— О, мой хороший. Ты очень смелый мальчик! — похвалила Лаура, глубоко тронутая заботой малыша о сестренке. — Но как вы там оказались?

— Я пошел с ней гулять. Как Макс. Я хочу быть таким, как Макс, когда вырасту.

Лаура растерянно посмотрела на Уолтера. И только сейчас до нее вдруг дошло, что он заговорил! На глазах у нее выступили слезы радости.

Продираясь через заросли, они двигались очень медленно, и Лаура нервничала, зная, что Макс сходит с ума от неведения.

Он смотрел вдаль, свесившись из окна второго этажа.

— Эй! — крикнула она издалека, давая о себе знать. — Мы здесь! Живы и здоровы!

Голова Макса моментально исчезла, и секундой позже он уже бежал к ним. Макс обхватил всех троих руками, и они стояли так несколько мгновений, приводя свое дыхание в норму. Когда он разжал объятия, все участники сцены, кроме Сью и Уолтера, имели смущенный вид.

— Что все-таки произошло? Где они были? Что…

— Расскажи, Уолтер.

— Лаура очень смелая, — с восхищением сказал малыш.

У Макса отвисла челюсть. Он посмотрел на Лауру, и та важно кивнула.

— Правда? — хрипло спросил он.

— Она бежала через коров. Я люблю Лауру.

— Бог мой, — проговорил Макс едва слышно. — Ты… пробежала через стадо? Идиотка! Ты же могла погибнуть! Тебе достаточно было раз упасть, и они бы копытами…

— Тише!

Лаура взглядом показала на Уолтера, однако ей все же было приятно, что Макс волнуется за нее. Поэтому-то он сорвался и обозвал ее идиоткой.

Макс наконец успокоился. Лаура заметила, как дрожали его пальцы, когда он взял ее руку в свою.

— Думаю, небольшой разговор по поводу самовольного ухода из дома не повредит кое-кому, — сказал он. — И после этого никаких игр сегодня — вплоть до сна.

Лаура не знала, почему в тот вечер она надела свое — и Макса — любимое платье. Или почему потратила чуть ли не час времени на макияж и прическу.

Может быть, потому, подумала она, глядя на свое отражение в зеркале, что сегодня наш последний вечер вместе. Я скажу Максу, что ему придется заботиться о детях без меня. И если я уеду отсюда завтра утром, а я не смогу оставаться с ним после этого в одном доме, то уеду красивой.

За ужином Лаура избегала разговоров об Уолтере, чтобы не расстраивать себя. Она попросила Макса рассказать ей о том, как он провел две недели во Франции.

Там все было ужасно. Макс чувствовал себя виноватым, не сумев добиться для Фей и Дэна более мягкого наказания. У него был такой тоскливый вид, что Лауре захотелось обнять его и прижать к себе.

У нее все валилось из рук. Сначала она просыпала кофе на стол, потом обнаружила, что не налила воду в кофеварку и даже забыла включить ее.

Наконец все было готово, и Лаура, взяв поднос с чашками, понесла его в гостиную. Все это время Макс стоял на кухне и неотрывно следил за каждым ее движением, чем страшно нервировал ее.

Когда Лаура входила в гостиную, поднос дрожал в ее руках. Одна чашка с кофе поехала к краю подноса, и Лаура попыталась поставить ее на место. В результате все, что там стояло, съехало на одну сторону и полетело вниз на дорогущий ковер.

Лаура растерянно уставилась на кофейные пятна, рассыпавшийся сахар и куски торта, потом сделала глубокий, прерывистый вдох и направилась в кухню делать все сначала.

— Я сам, — сказал Макс, оттесняя ее в сторону. — Ты пока посиди здесь.

— Я заплачу за ковер, — жалким голосом пробормотала Лаура.

Она села на краешек стула, глядя невидящим взглядом на результат своей неловкости. Что теперь Макс будет думать о ней? Какой она останется в его памяти? Неуклюжая, косорукая, ни на что не годная женщина.

— Ковер ерунда, отдам в химчистку, — сказал Макс, вернувшись с вновь наполненным подносом в гостиную.

— Я оплачу.

— Съешь кусок торта.

— Я его обязательно уроню, — вымученно улыбнулась Лаура.

— Роняй, черт возьми! — вышел из себя Макс.

— Почему ты злишься на меня? — расстроилась она.

— Потому что ты дура!

— Спасибо, — обронила она и вонзила зубы в воздушное тесто.

— Я должен сказать тебе, о чем меня попросили Фей и Дэн.

У Лауры сразу задрожала рука, и она поставила тарелку с тортом на ручку кресла.

— Я слушаю.

— Я рассказал им, как мы с тобой заботимся об их детях. Убедил, что Сью и Уолтер чувствуют себя прекрасно.

Макс замолчал. Ну вот, подумала Лаура, сейчас он скажет, что мы продолжим игру в маму и папу. У нее к горлу подступил ком.

— Они знают, что их ждет, — тихо сказал Макс. — Уолтеру будет девятнадцать, когда Фей выйдет из тюрьмы.

— А досрочное освобождение?

— Исключено. — Макс пил кофе маленькими глотками и внимательно следил за выражением ее лица.

— Бедная Фей! — прошептала Лаура. — Бедный Дэн.

Макс кивнул.

— Это тяжело, я понимаю. Лаура, дело в том… Короче, они хотят, чтобы мы усыновили детей.

— Нет.

Ну вот, все оказалось очень просто. Лаура сидела как каменная — руки сложены на коленях, ноги сомкнуты. Это короткое слово произнес ее разум, сердце же требовало совсем другого ответа.

— Уолтер и Сью нуждаются в нас обоих, Лаура, — сказал Макс, продолжая внимательно смотреть на нее. — Ты сама это знаешь.

— Лучше ты будешь воспитывать их один с помощью няни, которая не будет ронять чашки с кофе на дорогой ковер, бить хрустальные кувшины…

— И которая не будет прыгать с Уолтером через веревочку, кружиться с ним в танце, не будет любить всем сердцем… — с нежностью закончил Макс. — Разве ты не видишь, что ты можешь дать им?

— А что я могу предложить тебе? — тихо промолвила она.

— Ты для меня — все. Я уже говорил тебе об этом. Ты освещаешь мою жизнь ярким светом. Я хочу жить с тобой целую вечность…

— Ничего не бывает вечным! — воскликнула она с горечью. Тарелка с куском торта упала с ручки кресла на ковер. — О, черт! Это уже слишком! — Лаура затравленно посмотрела на Макса.

А тот смеялся, закинув голову. Смеялся громко, от души. У него даже слезы выступили на глазах.

— Я люблю тебя, солнце мое, — с нежностью произнес Макс.

— Я рада, что насмешила тебя, — обиженно всхлипнула Лаура.

Макс бросился к ней и крепко обнял.

— А теперь послушай меня. Ты должна выйти за меня замуж, потому что любишь меня. Когда мы вместе, мы счастливы. Ты любишь детей. Не мучай меня…

— Я не могу стать твоей женой! — выкрикнула Лаура и от отчаяния стала колотить кулачками грудь Макса. — Не могу! Хочу, но не могу!

Макс замер, затем отстранил ее от себя.

— Ты… Ты… замужем?

— Нет.

Из груди Макса вырвался вздох облегчения. Он смотрел на Лауру в упор, пытаясь по ее глазам угадать причину отказа.

— Дорогая, может быть, ты серьезно больна, а?

— Нет! — Лаура поняла, что Макс не отстанет, пока не добьется правды. — Ты хочешь иметь детей.

— Конечно, хочу! — просиял он. — Много детей. Братишек и сестренок для Уолтера и… Что такое? Ты не хочешь? Лаура! Скажи хоть что-нибудь!

Макс заставил ее поднять голову. Глаза Лауры были полны страдания.

— Я не могу иметь детей.

Макс опустился на колени. Лаура видела, как он пытается осмыслить услышанное.

— Боже, каким же мукам я тебя подвергал — мне даже трудно в это поверить, — побледнев, прошептал он.

Слова Макса поразили ее. Лаура думала, что он расстроится из-за того, что она бесплодна, но он, оказывается, разозлился совсем по другой причине.

— Ты хочешь иметь своих детей, и это вполне естественно, — мягко сказала Лаура. — Ты богат, хорош собой, любая женщина с радостью пойдет за тебя, и вы…

— Нет. Мне нужна ты.

— Но я не могу…

— Это не имеет значения. — Макс встал и наклонился к ней.

— Имеет! Очень скоро ты бросишь меня, потому что…

— Нет. Я буду любить тебя всю жизнь. У нас уже есть дети — Уолтер и Сью. Мы покажем тебя лучшим специалистам, и, кто знает?..

— Нет. Лечение мне не поможет.

— Но… — Макс удивленно вскинул брови. — У тебя нет шрама.