — Я уже давно подумывал создать собственную кинокомпанию. И только из-за Тео я откладывал воплощение этой идеи в жизнь. Но сейчас, когда он умер…

— Но сейчас не лучшее время начинать бизнес, Майк.

— Может, и нет. — Майк наклонился к Эмили и посмотрел на нее нетерпеливым взглядом. — Но я знаю, что справлюсь, сестренка. Мне нужно только здание, некоторое оборудование, сотрудники и прекрасный сценарий, чтобы начать дело.

— А что с Адрианом?

— Что ты имеешь в виду?

— Ведь ты подписал контракт. Он может доставить тебе кучу неприятностей, даже подать на тебя в суд.

— Не думаю. «Перекрестки» теперь уже не то шоу, на постановку которого я подписал контракт, и Адриан это прекрасно понимает. Кроме того, судебный процесс приостановит съемки на месяцы. Для Хантера гораздо проще подписать контракт с другим режиссером и продолжать проект.

— Ты слишком легкомысленно воспринимаешь Хантера, Майк, — возразила Эмили. Брат так и не смог ее успокоить. — Насколько я слышала, его сравнивают со змеей в траве.

— Он не сможет навредить мне, Эмили. — Майк взял сестру за руку. — У него нет власти в этом городке. У его отца была, но не у Адриана. А теперь перестань волноваться и помоги мне придумать название для моей новой компании. — Энтузиазм Майка был просто заразительным.

— Хорошо. Как тебе, например… «Чендлер продакшнс»?

— Нет, слишком ординарно. Нам нужно что-то грандиозное, вызывающее уважение название, которое переживет наше время и, возможно, даже века, — усмехнулся Майк. — Придумал! Как тебе нравится «Центурион продакшнс»?

Когда мисс Хантер пришла в ресторан «Ла Скала» в Беверли-Хиллз, он уже был заполнен элегантной и болтающей публикой. Шана назначила здесь ужин с телерепортером Ренатой Фокс. Она задержалась около метрдотеля, притворяясь, что не замечает десятков глаз, обращенных на нее. Для сегодняшней встречи Шана выбрала не очень броский наряд: черно-белый костюм в полоску из осенней коллекции модельера Джоффрея Бина. Юбка была достаточно короткой и открывала пару стройных ног. На голову Шана надела соломенную черную широкополую шляпу, а в ее ушах блестели серьги из черного австрийского бисера в форме грозди винограда.

— Для вас заказан столик, мисс?

Шана улыбнулась, едва скрывая раздражение. В Лондоне, Париже или Цюрихе ее бы назвали по имени и проводили за лучший столик.

— Да, заказан для моей подруги — Ренаты Фокс.

— А, конечно, — улыбнулся метрдотель. — Тогда вы, должно быть, мисс Хантер.

— Должно быть.

— Сюда, пожалуйста, мисс Хантер. — Казалось, метрдотель смутился, но только на какое-то мгновение.

Шана прошла за ним, чувствуя, что на нее все еще устремлены любопытные взгляды. Ей льстило это внимание. Оно даже рассеяло разочарование тем, что сначала ее не узнали.

— Мисс Фокс звонила из машины, — сказал метрдотель, когда Шана села на кресло с подголовником. — Она опаздывает из-за пробок на дороге, но скоро приедет сюда. Могу я принести вам что-нибудь, пока вы ждете? — добавил он, слегка поклонившись.

— Шампанское «Вилле Вигнес» 1981 года, — ответила она, взглянув на метродотеля своими проницательными синими глазами. — Или «Реэ Винтейдж» 1962 года.

Метрдотель выглядел пораженным. Именно такого эффекта и ожидала Шана. Она не любила шампанское, но в тех кругах, где она вращалась, разбираться в винах было просто необходимо. Когда метрдотель удалился, Шана оглядела зал. Рената всегда прекрасно сочетала бизнес с удовольствием. И сейчас в известном ресторане находилось много знаменитостей, материал о которых в ежедневных светских сплетнях можно подготовить на недели вперед. Простой человек был бы просто поражен таким количеством известных лиц. Но Шана чувствовала себя как рыба в воде. Она родилась в Беверли-Хиллз, ее детство прошло среди богатства и знаменитостей. Какое-то время она даже сама мечтала стать «звездой». Но у нее не было таланта, а отвращение к работе вообще помогло быстро передумать. После полного провала на первых съемочных пробах Шана отправилась искать более волнующие удовольствия. Шана Хантер Баррет была не из тех женщин, которые могут долго находиться на одном месте. Она нуждалась в действиях, обществе, развлечениях. И она знала, где искать это. Бросив колледж на втором курсе, она переехала в Европу, где присоединилась к группе беззаботной праздной молодежи. Ее не волновало, что большинство из них были ленивыми, поверхностными и ненадежными. Они отвечали ее главному требованию — помогали ей развлекаться. Шана путешествовала из Сен-Тропез в Санкт-Мориц, а сплетни о ее бурных романах с принцами и наследниками престола публиковали в прессе всего мира, что сильно раздражало мистера Хантера.