— Но… подожди, что ты делаешь? — удивленно воскликнул Джек.

Элла остановилась. Она смутно помнила, что уже слышала почти такие же слова, только это было давно, много лет назад. Порывшись в памяти, она вспомнила. Она сама произнесла их в ту ночь, когда Джек почти ее бросил.

— Неужели не понятно? Я ухожу. Удаляюсь. Исчезаю из твоей жизни.

— Но ты не можешь так уйти!

— Разве? Вижу, Джек, ты как всегда слишком самоуверен, — уколола его Элла. — Что ж, у меня для тебя приятная новость. Я не только могу уйти, я уже ухожу.

Сморгнув слезы и слыша шорох за спиной, Элла потянулась к ручке двери, но не успела взяться за нее, потому что Джек подошел сзади, и его длинные тонкие пальцы легли на ручку раньше.

— Отпусти!

Она вскинула голову и взглянула на Джека, но он, казалось, не заметил злости в ее взгляде.

— Не отпущу.

— Прекрасно, в таком случае я обойду кругом.

Элла отступила в сторону. Рука Джека уперлась в дубовую панель стены, быстро и эффективно отрезая ей пути к отступлению. Элла застыла, потому что двинуться означало бы коснуться Джека, а об этом ей было страшно даже помыслить. Пытаясь справиться с паникой, она несколько раз глубоко вздохнула. Это не помогло. Элла знала Джека: если он собирается ее помучить, то в эту игру они могут проиграть всю ночь. Но для нее почти невыносимая мука даже просто находиться с ним в одной комнате — она совсем не готова к этому. Элла облизала пересохшие губы, понимая, что Джек не может не заметить этот жест, выдающий волнение, и он, конечно же, заметил и улыбнулся той самой ошеломляющей, неотразимой улыбкой, которая всегда превращала ноги Эллы в желе.

— Твой ход, — предложил Джек.

В его глазах плясали странные огоньки. Элла помнила эти глаза — удивительные, невыразимо прекрасные… Ее муж — самый великолепный мужчина в мире… Бывший муж, мысленно поправила себя Элла. Губы ее дрогнули.

Джек заметил боль в ее глазах, и улыбка его угасла, выражение лица смягчилось. Он отступил на шаг, давая ей возможность уйти, но Элла вдруг поняла, что не в состоянии уйти от Джека.

— Почему, Элла? — спросил вдруг Джек. — Почему?

«Почему» что? Почему она ушла от него, исчезла, не оставив следов? Почему бросила его, если любила? Или почему вернулась в его жизнь, не предупредив?

— Джек, это всего лишь совпадение. — Элла решила избрать более легкий вариант. К тому же он прекрасно знает, почему она ушла. Их брак исчерпал себя, умер, так же как ее дети. Она ушла от Джека как раз потому, что любила, потому, что он заслуживал гораздо большего, чем она могла дать. Несмотря на все добрые и правильные слова, рано или поздно Джеку захотелось бы иметь наследника, а Элла оказалась на это не способна.

— Простое совпадение, — повторила Элла, удивляясь, что голос звучит спокойно, хотя ее с таким трудом выстроенный мир только что рухнул. — Я искала работу в Стаффордшире, и это предложение показалось мне идеальным. Можешь не волноваться, — едко добавила она. — Дай мне десять минут на сборы, и ничто не будет напоминать тебе, что я вообще здесь побывала.

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты хочешь бросить работу, которая идеально тебе подходит?

— Ты прекрасно понимаешь почему.

— Из-за меня.

— Из-за нас. У меня своя жизнь, а у тебя своя, и довольно неплохая, — добавила Элла, и в голосе ее непреднамеренно прозвучала горечь. — Прими мои поздравления, Джек. Кажется, ты наконец добился того, о чем мечтал.

— Ты же сама призывала меня верить в себя, — парировал Джек.

— Да.

Ее негодование угасло, да его, пожалуй, и не было вовсе. Джек стал владельцем поместья. Впрочем, зная его, можно предположить, что он вкалывал день и ночь, чтобы достичь теперешнего процветания, но все-таки он добился своего, и добился в одиночку. Не совсем в одиночку, мысленно поправилась Элла, скоро у него свадьба, возможно, Джек никогда и не был одинок.

Свадебные колокола. Лезвие ножа повернули в ране. В нижнем этаже не было даже и намека на сплетни, но когда Алисия Мердстоун остановилась, чтобы отряхнуть со своих ног пыль этого дома, она воспользовалась случаем и сказала-таки свое слово.

— Это неприлично, — неприязненно проворчала женщина, осуждение буквально сочилось из всех ее пор. Хотя Элла всеми силами пыталась не обращать внимания на недовольные высказывания пожилой экономки, она не могла не стать их невольным слушателем, пока помогала миссис Мердстоун выносить вещи к ожидавшему такси. — Эта юная мисс разгуливает по дому почти в чем мать родила. А уж что касается общей спальни… — женщина громко фыркнула и неодобрительно поджала губы. — Если вы спросите мое мнение, им лучше поспешить со свадьбой.

Но Элла не спрашивала. Еще не зная ни «юную мисс», ни хозяина, она не интересовалась подробностями. И вот оказалось, что хозяин — Джек. Еще одна жестокая шутка судьбы. Джек женится на другой женщине, занимается с ней любовью, другая женщина дарит ему детей… и все это практически перед носом Эллы. На глаза у нее вдруг навернулись слезы, она поспешно смахнула их тыльной стороной ладони и попыталась проскользнуть мимо Джека.

— Элла?

— Отпусти меня, Джек.

— Когда я наконец встретил тебя после стольких лет? Не могу. Не уходи, Элла, прошу тебя. Пройди, сядь, налей себе выпить.

Выпить. Элла вздернула подбородок. Между ними повисла напряженная пауза.

— Ох, радость моя, прости.

— Нет! — Элла отстранила его властным взмахом руки. — Не нужно. Не говори ни слова, не прикасайся ко мне, просто оставь меня в покое. Слышишь, Джек? Оставь меня в покое!

— Прекрасно.

Джек провел рукой по волосам жестом, который показался Элле до странности трогательным.

Время пощадило Джека Кигэна, отметила про себя Элла, в его шевелюре не заметно ни единого седого волоса, тоненькие лучики морщинок, разбегающихся в стороны от уголков глаз, лишь прибавляли ему обаяния. Светлые волосы подстрижены чуть длиннее, чем он носил раньше, но непокорные пряди по-прежнему так и просятся, чтобы она расчесала их пальцами… Нет! Мозг автоматически заблокировал болезненные воспоминания. Она не сможет пережить все это заново.

— Я не могу тебя отпустить, — мягко, почти умоляюще проговорил Джек. — По крайней мере, не уходи сразу. Сядь, я позвоню Кэти и попрошу принести нам кофе.

— Кэти ушла домой.

— Почему?

— Существует, знаешь ли, Джек, такая вещь, как время. И хочешь верь, хочешь нет — рабство отменено несколько столетий назад.

— А кто же будет все убирать?

— Я.

— Одна?

— По-видимому, так, поскольку все остальные разошлись по домам несколько часов назад.

— Почему?

— Что на этот раз «почему»?

— Почему ты взвалила на себя целую гору работы? Господи! Женщина, у нас полон дом гостей! — неожиданно взорвался Джек. — К тому времени, когда ты закончишь убираться, настанет время готовить завтрак на целый полк!

— Я люблю работу.

Элла говорила правду, работа помогала ей забыться, а когда она добиралась до постели, наработавшись почти до изнеможения, то ей даже удавалось заснуть крепким сном без сновидений. Сны — это воспоминания, а воспоминания — это кошмары, и по какой-то необъяснимой причине центром всех ее кошмаров даже после стольких лет был один и тот же человек — тот, что стоял сейчас рядом с ней.

— Не двигайся, я сам приготовлю кофе.

Она могла бы сказать: «Слушаюсь, сэр, вы же босс», но не сказала, хотя едва не улыбнулась при одной этой мысли. Собственное чувство юмора никогда не переставало изумлять Эллу. Впрочем, может, на этот раз оно поможет ей пережить ближайшие несколько часов и последующие несколько дней. Она выпьет кофе, закончит ночную работу, удостоверится, что все готово для завтрака, и, как только появится Кэти, сразу же уедет. Возьмет такси до Стаффорда и поселится в отеле, пока не определит планы на дальнейшую жизнь.

Дальнейшая жизнь… Без Джека жизнь пуста, как последние восемь лет. Джек. Элла почувствовала, что к глазам снова подступают слезы. Чего уж тут хитрить, девочка, взгляни правде в глаза: ты все еще его любишь, и это уже навсегда. Открытие, что он помолвлен с другой женщиной и спит с ней под одной крышей с тобой, явилось для тебя последней каплей. Впрочем, нет, может, это лишь техническая подробность, но поскольку Джек был за границей, темпераментная Фелисити Фоксвуд спала одна. Во всяком случае, теоретически, мысленно уточнила Элла.