— Хорошо, — Стайлс кивает, получая в ответ смешок и уже готовый вырваться колкий комментарий, поэтому неожиданно для самого себя сразу продолжает, что несвойственно ему, переходя к сути. — Я был весьма запутан, — он сглатывает. Он ненавидит это чувство, словно каждый, кого он знал, хочет продолжать возвращать его в те дни. Снова и снова. — Около полугода назад, — парень произносит вслух и внутренне содрогается, ужасаясь тому, что прошло уже так много времени. — Я был под угрозой того, что о том, что я гей, узнают все вокруг. И я был напуган, — он грустно усмехается, вспоминая раз за разом дни, когда проводил остриём по бёдрам. — Скажем так, — он потирает глаза, не зная, как лучше преподнести это, — я был не один такой. Были и другие люди, что также боялись, каждый по своей причине, — он шепчет, всё ещё не смотря на затихшего Луи. — Одна из девушек, — из него вырывается рваный вздох, — девочек, — он поправляет сам себя, хмуря брови, — не выдержала всего этого гнёта, постоянного страха, что кто-то может узнать, и покончила с собой. Э-это, кажется, сильно подкосило меня и отрезвило, потому что я наивно полагал, что группа интернет-преступников, с которой мы все связались, не сможет дойти до чей-то смерти, — он поднимает голову, замечая в голубых глазах смешанные не читаемые чувства, которые не может разобрать.

— Гарри, — Луи выдыхает, кусая губы, понятия, чёрт возьми, не имея о случившемся. Ему так жаль, что он заставляет возвращаться кудрявого снова в те дни.

— Я был потерян, — тот разводит руки в стороны, перебивая. — Помимо этого были ещё десятки мелких причин, которые постоянно давили на меня, в итоге создавая неплохой такой ком, — он скалится. Он говорит первые мысли, что приходят в голову, прыгая с одной на другую, не контролируя себя. — Мой лучший друг не разговаривал со мной, — он вздыхает, — потому что я последний мудак, и я даже не знал, к кому мог бы обратиться.

— Ты бы мог позвонить в… — Луи протягивает руку, чтобы коснуться Гарри, но тот качает головой.

— Ты правда думал, что я не делал этого? — в голосе появляются истеричные нотки. — Я звонил, выговаривался, и на короткий промежуток времени мне правда становилось легче, но это возвращалось, Луи, — он глубоко вздыхает, наконец, позволяя взять себя за руку, за ту самую, которая с якорем на запястье. — К тому же, каждый раз говорить с незнакомыми мне людьми, продолжать бояться… Я был на её похоронах, и, думаю, вот тогда и наступил тот самый переломный момент, когда всё остальное стало тем «до», на которое мы всегда делим нашу жизнь, — он сбивается с темы. — Я смотрел на её гроб и был напуган, Луи. Я боялся и одновременно хотел оказаться под крышкой, чтобы не видеть всего этого.

— Эйч, — голубоглазый молит остановится, но кудрявый просто уже не может, даже несмотря на то, что Луи уже не в состоянии слышать эти слова, произнесённые надрывающимся голосом.

— Это не всё, — зеленоглазый смотрит прямо в морскую стихию, которая давно превратилась в ровную гладь. — Я начал употреблять. Стал наркозависимым, — Гарри, на собственное удивление, произносит эти слова совершенно спокойно и стойко, только сейчас осознавая, что у него получилось принять эту часть своей истории, в которой он заплутал. — Теперь понимаешь, почему я молчал? Все мои бёдра в куче порезах, которыми я не горжусь, и на деле я до сих пор испытываю остаточные последствия после той дряни. Я напуган и сейчас, потому что мне кажется, что эта ломка никогда не закончится, что я до конца буду испытывать дискомфорт и…

— Гарри, — Луи, что заметил совершенно спутанные мысли младшего, его горящие, но и одновременно влажные глаза, насильно просит его остановиться и обнимает. Если говорить о том, напуган ли он, то определённо да, но он хочет быть для кудрявого именно тем, кто поможет ему. Он хочет быть его спасителем, даже если не в состоянии спасти себя, даже если напуган прошлым Гарри. — Я с тобой, — и эти слова значат для зеленоглазого больше, чем что-либо».

— Я скучаю по маме, — Луи шмыгает носом, когда Гарри открывает сонные глаза, до этого уже полностью погрузившись в дремоту. В этот вечер они отказались от походов куда-либо и совместного просмотра фильма.

— Если хочешь, мы можем поговорить о Джей, — он мягко шепчет, возгружая на себя эту ответственность. Он надеется, что это поможет Луи хоть на капельку.

— Не знаю, просто… — голубоглазый слегка отстраняется, поджимая губы. — Без неё всё кажется таким чужим, — он вздыхает, смотря прямо в изумрудные глаза, замечая в них понимание, которое так хотел увидеть, а теперь и почувствовать.

— Ты будешь ещё долго привыкать к этому независимо от того, сколько времени пройдёт и чем именно ты будешь занят, — слова сами находят Гарри. — Я знаю, что по началу, когда она ушла, тебе казалось, что…

— Это легко, — Луи заканчивает, и оба кивают друг другу. — И с каждым днём я всё больше понимаю, что что-то не так, и это, я думаю, немного пугает.

— Ты же знаешь, что всегда можешь открыто говорить об этом со мной? — брюнет приподнимается на кровати, сокращая между ними расстояние. Луи кивает, кусая губы, снова падая на крепкую грудь и оказываясь в руках, окутывающих его. Объятия, отдалённо напоминающие материнские, о которых он никогда не сможет забыть.

Когда спокойные движения рук Гарри, наконец, утешили его, он приподнимается, чтобы мягко поцеловать кудрявого в скулу, получая в ответ искреннюю улыбку.

— Иди ко мне, — Стайлс тихо подзывает, аккуратно касаясь любимых губ, каждый раз с трепетом целуя их. — Я скучал, — Гарри шепчет сквозь нежный поцелуй, и Луи смущённо улыбается, в очередной раз забывая обо всех проблемах, когда он с парнем.

— Я знаю, — голубоглазый тихо посмеивается, отстраняясь.

— А где «я тоже скучал, мой любимый Эйч»? — Гарри выпячивает нижнюю губу, хмурясь, но в ответ получает ещё более громкий смех. — Ах, так? — он вскрикивает, и Луи расширяет глаза, зная, к чему это ведёт. Он не успевает и отодвинуться, когда Гарри хватает его, роняя на одноместную кровать, после чего наваливается сверху, чтобы защекотать.

— Гарри, — Луи громко смеётся, извиваясь всем телом. — П-перестань, пожалуйста, — он задыхается от смеха, но брюнет беспощаден.

— Не-а, — тот мотает головой, наклоняясь сильнее вниз, чтобы чмокнуть парня, остановившись на секунду.

Оба парня замирают, и Гарри выдыхает прямо в сладкие губы Луи, не отрывая взгляда от глаз напротив, из которых испаряется весь скопившийся смех, уступая место желанию и похоти. Томлинсон приподнимается на локтях, резким движением вовлекая Гарри в поцелуй, нагло оттягивая зубами нижнюю губу и больно кусая. Брюнет прикрывает глаза, издавая стон, и делает невольное движение вперёд, прижимаясь к часто вздымающейся груди.

Гарри нависает над Луи, упираясь руками в матрас по обе стороны от головы парня, удобно устраивается между его ног, что уже стало их привычкой. Он медленно, дразняще наклоняется вперёд, вновь возобновляя поцелуй, но, как только голубоглазый отвечает, кудрявый мстит, резко отстраняясь.

— Гарри, — Луи разочарованно шепчет, руками начиная бродить по телу, что до сих пор в одежде. Холодными пальцами он пробирается под серую футболку младшего, исследуя кожу под ней. Он закусывает губу, когда слышит рык из уст кудрявого, который снова приблизился к его лицу. Гарри показательно облизывает губы, раззадоривая Луи, а затем снова жадно целует. Томлинсон сжимает пальцами талию кудрявого, заставляя его толкнуться вперёд. Он шумно дышит, приподнимая бёдра выше, лишь бы ещё раз почувствовать толчок младшего. — Мой Гарри, — он томно шепчет между поцелуями, возвращая пальцы в кудрявые разлохмаченные волосы.

— Только, — Гарри шипит, резко опуская бёдра, буквально чувствуя жжение внизу, и знает, что Луи ощущает то же самое. Небольшое воздержание, которого они придерживались последнее время, даёт о себе знать, и в этот раз оба парня возбуждаются намного быстрее, чем обычно. Им достаточно несколько прикосновений. — Твой, — наконец, заканчивает кудрявый, со всей пылкостью и страстью целуя Луи, который закидывает ноги на бёдра парня, призывая к толчкам.