По описанию эти существа были очень похожи на остроухих знакомых Турна. Поэтому Сигги в свое время навострил уши в одной такой компании рассказчиков и услышал, как старики стали рассказывать совсем уж древние предания, в которых подобные существа, правда из плоти и крови, назывались альвингами и которых можно было повстречать в окрестных лесах когда люди в эти места только-только стали наведыватся.

И еще, некоторое время назад, небольшая группа воинов отозвалась на призыв вождя одного из соседних кланов и присоединилась к нему в набеге на города, находящиеся далеко на юге.

Рыжеволосый окончил рассказ и замолчал, нерешительно глядя на своего товарища.

— Ну, что еще? — заметив взгляд Сигги, отозвался тот.

— Ну, в общем тебе лучше самому увидеть, — с этими словами Сигги взял со стола друида полированное бронзовое зеркало и протянул его Турну.

— Ну и… — начал было тот и замолчал, уткнувшись взглядом в зеркало.

Оттуда на него смотрел Турн. Только вот волосы у того, в зеркале, были белые.

— Как это? — пересохшими губами спросил он у Сигги и провел рукой по волосам.

Отражение послушно повторило жест.

— Никто не знает, — почему-то немного виновато ответил Сигги, — Толи из-за отваров друида, толи из-за той магии, толи из-за болезни. А может из-за всего вместе…

Товарищ его лишь молчал и разглядывал потолок. Впечатлений на сегодняшний день было с избытком…

Толчок в плечо оказался весьма чувствительным, да еще и совершенно внезапным. Мерк, преспокойно дремавший на самом последнем месте в длинном ряду сидений, от неожиданности вздрогнул и рывком открыл глаза. Вагон монорельса начинал плавно притормаживать, а за запотевшим стеклом показались очертания перрона какой-то остановки.

— Второй энергетический комплекс мегаполиса Шимаве, — раздался из динамиков мелодичный голос кибер-проводника.

— Тьфу ты, чуть не проспал! Моя же… — парень опрометью бросился к дверям и, оглядев напоследок почти пустой вагон, выскочил на перрон.

— Кто же все-таки меня толкнул? — проводил он внимательным взглядом отъезжающий вагон.

Кроме самого Мерка в нем ехало только пять человек, и никто из них его явно разбудить не мог, все они сидели достаточно далеко.

Легкая усмешка проскользнула по губам молодого человека и, достав из кармана потрепанный плеер, он нажал на клавишу воспроизведения и вставил в уши горошины наушников. Жесткие гитарные рифы «альтернативы» быстро отрезвили мозги, напрочь вышибая из них последние остатки дремоты. Подняв повыше воротник кожаной куртки и хрустя жесткими подошвами армейских ботинок по тонкому льду мелких осенних лужиц Мерк отправился к энергокомплексу.

Вообще-то для большинства жителей Шимаве день сегодня был нерабочий, но энергослужба работала без оглядок на праздники и выходные и то, что остальные отдыхали, на ее дежурного не распространялось.

До начала смены было еще достаточно времени и можно было особо не торопиться. Дорога вела мимо заброшенных корпусов оборонных предприятий расформированных согласно «Договору о разоружении», и вид темных и мрачно-тихих цеховых ангаров невольно направил мысли молодого человека на события более чем двенадцатилетней давности.

Именно тогда последний Протектор объявил, что дальнейшее противостояние между Суттокским Протекторатом и Енисольской Конфедерацией только подрывает экономику страны, тормозит ее развитие в целом и нагнетает всеобщую напряженность, и именно поэтому правительством страны решено начать переговоры о заключении мирных соглашений и о последующем сокращении вооруженных сил противостоящих сторон.

Ничего удивительного, что население восприняло это известие с большим энтузиазмом. Абсолютному большинству уже порядком надоело практически осадное положение Протектората, при котором львиная доля ресурсов страны уходила в разбухший, как насосавшаяся крови пиявка, военно-промышленный комплекс. В итоге границы оказались открыты чуть ли не настежь, и из-за них началось широкое проникновение экономического, культурного и идеологического влияния других стран, большинство из которых ранее вовсе и не числилось в доброжелателях.

В этом водовороте перемен, с головой захлестнувшем Протекторат, руководство страны оказалось совершенно не способно управлять ситуацией и либо делало хорошую мину при плохой игре, либо просто молчаливо от всего дистанцировалось. Результат не заставил себя ждать слишком долго и через пять лет страну потряс экономический и политический кризис. Итог этого был печален — Протекторат раскололся на несколько территориальных областей, незамедлительно провозгласивших себя независимыми государствами.

Суттокская Метрополия, в административном подчинении которой находился мегаполис Шимаве, в котором и жил Мерк, была преобразована в Суттокскую Федерацию, на которую с какого-то кондачка и навешали большинство обязательств и долгов, оставшихся после распада Протектората. Тем не менее, Федерации удалось кое-как удержаться на плаву и бултыхаться еще около семи лет, торгуя энергоносителями и природными ресурсами и беря у Транснационального Экономического Союза финансовые кредиты.

Но год назад резкое падение мировых цен на энергоносители вызвало критическую недостачу бюджета и одновременно с этим обнаружилось, что кредиты Транснационального Союза, оказывается, странным образом испарились в неизвестном направлении.

По усиленно ходившим слухам падение цен было спровоцировано сговором нескольких самых крупных энергодобывающих компаний, чьи позиции на мировом рынке в последнее время сильно подрывались торговой политикой Федерации, однако они так и остались слухами, которые никто не подтвердил, но, впрочем, и не опроверг тоже. Правительство же и Президент Федерации в свете всего этого только и смогли, что сделать удивленные глаза и суматошно написать несколько грозных указов об отставках кого-то-там, что, в общем-то, на ситуацию уже никак не влияло. В результате разразился новый экономический и политический кризис.

Впрочем, Мерка, учившегося в то время в Технической Академии Шимаве, все это тогда не особо занимало. Гораздо больше его интересовало то, что в Академии нашлись и другие любители «альтернативной» музыки. Поэтому он достаточно быстро нашел с ними общий язык и, поскольку само обучение какого-либо особого напряжения у него не вызывало, львиную долю времени проводил разумеется именно в их круге…

Невеселые времена настали во время последних месяцев учебы, которые как раз и пришлись на кризис годичной давности. Предприятия тогда закрывались пачками, а количество рабочих мест стремительно сокращалось. Неуверенность в завтрашнем дне сквозила почти в каждом взгляде. И именно в такое время Мерк и покинул стены альма-матер с дипломом в кармане, без единой протекции и без какого-либо финансового источника для дальнейшего существования. Последние остатки системы, ранее исправно востребовавшей выпускников Академии, были раздавлены навалившимся кризисом и то, что ему тогда удалось устроиться на энергетический комплекс мегаполиса, сам Мерк иначе, как подарком судьбы, не называл. А то, что с дипломом Академии удалось получить только место дежурного по обслуживанию оборудования, в расчет уже даже и не принималось.

Сунув свой электронный пропуск в считывающее устройство сканера-идентификатора и криво улыбнувшись подозрительно оглядевшему его охраннику, молодой человек миновал проходную и направился на свой этаж к помещению дежурной службы.

«Альтернатива» как неотъемлемая часть субкультуры существовала уже больше семи лет, но на молодых людей в черных кожаных куртках или другой необычной черной одежде, в высоких ботинках и с крашенными в экстравагантные цвета волосами до сих пор смотрели косо. Вспомнив ошалелое выражение лица какой-то тетки, ехавшей с ним сегодня в монорельсе, Мерк не удержался от улыбки. И это притом, что после поступления на энергокомплекс он даже перестал красить волосы. Впрочем, сейчас еще более-менее попривыкли, а поначалу «альтернативу» объявляли чуть ли не главным фактором подрывающим патриотическое настроение у молодежи Федерации.